Пара не пара - парень не парень - Надежда Кузьмина

Выходит, наши проблемы во многом схожи? Значит ли это, что мы можем оказаться друг другу полезными или каким-то образом объединить усилия?

Ладно, раз разговор принял такой оборот, попробую… Если ответит без экивоков, откровенно, тогда посмотрим.

— А что именно вы потеряли, леди Сейсиль?

Фея замялась, между бровей на секунду пролегла складка. А потом произнесла:

— Давай скажем вместе. Так ведь честно, как считаешь?

Я вообще считаю, что лучше промолчать, только, похоже, не удастся. Но вместе… хорошо, попробуем.

— Ладно.

— Три, два, один… — начала считать леди Сейсиль.

Дальше мы выпалили хором: я — «Бумаги!», она — «Документы!».

И снова ошеломленно уставились друг на друга.

Девы-Заступницы, неужели мы — сёстры по несчастью? Такие совпадения бывают? Впрочем, сёстры или как, но пусть пока считает меня братом! К дальнейшим откровениям я просто не готова.

Алэр Сейсиль Эл’Суани

Симпатичный мальчишка. Он казался бы слишком нежным, чтобы быть кучером, если б не решительный блеск глаз. Характер там явно присутствовал, причём ещё какой! Только зачем этот славный паренёк таскает в карманах нож и перец?

Мы уже сталкивались несколько раз. Первое знакомство удачным было не назвать: он сбил меня с ног в коридоре, свалился сверху да ещё, впечатавшись носом, облобызал. Ситуация выглядела настолько дурацкой, что я растерялся — как ведут себя в таких случаях леди? Кто знает… Для визга у меня всё же голос не тот, для пощёчины рука тяжеловата, да и он же не нарочно? В итоге я сделал вид, что ничего не произошло.

Потом сложилось так, что мы почти два часа просидели вдвоём в закрытом шкафу. Как я туда втиснулся в пышной юбке и как разворачивался, чтобы подол не свисал, — это отдельная песня. Вспоминать жутко! Но из этого происшествия я сделал вывод, что Тьери — не просто обычный слуга, попавший в богатый особняк и мечтающий прижиться на тёплом месте. И что к их мерзейшей светлости мальчишка относится вовсе не так, как полагается верноподданному.

А сегодня нам вместе пришлось пережить нападение… и он держался молодцом. А сейчас я сидел напротив, разглядывал нос в веснушках, щеки без следа щетины, чуть прищуренные серо-зелёные глаза и пытался сообразить — как к нему подобраться? Мои попытки польстить он проигнорировал, напоминание о компрометирующих нас обоих ситуациях свёл к взаимной мелкой услуге. И теперь таращился честными глазами, ожидая, что ещё я придумаю. Тогда, может быть, стоит попробовать прямо в лоб? Чутье говорит, что этот парень не станет выслуживаться, донося на кого-то.

И всё равно, когда мы одновременно выдохнули: «Бумаги!», «Документы!» — я был поражён. Думаю, надо закрепить успех, иначе опять нырнёт в раковину, и фиг его оттуда выковыряешь.

— Клянусь дворянской честью и своими предками, что не выдам тебя герцогу! И прошу не выдавать меня.

Парень ошеломленно заморгал. Ну да, только что я произнёс ритуальную клятву лордов, которая считалась освящённой богами. Нарушить такую всё равно что плюнуть на могилы отца и матери. Потом его глаза чуть прищурились, он кивнул:

— Хорошо, леди, я вам верю. Спрашивайте.

Так. Узнать, что случилось с ним самим, вряд ли удастся. Не настолько он мне доверяет. Да и с чего бы? Лучше попробую поговорить о том, что нужно мне.

— Тьери, ты думаешь, что герцог держит документы в кабинете?

— Не знаю, не уверен, — пожал мальчишка плечами. — Заходить туда строго-настрого запрещено. А просто соваться очень опасно — поймают. Утром в комнате рядом работает герцогский секретарь, Мерсьен. Он там до обеда возится с корреспонденцией и счетами.

— Ты это знаешь точно?

— Точно. Я ему помогаю.

Вот как. Получается, Тьери грамотный. И, пожалуй, он не просто мальчик с конюшни — слишком чисто говорит, слишком уверенно держится, слишком богатый лексикон. Но это неплохо — легче будет найти общий язык.

— А что потом?

— Ничего хорошего. По коридору с утра бегают горничные, и мажордом тоже сидит невдалеке. Сам герцог появляется ближе к обеду. Иногда закрывается внутри, иногда принимает посетителей. И так до ужина. А после кабинет запирают до утра. У кого ключ — не знаю. Вероятно, один у герцога, второй, возможно, у секретаря.

— Вот бы выкрасть ключ… — протянул я.

— Без меня, — отрезал парень. — Так рисковать я не стану.

М-да. Но кое-что полезное я всё же узнал.

Надо обдумать, может быть, тогда пойму, что делать.

— Леди, лошади остыли, а ездим мы уже два с лишним часа. Возвращаться не пора? — покосился на меня Тьери.

— Хорошо, — кивнул я. — Кстати, я могу тебе как-то помочь?

Показалось, что он на минуту задумался. Но потом качнул вихрастой головой.

До особняка мы добрались без приключений. Я, поднимая крашеными ресницами ветер, поблагодарил вельможного мерзавца и пообещал, что серьёзно обдумаю визит в загородное поместье, а под шумок получил позволение брать меровенцев для поездок по Кентару. Интересно, будет ли рад Тьери?

А ночью мне приснился странный сон. Будто мы снова на той поляне, на нас собираются напасть, я пытаюсь найти перец в кармане Тьери, тот оборачивается — и я вижу лицо Вириль!

Ну, совсем я спятил с этими переодеваниями!

Кстати, на всякий случай стоит побрить ноги, давно я этого не делал. Интересно, а леди их бреют, или тут как с бородой — у прелестных фемин таких проблем не возникает?

У кого бы спросить?

Математическое ожидание — это произведение вероятности на неприятности.

Я. Зепьдович

Эльма Тьери Эл’Сиран

— Тьери, чёрт тебя подери! — Голос Мерзьена вырвал меня из задумчивого созерцания очередного листа бумаги с виньетками, на котором требовалось написать вежливое, но твёрдое «нет» на приглашение леди Эл’Орлетт на бал, где будут представлены свету две её дочери и племянница. К попыткам нацепить брачный хомут ему на шею Кабан относился не лучше, чем Фарш к гусям.

— Аа-а? — подняла глаза на секретаря. Что я такого сделала, что он ругается?

— Посмотри на это, болван! — мне под нос сунули лист бумаги, исписанный моим почерком. И что? Всё аккуратно.

Заморгала:

— А что не так?

— Читай!

— «Милостивая леди…» — начала я читать вслух.

— Стоп! А теперь, идиот, гляди, кому адресовано письмо!

— Л-лорд Эл’Перьен… — испуганно заикнулась я, взглянув я на имя адресата. — Ой, сейчас перепишу!

— Чтоб больше такого не было! А то живо назад на конюшню загремишь!