Ты слышишь нашу музыку? - Аньес Мартен-Люган

Отъезд был назначен на следующее утро, так как Янис решил провести лишний вечер на побережье, чтобы избежать пробок. Придется, конечно, подняться на рассвете, иначе он не успеет на стройку к половине девятого. Мы в последний раз искупались в море и всей семьей возвратились в дом. Тристан встречал нас на террасе, как всегда, когда мы приходили с пляжа, с аперитивом для всех, даже для детей, которые набросились на чипсы и воду с сиропом.

— Эй! — остановила я их, когда они уже были готовы умчаться в сад. — Что нужно сказать?

— Спасибо, Тристан! — прокричали они хором. Мы втроем чокнулись.

— Море — отпад, надо было тебе поплавать с нами! — сообщил Янис Тристану.

— Все же немного прохладное, — возразила я.

Мое замечание вызвало у Тристана фирменную кривую ухмылку:

— Я еще успею, буду здесь до конца недели.

Я встретилась глазами с Янисом и догадалась, что ему не хватило этих слишком коротких каникул. Мне тоже было обидно, что все так быстро кончается, но я сумела себя убедить, что лучше это, чем ничего. Подумать только, я не хотела приезжать! Отказаться от отдыха здесь было бы той еще глупостью!

— Уверены, что не хотите остаться на несколько дней? — спросил нас Тристан.

— Желание-то у меня есть, — ответил Янис. — В особенности чтобы Вера с детьми еще отдохнули. Но время поджимает, мне кровь из носу нужно завтра с утра быть на месте.

Я взяла его за руку:

— Не беспокойся о нас. Мы прекрасно отдохнули.

Ладно, пора идти собирать чемоданы.

Я тяжко вздохнула — трудно справляться с ленью.

— Вера, — позвал меня Тристан. — Если хочешь, оставайся с детьми, вы мне совсем не помешаете. А в пятницу вечером я вас отвезу в Париж.

Я разинула рот и резко обернулась к нему. Его лицо привычно перекосилось.

— Э-э-э… ох…

— Ты это всерьез? — изумился Янис, тогда как я не могла выдавить ни слова.

— Я же сказал! Мне будет только приятно. И вам не придется сидеть в душном Париже. Но решать, естественно, вам. Ты как, Вера?

Я пыталась поймать взгляд Яниса. Великодушие Тристана поразило меня, но я растерялась и не знала, как себя вести.

— Оставайся, если хочешь, — предложил Янис. — Я прихожу в ужас, когда думаю, что вы все лето проведете взаперти в четырех стенах. Будет супер, если вы побудете здесь еще несколько дней. Я же помню, насколько тяжело вам всем было до отъезда. Ты как?

Я постаралась собраться с мыслями. За окном счастливые дети с разрумянившимися лицами носились по саду. Конечно, им здесь хорошо, но без Яниса… нет, это невозможно.

— Спасибо тебе от всего сердца, Тристан, это так мило, — поблагодарила я мягко, — но я не могу бросить Яниса одного, не хочу, чтобы он возвращался в Париж без нас. Не будем менять планы.

— Но Вера! Это же бред! — возмутился Янис.

Я положила ему руку на плечо:

— Я приняла решение. Честное слово, не вижу ничего плохого в том, чтобы вернуться в Париж. — Я поднялась. — Оставляю вас.

Янис заворчал, я засмеялась.

Десять минут спустя, стоя посреди комнаты, недовольно бурчала уже я. Как нам удалось за три дня устроить такой бардак? С ума сойти! Отделить чистое белье от грязного — настоящая головная боль, и я склонялась к мысли запихнуть в сумки чистое и грязное вперемешку, а дома все вместе постирать. Тем более что другого занятия, позволяющего отвлечься от детских воплей, у меня не будет. Сразу пропало всякое желание собираться. Я уселась на пол возле кровати, тяжело дыша. В коридоре раздались шаги.

— Раскисла? — спросил меня Янис, входя в комнату. Я посмотрела на него: он сиял. Муж сел рядом и притянул меня к себе:

— Похоже, ты не в восторге от сборов.

— Кто бы спорил…

— Так почему ты не хочешь остаться?

Я теснее прижалась к нему:

— Не хочу, чтобы ты возвращался один, и не хочу быть тут без тебя. Ненавижу это!

— Я тоже…

Он отодвинулся, заглянул мне в глаза и отбросил прядь волос с моего лба.

— Послушай, Вера, я всю неделю буду вкалывать со страшной силой, из-за нескольких выходных я подзадержался. Ты только не думай ничего такого, я не жалею, что приехал, мы хоть немного пришли себя.

— Детям так хорошо с тобой, они все каникулы по тебе скучали.

Янис глубоко вздохнул:

— Я тоже, но так или иначе после нашего возвращения мы будем видеться нечасто, мне придется сутками торчать на работе. Так что лучше вам провести еще три дня в этом большом доме с выходом на пляж, чем взаперти в парижской квартире.

— Ну да, только…

Он легонько поцеловал меня в губы и потерся носом о мой нос:

— Меня тоже не радует расставание с вами. Если бы я мог остаться, я бы остался, поверь.

— Знаю, — пробормотала я.

— Тогда побудь здесь еще, ладно? — выдохнул он. — Ради меня…

Я больше не могла упираться. Подумаешь, всего три дня, как-нибудь выдержим, не умрем. К тому же так всем будет лучше: Янис спокойно поработает, не отбиваясь от моих упреков, дети наберутся сил у моря, а мне — при небольшом везении — не придется весь день орать на них. И я смогу подзарядиться энергией перед началом учебного года. Я кивнула. Янис посмотрел на меня с нежностью:

— Вот и прекрасно, я счастлив. Тристан — спаситель нашего лета.

— Это правда. Что б мы без него делали? Но… как я буду без тебя?

— Тем радостнее будет наша встреча. — Он поцеловал меня, я ответила на поцелуй.

— Пошли, скажем детям, — прошептала я. — И нашему спасителю!

Узнав новость, дети завопили от восторга, и все мои сомнения окончательно развеялись.

— Поблагодарите Тристана, — переждав бурю эмоций, сказала я.

Они помчались к нему, подпрыгнули, повисли на нем. Их реакция растрогала Тристана. Редко я видела у него такую открытую улыбку. Даже всегда суровое лицо на мгновение смягчилось. Я подошла к ним.

— Дайте ему вздохнуть! — смеясь, велела я своим разбойникам.

Они отпустили Тристана и рванули к Янису.

— Это было более чем щедрое приглашение. Спасибо тебе, — поблагодарил тот нашего хозяина.

— Да ладно, мне самому это доставляет удовольствие.

Я подняла руку:

— В качестве компенсации ты пускаешь меня на кухню, отныне я буду за нее отвечать, и это не обсуждается.

Он засмеялся, а я тут же отправилась готовить ужин. Если это смахивало на бегство, ничего не поделаешь. Весь вечер Янис не отходил от меня ни на шаг. Он помогал мне и с ужином, и с детьми, за столом садился рядом со мной — в отличие от прошлых вечеров, когда занимал место на другом конце стола. Я же старалась убедительно изображать хорошее настроение. Но душа была не на месте, какая-то непонятная тоска навалилась на меня. Я старалась скрывать ее, чтобы не обижать Тристана, ведь он ни в чем не виноват.