Мне не забыть - Елена Свиридова

С самой первой страницы Лера словно наяву видела все, о чем писала мать…

Детский дом… Худенькая белокурая девочка на железной койке… Завистливая, злая, некрасивая дочь воспитательницы. Она шпионит за Соней… Отрывочные воспоминания… Жизнь в квартире приемных родителей, потом — учеба в инязе, поездки за рубеж. Знакомство в Париже с красивым цыганом, безумная любовь… Цыгана зовут Роман… Господи, так ведь это тот самый мальчик из табора, сын цыганки Магды! Так вот почему к матери вернулся медальон ее бабушки! Значит, Магда сохранила его! Но разве могла она знать, что когда-нибудь снова встретит белокурую девочку, которая однажды ночью случайно забрела к ним в табор? Нет, все это просто невероятно, так не бывает даже в сказках… Но что же случилось потом? Кто разлучил родителей? Почему столько бед обрушилось на них?

Лера снова стала читать дневник, и с каждой строчкой ей становилось все страшнее…

…Мы вернулись в Москву. Какое счастье, что Магда жива! Но самое невероятное, что она столько лет берегла мой медальон! Оказывается, ей карты сказали, что мы обязательно встретимся снова, и она не смогла продать его даже в самые трудные и голодные годы! Этот медальон снова напомнил о моих пропавших без вести родителях, и я решила во что бы то ни стало узнать о них хоть что-нибудь. Теперь, когда разоблачили культ личности Сталина и многим репрессированным вернули их доброе имя, я уже ничего не боялась. Муж Жанны Михаил Корнаутов служит в КГБ, имеет доступ к архивам, поэтому я попросила его помочь в розыске своих родителей. Если они погибли, то где и когда? Я хотела узнать, где они похоронены! Михаил сказал, что узнать это очень сложно, но он попытается что-нибудь сделать, если я соглашусь стать его любовницей! Господи, как же я была доверчива и наивна! Отвергнув его предложение, я стала объектом мести озлобленного мужчины с уязвленным самолюбием и своей ревнивой сестры… Карьера закончена, поездки за рубеж прекратились навсегда. Свадьба с Романом не состоялась, он тоже стал их жертвой. Жанна специально подложила ему в карман свои кольца и серьги, дома у двери его уже ждала милиция… Господи, что же я наделала, на него завели уголовное дело, потом посадили в тюрьму… У меня родилась дочь, которую приходится растить без отца…

Лера схватилась за голову, на исписанные страницы дневника капали слезы, растекаясь неровными пятнами…

…Днем, сидя у детской кроватки, Соня вяжет носки на продажу, а по ночам делает переводы с французского… Одиночество, страх за любимого человека и дочь… В результате — нервный срыв, психиатрическая больница… Возвращение домой, лекарства, таблетки, лицемерное ухаживание Жанны за больной, которая вовсе не была ей сестрой…

Теперь все то, в чем Лера столько лет не могла разобраться, вставало на свои места. Непонятные отношения в семье, стычки, скандалы, страх и истерики матери, таинственные появления и исчезновения цыган… И таблетки… Да, тогда мама сказала, что не собиралась кончать с собой, просто перепутала таблетки… А если не перепутала, а специально подменили? Если ее умышленно хотели убить?.. Тогда не получилось, и через несколько месяцев — новая попытка. Почему такси, в котором ехала мама, попало в аварию, и никто, кроме нее, не пострадал?

Читать дальше было невыносимо. Лера отложила дневник, остановившись где-то на середине, на цыпочках вошла в комнату. Максим спал крепким сном. Рядом на тумбочке лежал пистолет в кобуре… Стараясь не издать ни звука, Лера протянула руку и осторожно взяла пистолет, вышла в коридор, из кармана куртки Максима вытащила ключи от машины… Уже одевшись, снова заглянула в комнату. Максим по-прежнему мирно спал.

Лера аккуратно закрыла за собой дверь и вышла на лестничную площадку.

На стоянке никого не было видно. Сторож, вероятно, спал. Синий «Москвич», пыльный и грязный, стоял на своем обычном месте. Лера открыла дверцу и села в машину. Когда заработал двигатель, она огляделась. Вокруг ни души. Неудивительно, двенадцать часов ночи! Не разворачиваясь, задним ходом, она выехала за ворота.

На улицах было темно и пустынно, дорога до дома тетки заняла совсем немного времени. Сейчас, за поворотом, появится знакомый кирпичный дом, облицованный серой плиткой… Лера остановила машину за несколько метров до поворота, закурила. Достала пистолет из кобуры, подержала на ладони, переложила в карман куртки и плавно тронулась с места. Предусмотрительно оставив машину у соседнего дома, пешком прошла через двор, поднялась на лифте на восьмой этаж и решительно направилась по длинному коридору к квартире тетки… Знакомая дверь, обитая черным дерматином, тусклая лампочка под потолком… Руки вдруг перестали слушаться, ноги словно одеревенели. Лера стиснула зубы, чтобы унять начавшуюся дрожь… Через минуту она подняла руку и нажала кнопку звонка…

Сначала была полная тишина. Лера позвонила еще раз. Наконец за дверью послышались шаркающие шаги, и сонный голос тетки спросил:

— Кто здесь?

— Это я, — ответила Лера. — Открой, пожалуйста.

Снова наступила тишина, потом — звон дверной цепи, скрежетание замка.

«Может быть, она решила не впускать меня? — подумала Лера с беспокойством. — Запирает покрепче дверь… Но у нее нет причин, она ничего не знает о существовании дневника! Ну открывай же, черт возьми!»

Дверь приоткрылась, Лера увидела испуганное лицо тетки.

— Что случилось? Что это тебя носит по ночам? — проворчала тетка.

— Надо поговорить.

— Час ночи!

— Я знаю.

— Ты другого времени найти не могла? — раздраженно спросила тетка.

— Не могла! — резко ответила Лера. — Ты дашь мне войти?

— Что ж, входи, коли пришла.

Тетя Жанна распахнула дверь и нехотя впустила Леру в прихожую. Лера вошла и остановилась, снова ощутив дрожь. Ей стало страшно, а вдруг ничего не получится, не хватить храбрости… Тетка стояла перед ней в халате поверх ночной рубашки, в бигуди, старая, с отечным лицом… Глупо, безумно, бессмысленно, ничего нельзя изменить… Но отступать было некуда…

— Позови Михаила, — сказала Лера, стараясь придать голосу твердость.

— Это еще зачем? Ты мне рассказать не можешь? — с недоумением спросила тетка. — Он спит, а ты орешь на весь дом.

Лера подумала: как все-таки удивительно — в этой состарившейся злобной школьной училке нет ничего человеческого, кроме ее жалкого внешнего вида! Ни тени беспокойства, даже фальшивого, одно раздражение… Что ж, это к лучшему, если бы она сделала вид, что волнуется за нее, было бы гораздо труднее…

— Какой сон! Тут мертвый проснется! — Михаил в полосатой пижаме появился из двери спальни. — Ну, выкладывай, что там у тебя стряслось? Зачем подняла нас среди ночи!

— Сядь, — сказала Лера.

— Что?! — Корнаутов вытаращил глаза.

— И ты, тетя, тоже. Вот в эти кресла, — она показала рукой на дорогой мягкий гарнитур, расставленный в холле.

— Это что-то новенькое, — ухмыльнулся Михаил, — от муженька новоиспеченного командовать научилась?