Любовь на все времена - Бертрис Смолл

— Так и будет, пока вы не разрешите своему мужу заниматься любовью с вами, Эйден. Ваш страх происходит от незнания. Сколько вам лет?

— Этим летом исполнится двадцать четыре.

— Мне только что стукнуло тридцать шесть, а любовью я занимаюсь с пятнадцати лет. Неужели я выгляжу потасканной?

Эйден усмехнулась.

— Нет. Напротив, у вас замечательный румянец, которого я не видела ни у одной женщины.

— Это, — объявила Скай, — из-за того, что меня очень любит мой Адам. Сегодня ночью мы устроимся под одеялом в нашей гостевой спальне и займемся восхитительной и страстной любовью. Это замечательное занятие для непогожей зимней ночи. Вам нужно заняться тем же с Конном.

— Но если я так легко отдамся ему, не будет ли он считать меня такой же бесстыдной, как тех женщин, которые постоянно приставали к нему? — Эйден явно была в растерянности.

Скай фыркнула.

— Даже жены должны время от времени показывать свою смелость, сестричка. Вы скоро научитесь принимать участие в постельных развлечениях и будете говорить Конну, что в них доставляет вам удовольствие, и будете спрашивать, что ему нравится. Большинство женщин имеют привычку, лежать в кроватях как бревно, принимая только то, что им предлагают. Некоторые, как говорили, даже читают про себя молитвы, пока их мужья трудятся над ними. Неудивительно, что мужчины ищут других женщин! Мой брат очень большой знаток по части любовных дел, Эйден, и знает больше о способах удовлетворения страсти, чем, как я подозреваю, сам признается. Вы очень сдержанны и, вероятно, не сумеете научиться, пока он не научит вас. Попросите его об этом! — Ее необыкновенные глаза заблестели. — Ах, какое удовольствие ожидает вас.

— Не думаю, что смогу быть такой же смелой, как вы, Скай, — призналась Эйден. — Мне хотелось бы расспросить вас о том, что мне надо знать о мужчинах и о занятиях любовью. Я буду очень смущаться, если мне придется прямо сейчас говорить с Конном о подобных вещах.

"Бедняжка, — подумала Скай участливо, — трудно будет моему бедняге братцу, который привык обращаться с дамами так, как ему хочется. Если я не помогу ей, один Бог знает, сколько ей понадобится времени, чтобы собрать свое мужество. Конн не будет ждать вечно, а я подозреваю, что при удачном начале они будут очень счастливы».

— Конечно, вы можете прийти ко мне, чтобы получить ответы на ваши вопросы, Эйден, — сказала Скай, — но вы должны пообещать, что сегодня ночью вы поможете Конну осуществить ваши брачные отношения.

Эйден вздохнула.

— Я чувствую себя такой простофилей, — сказала она. — Я умею управлять поместьем, я образованна гораздо лучше большинства женщин, тем не менее мои коровницы знают о любви больше, чем я. У меня нет ни малейшего представления о том, с чего начать.

— Это на самом деле очень просто, — ответила Скай. — Когда вы ляжете спать сегодня ночью, просто скажите Конну, что вы девственница и не имеете ни малейшего представления о том, что делать для того, чтобы заняться с ним любовью. Не говорите мне, что он не целовал и не ласкал вас немножко, после того как вас обвенчали.

Эйден стала пунцовой, и Скай с облегчением поняла, что у ее брата невинность его жены не вызывает отвращения и что по крайней мере он целовался с ней.

— Слугам покажется странным, если мы не будем спать вместе, — заметила Эйден. Скай засмеялась.

— Вам это не понравилось? Эйден весело усмехнулась.

— Нет, я вовсе не нахожу это неприятным, — сказала она, — признаюсь, мне любопытно, что последует после поцелуев и ласк.

— Вы сможете это выяснить сегодня ночью, — ласково посмеялась Скай, а потом сказала:

— Думаю, что джентльмены недоумевают, почему мы задерживаемся. Давайте вернемся в зал.

Женщины вышли, из спальни и спустились на первый этаж. Если Конн и Адам и заметили долгое отсутствие своих жен, то не подали вида, потому что были поглощены беседой, когда Скай и Эйден вернулись к ним. Однако когда Скай оказалась рядом со стулом мужа, Адам протянул руки и усадил ее к себе на колени, ни на минутку не прерывая беседы с Конном. «Как чудесно, — подумала Эйден. — Они так подходят друг другу».

Конн посмотрел на жену.

— Скоро ли будет готов ужин, душечка? Я умираю с голоду после всех путешествий.

— Эрвина выгнала нас с кухни, милорд, но, судя по вкусным запахам, которые неслись оттуда, догадываюсь, что ужин будет скоро. Если хочешь смыть дорожную пыль, я отведу тебя в нашу комнату, а Скай отведет Адама к себе.

— Ну, девушка, тогда ужин может и не понадобиться, — засмеялся Адам де Мариско, плутовски посмотрев на жену.

— Значит, сэр, вы должны умываться снегом во дворе! — бойко заметила Эйден.

— С другими самцами, у которых гон, — добавила Скай, слезая с его колен. — Ну, милорд, так как же? Будешь ли ты хорошо себя вести, или нам нужно выйти на улицу, чтобы охладить твой пыл?

Из большой груди Адама вырвался громкий хохот.

— Я должен извиняться, мадам, за то, что возжелал собственную жену? Ах, Скай, ты жестокая женщина! — Он встал в полный рост. — Очень хорошо, леди де Мариско, веди меня в нашу комнату, и я обещаю вести себя прилично.

— А что думаешь делать ты, милорд Блисс? — кокетливо спросила Эйден.

Конн был чуточку удивлен, но доволен неожиданным кокетством своей жены.

— Ну ладно, душечка, — сказал он, вставая, — даю честное слово вести себя хорошо.

— Какая жалость, — озорно сказала его сестра, и Конн был приятно удивлен, когда Эйден засмеялась в ответ на эти слова и, взяв его за руку, повела вверх по лестнице. Оказавшись в их комнате, она сама налила для него в серебряный таз теплой воды из серебряного же кувшина, стоящего около камина, и подала кусок твердого мыла. От него шел аромат лаванды. Когда он кончил умываться, она дала ему жесткое льняное полотенце.

— Значит, эта комната будет нашей спальней, — сказал он, отбрасывая полотенце. — Это красивая комната, теплая и уютная!

— Ты против того, чтобы мы пользовались общей спальней? — спросила она. — Это не такой большой дом, как Королевский Молверн или Гринвуд. У нас нет места для отдельных спален, а когда появятся дети, я даже не уверена, что у нас будут комнаты для гостей.

— Мы всегда сможем достроить дом. Ты надеешься, что у нас будет большая семья, мадам?

Он любопытствовал, потому что, по правде говоря, знал о ней так мало. Он даже не был уверен, любит ли она детей.

— У меня никогда не было большой семьи, — ответила Эйден, — но я всегда думала о том, как было бы замечательно иметь нескольких братьев и сестер. Да, милорд, я действительно считаю, что мне хотелось бы иметь большую семью. Тогда ни одному из моих детей не будет так одиноко, как было мне, когда прошлым летом умер мой отец. Одиночество — страшная вещь.

Он был тронут ее, признанием и, протянув руки, нежно заключил ее в объятия, и ее рыжая голова упала ему на грудь.