Гибель Армады - Виктория Балашова

В тот же день стало ясно, насколько сложно окажется продолжать борьбу. Позади дружными рядами стояли эскадры Говарда и Дрейка. Они не подходили к Армаде на близкое расстояние, но видны были отлично. Разведка приносила неприятные сведения: англичане расположились у собственного берега, имея доступ к свежей еде и постоянному обеспечению боеприпасами. От Кале англичан отделяло около тридцати километров. При попутном ветре такое расстояние было для них легко преодолимо, в то время как испанцы оставались прижатыми к французскому побережью.

Впереди стояли эскадра Сеймура и голландские повстанцы. Они отрезали путь к Парме. Оставалась возможность вступить с ними в бой, но капитаны предупреждали: впереди мелководье и пройти туда крупным кораблям Армады не удастся. Да и прорыв к Дюнкерку не давал большого преимущества. Все три эскадры неприятеля остались бы позади, прикрыв путь не только к английским берегам, но и, как верно заметил де Лейва, к родным тоже.

Поздно вечером Антонио встретился с еле стоявшим на ногах доном Алонсо.

— Что предпринимает герцог? — спросил он.

— Отправился на ужин к коменданту Кале, — усмехнулся де Лейва, — прежде успел сообщить, что отправил Парме письмо.

Дон Алонсо умел держать паузу. Несмотря на усталость, Антонио от нетерпения чуть не пританцовывал. Он не выдержал:

— Что в письме? Мы все-таки вступаем в бой с Сеймуром?

— Нет, — отчеканил де Лейва, — наш адмирал обладает отличным воображением! Он предложил Парме идти сюда вместе со всеми своими солдатами.

— Как идти? — в голове у Антонио ситуация никак не укладывалась. — Пешком?

— Ну кто пешком, кто верхом. Здесь недалеко — всего около сорока километров, — было непонятно, то ли шутит дон Алонсо, то ли серьезно говорит, — мы туда по мелководью не дойдем всей Армадой. Отправлять в бой те небольшие суда, которые пройдут, значит отправлять их на верную гибель. На них меньше всего пушек и самый неподготовленный экипаж. Вот Медина-Сидония и предложил одолеть расстояние от Дюнкерка до Кале пешком. Они сядут к нам на корабли, и уж как-нибудь, с Божьей помощью, будем снова прорываться к Англии.

— Пока Господь не сильно нам помогал, — проворчал Антонио, — вряд ли стоит рассчитывать на его помощь.

— Тебя только это смущает?

— Ну да, — кивнул Антонио, — план не плох. Почему нет?

— Потому что, какое бы ни было тут расстояние, переход займет несколько дней. Пока герцог подготовит все необходимое и снимется с места. Он же не собирался никуда идти, собирался грузиться на баржи. Пока здесь распределим всех по кораблям и сможем сняться с якоря, при встречном ветре. Но главное не в этом. Главное в том, что стоим мы возле французского города, мозоля им тут глаза. Нам самим не следует долго здесь задерживаться. Французы сохраняют нейтралитет. Если из Англии полетят сюда письма с претензиями, то нас быстро попросят уходить из гавани. А как пойдет по французской территории армия Пармского? Весело помахивая французам в приветствии рукой и размахивая испанскими флагами?

Антонио засмеялся, но быстро замолчал.

— Ничего хорошего, согласен. Что считает герцог Пармский?

— К нему отправились посыльные по морю и по суше. Кто-то дойдет точно. Если не привлекать к себе внимания, добраться можно. Думаю, завтра узнаем ответ.

— А де Вилару, получается, он заранее известен, — медленно произнес Антонио, проводя ладонью по спутанным волосам.

— Почему? — настала очередь задавать вопросы дону Алонсо.

— Раз он знает, что мы проиграем, значит, он уверен: с Пармой нам не встретиться.

— Или встретиться, но англичан не победить, — еле слышно произнес де Лейва.

Антонио оглянулся. Корабли под напором ветра наклонялись так, что чуть не касались мачтами воды, скрипело дерево. Время от времени на палубу обрушивались волны. Тучи на сей раз неслись по небу галопом, почти полностью закрывая звезды. Несмотря на темноту, вдали виднелись фонари, горевшие на английских кораблях. Тревога поселилась в сердце Антонио. Жестокие слова де Вилара не выходили из головы.

— Погода этим летом нас не балует, — произнес Антонио и пошел в свою тесную, душную каюту.

6 августа 1588 года Лондон

— Докладывайте, — Елизавета пребывала в хорошем настроении: первые грузы от Дрейка прибыли в столицу. Казна пополнилась. Испанские корабли, захваченные вице-адмиралом, просто по самые мачты были забиты драгоценностями.

— Испанцы встали у Кале. В город их не пускают, но комендант ужинал с командующим Армады, и пообещал ему продать все, в чем они нуждаются.

— Продать, — хмыкнула королева, — невелика помощь. Хотя, конечно, лучше б они поумирали от голода и жажды.

Собеседник улыбнулся:

— От отравления тоже. Там у них тухнет все в свежеструганых бочках. Заготовленные заранее в прошлом году сэр Френсис пожег.

— Прекрасно. Но вы говорите, Армада находится возле французского берега. Мелко там как-то для галеонов Его Величества Филиппа, — съехидничала Елизавета, — почему им разрешили там встать? — она подумала о своем письме французскому королю. Письмо еще не дошло до адресата, да и адресат сидел в Париже, а не в Кале.

— Корабли в порт не заходили. Стоят поодаль. Но герцог Медина-Сидония отправил сообщение герцогу Пармскому. Хочет, чтобы тот подошел к Армаде по суше. Через Францию, между прочим, идти придется.

Елизавета задумалась. Устраивать скандал рано. Пока Парма не дал ответ, начинать действовать не стоит.

— Что наши эскадры? — поинтересовалась она.

— Готовятся к бою. Они перекрыли путь к нашему берегу. Ветер тоже не дает испанцам отойти от Кале. Адмирал Говард считает, этим стоит воспользоваться.

— Он прав. Не имеет смысла ждать в Кале Парму. Он туда не пойдет, — неожиданно осенило королеву, — я уверена.

Пролив Па-де-Кале

Ответ герцога Пармского поразил многих. А рассказы посыльных тем более.

— Он пишет, что выступить не готов, — говорил возмущенно де Лейва в своей каюте собравшимся вельможам, — не готов идти ни по суше, ни по морю. Его армия расформирована. Баржи не достроены. Герцог, видите ли, нас заждался.

— Прошел год, — заметил кто-то, — Парма ждет Армаду год с лишним. Он-то приготовления начал сразу. Так долго держать армию невозможно!

Наступило молчание. В самом деле, Армада медленно собиралась и еле-еле шла к цели. С начала мая прошло немало времени. Три месяца корабли плелись по морю, кое-как преодолевая не такое уж большое расстояние.

— Что Парма предлагает делать? — спросил Антонио.

— Он написал королю, предлагая составить новый план действий. Парма хочет захватить Булонь, в которой засели гугеноты. Туда может подойти Армада и остаться на какое-то время, чтобы привести в порядок корабли и дождаться Парму, — ответил де Лейва, — план неосуществим. Кто бы не находился сейчас в Булони, захватывать город нелепо, да и невозможно. Ни ветер, ни англичане нам просто не дадут к нему подойти.