Экспресс на 19:45 - Лиза Ангер

Даже услышав его крик, его вибрирующий от шока, ужаса и отчаяния голос, она не шелохнулась, не нашла в себе силы двинуться, не могла даже думать. Время остановилось.

«О боже. Стелла. Нет! Нет-нет-нет-нет-нет-нет».

Перл направилась туда, откуда донесся его вопль, и, дрожа, остановилась в дверях. Чарли стоял на коленях у кровати. Глаза Стеллы, покрасневшие, остекленевшие, уставились в пространство невидящим взглядом. Шея почернела от синяков. Перл почувствовала, как вместе с матерью умерла часть ее собственной души.

Она свернула на подъездную дорожку дома матери, мальчики на заднем сиденье вели себя необычно тихо. Стивен дремал, а Оливер, нахмурившись, смотрел в окно – она наблюдала за ними через зеркало.

– Все в порядке, – ободрила она сына. – Просто спонтанно навестим бабушку.

Оливер перехватил ее взгляд в зеркале – он выглядел старше своих лет. Стивен был маленьким бутузом – коренастым, грубоватым, неуклюжим, рассеянным. Оливер был внимательным. В его лице – такое же у него было, когда она пыталась убедить его в существовании Санта-Клауса или в том, что однажды он полюбит брюссельскую капусту, – читался скепсис, близкий к презрению.

– Ладно, – буркнул он.

Она посмотрела на дом. Ее мама Кора уже стояла в дверях и махала им рукой. Она всегда была хрупкой женщиной и от встречи к встрече казалась Селене все меньше. Марисоль унаследовала ее компактную, миниатюрную фигуру. Селена выросла высокой и атлетичной, но всегда втайне мечтала быть такой же крошечной, как ее сестра. Из-за плеча Коры выглядывал, почти полностью закрывая собой дверной проем, Пауло, ее второй муж.

– Пауло! – радостно воскликнул Оливер, переставая хмуриться. Стивен пошевелился, просыпаясь.

Мальчики обожали веселого крепкого Пауло. Он сгребал их в свои медвежьи объятия, катал на спине, собирал с ними конструкторы и с готовностью развлекал их днями напролет. У него не было ни детей, ни внуков, он любил говаривать, что мальчики – это его боевое крещение. Он с удовольствием проводил время с Селеной, ее сестрой и их детьми. К счастью – потому что родной отец Селены был нетерпеливым придурком. Его раздражали дети, их шумные игры, невоспитанность, которую они проявляли за столом, их драки. Он постоянно ворчал и хмурился – по умолчанию. Он считал ее детей избалованными, выговаривал Селене и Грэму за их недисциплинированность и невышколенность и просто был трудным в общении человеком. А потом удивлялся, почему они не слишком близки с ним, и жаловался, что они недостаточно часто его навещают.

Кора и Пауло подошли к машине, чтобы поприветствовать Селену. Пауло крепко обнял ее и ободряюще похлопал по спине, а затем повел мальчиков в дом, захватив их багаж и большую коробку с игрушками. Кора заключила Селену в объятия.

– Уверена, что это всего лишь на пару дней, – сказала Селена. На ее плечах лежал груз, который она не могла сбросить, сознание сдавливала глубокая усталость.

– Или на столько, на сколько потребуется, – ответила мама. – Мы всегда рядом.

Они устроили мальчиков в комнате, предназначенной только для них. Общая ванная соединяла их спальню с комнатой кузенов – Лили и Джаспера. Пауло пообещал присмотреть за детьми, и Селена с матерью отправились на кухню. Селена рассказала ей все: про измену, про исчезновение Женевы, про странную девушку, которую она встретила в поезде.

– Это просто какое-то безумие, – как будто со стороны услышала она собственный голос. – Недоразумение.

Которое не становилось от этого менее реальным. Она вытащила из принесенной Корой коробки бумажный платок и промокнула глаза.

Кора плотнее закуталась в складки своего синего кашемирового халата.

– Но он ведь спал с ней?

Селена обернулась на дверь, которую ее мать предусмотрительно закрыла. Дети, особенно Оливер, умели подкрадываться незаметно.

– Да, – признала Селена. Она почувствовала, как кровь прилила к лицу, а глаза снова наполнились слезами. – Спал.

Мать сжала ее руку.

– А ты не думаешь, что…

– Что он имеет какое-то отношение к ее исчезновению? Нет, – потрясенно отрезала Селена. – Конечно нет.

Но именно так все и решат, если всплывет правда. Но ситуация все еще могла разрешиться проще – если объявится Женева. Тогда этот кошмар обернется страшным сном. То, что машина Женевы все выходные простояла у их дома, что она пропустила встречу с сестрой и не пришла на работу, мало что значило. Может быть, она с кем-то познакомилась. Или провела все эти дни в хмельном угаре. Такое ведь случалось. Даже с такими правильными девушками, как Женева. Которая в конце концов оказалась не такой уж и правильной. Спала с Грэмом и, если верить слухам, не поделила что-то с предыдущими работодателями. Возможно, Женева была вовсе не той, кем старательно притворялась. Нередкий случай.

– Нет, – настойчиво повторила Селена в ответ на молчание матери. – Он всего лишь большой ребенок, а не какое-то чудовище, мама.

– Да, – мягко согласилась мать, похлопав ее по руке. – Конечно, он не чудовище.

Селена вспомнила его стоящим в тени с непроницаемым выражением лица. Возможно, Грэм тоже был не тем, кем притворялся. А она, прямо как мама, была нелюбопытной женой, настолько поглощенной работой, семьей и бушующим внутри ураганом собственных мыслей, что не замечала очевидного под самым своим носом. Как в том видео, где зрители, сосредоточенные на подсчете баскетбольных пасов, не видели танцующую на заднем плане большую обезьяну. Почти никто ее не замечал – все были слишком увлечены яркими оранжевыми мячами.

– Селена, – позвала ее мать. – Ты меня вообще слушаешь?

– Прости, – вздохнула она, возвращаясь к реальности.

– Тебе нужен адвокат, милая. Ты должна позвонить Уиллу.

– Я уже это сделала, – кивнула она. – Мы встречаемся с ним через час.

И это было больно. Больно было звонить ему – доброму, красивому, успешному адвокату по уголовным делам, который когда-то был ее любящим и верным парнем. Да уж. С чего бы ей было хотеть провести жизнь с подобным мужчиной?

Мать заправила прядь своих седых волос за ухо и, уставившись в стол, заговорила:

– Когда я оглядываюсь на ошибки, которые совершила в своем браке, мне стыдно. Я думала, что защищаю вас, девочки. Я отворачивалась от истины, придумывала оправдания для человека, который этого не заслуживал.

– Я этого не делаю, – сказала Селена. Ей не понравилось, как оборонительно это прозвучало. Какой беспомощной она себя чувствовала. – Я знаю, какой он.

На кухонном столе стоял их семейный портрет в рамке: Селена, Грэм, Стивен, Оливер, Марисоль, ее теперь уже бывший муж Кент (тоже изменщик), Джаспер и Лили. Снимок был сделан на Рождество. Год назад у всех все было хорошо.

– Раньше люди старались сохранить брак ради детей, – продолжила мать. – Но теперь давно уже известно, насколько вредно детям расти в несчастливой семье.