Расслабься, крошка! - Георгий Ланской

Он поднялся, со стоном выпрямив затекшую спину. В воображении возникла помощница Раиса с подносом в руках, заваленным всяческой снедью. Видимо, руки заняты, потому дверь не открывает…

— Иду, — сообщил он в пространство и открыл дверь.

— Привет, — улыбнулась ему навстречу Алина.

Егор моргнул пару раз, словно не веря своим глазам. Потом полез обниматься, спохватился, забрал большой пакет и снова начал тискать ее. Проходивший мимо с охапкой кассет монтажер загляделся на целующуюся парочку, споткнулся и с грохотом поронял все на пол. Канонада отрезвила Егора. Он затащил Алину внутрь и захлопнул дверь.

— Ты как тут оказалась? — спросил он удивленно.

— Я тебе поесть принесла.

Егор вытащил из пакета пару пластиковых контейнеров и кульки. Приоткрыв крышечки, он изучил содержимое:

— Сама готовила?

— Хотела бы сказать «да», но — увы. Просидела весь день на работе, оголодала как волк. Потому заказала в ресторане.

— М-м-м, форелька… Ты ела? — спохватился он.

Алина пожала плечами:

— Так, перехватила что-то в офисе. Но пахнет невероятно, так что я, наверное, у тебя половину отниму.

Он пошел копаться в шкафу в поисках чистых тарелок, но ни одной не нашел. В кабинетике, где толклись порой одновременно по пятнадцать человек, пропадали не только сигареты, еда и ручки, но и посуда.

— Чего ты там возишься? — спросила Алина.

— Тарелки не найду. Или блюдца какие-нибудь завалящие. Слушай, даже вилок нет…

— Брось все, я одноразовые захватила…

— Нет, ну мне даже интересно, они что, вместе с вилками жрут? — пробурчал Егор, захлопывая дверцу. — Вчера еще здесь была целая куча вилок… Давай я в студию сбегаю? Там полно посуды…

— Садись, — скомандовала Алина, и он моментально сел, оглядывая стол, на котором в пластиковых контейнерах красовались форель с овощным гарниром, салат и пара булочек с кунжутом.

— Будем из одной миски есть? — спросил Егор.

Алина зацепила вилкой половину салата и бухнула в контейнер с рыбой. Потом переложила из него кусок форели в контейнер с салатом.

— Сейчас я тебе гарнир выгребу, — пообещал Егор, но Алина покачала головой:

— Не надо. Ты ешь, мне этого хватит.

— Чего это хватит? — возмутился он. — Тебе надо за двоих есть. Надо ведь?

Не слушая ее возражений, он неаккуратно переложил из своего контейнера гарнир, просыпав часть на стол.

— Зараза!

Пока он искал тряпку, Алина вытерла стол бумажной салфеткой. Егор вытащил из шкафа довольно грязное полотенце, брезгливо помял его в руках, увидел, что на столе уже наведен порядок, и швырнул полотенце в мусорную корзину. Алина с усмешкой наблюдала, как он нервно вытирает руки о штаны.

Все-таки он был невероятно правильным чистюлей, педантичным до зубовного скрежета, и сам со своей педантичностью пытался бороться, признавая, что устал жить в стерильности. На все его попытки устроить вокруг хаос Алина смотрела снисходительно.

— Как ты вошла?

— Мне Раечка пропуск выписала. И встретила внизу. Кстати, я пригласила ее на свадьбу.

— Зачем?

— А что? Гостем больше, гостем меньше… После вмешательства твоего папеньки список раздулся в четыре раза. Я была бы рада возразить, но папа сказал — надо.

— Я с ним поговорю, — пригрозил Егор.

— Не надо. Он уже всех пригласил, неудобно будет отказывать. И потом — я просмотрела список. Люди сплошь солидные, может, подарят что-нибудь существеннее офигительного набора отверток. Больше всего меня беспокоят люди, которые придут «со спутницей». Или со спутником.

— Чего это?

— Не хочу случайных лиц. Непонятно, с чьей они стороны.

— Ну, будем считать, что, если мы кого-то не знаем, их пригласил папа, — пожал плечами Егор. — А вообще, раз пошла такая пьянка, то и расходы спихнем на него. Повеселимся в кругу своих, а незнакомцам будем улыбаться и махать руками.

Чай решили не пить, впрочем, его все равно не было. В шкафу нашлась полупустая банка растворимого кофе, который Егор не стал бы пить и под угрозой расстрела. Алина с ловкостью фокусника выудила из сумочки грейпфрут и сунула Егору — чистить. Он взял его и, устроившись в углу на маленьком двухместном диване начал ломать кожуру пальцами. Алина устроилась рядом, положив голову Егору на плечо.

— Сидеть бы так век, — вздохнул он. — Дурдом какой-то со свадьбой, да и на работе. Мы так все хорошо придумали.

— Не переживай.

— Я не переживаю, я злюсь. До смерти надоело жить, учитывая, что кто-то может косо посмотреть…

Она не стала отвечать, уткнувшись ему в подмышку. От Егора пахло потом, одеколоном, рядом благоухала кучка грейпфрутовой кожуры.

Егор поцеловал Алину чуть выше виска, сунул в ладонь половинку грейпфрута, разломанного на сочные дольки, но она отложила их в сторону и, повернувшись к нему, тихо сказала:

— Я сегодня так по тебе скучала! Работала, работала, а мысли далеко. Совершенно не могла сосредоточиться.

— Я тоже по тебе скучал…

Он стал ее целовать, вскипая с молниеносной скоростью. Она отвечала на его поцелуи, и, когда они стали почти обжигающими, Егор невнятно замычал и помахал рукой…

— Я заперла дверь, — негромко сказала Алина.

Выскользнув из-под него, она залезла к нему на колени, заглянув в черные глаза. Он, держа ее за талию, смотрел почти серьезно, вот только в глубине темных, расширенных до предела зрачков плавали золотые искры.

Алина подняла руки вверх, свела их на затылке, выдернув из волос заколку, тряхнула головой. На плечи упала огненно-рыжая, почти красная копна.

— Женщина, — страшным шепотом произнес Егор, — что вы задумали? Вы же приличная женщина, да? Из хорошей семьи… И все такое.

— Какое — такое? — томно спросила она, медленно расстегивая пуговки на вязаной кофточке.

— Такое… Мне кажется, вы хотите меня соблазнить.

— Правильно кажется.

— Спасите, — прокричал Егор шутливо.

К счастью, спасать его никто не спешил…

— Йи-ха!!! — орал Димка, высунув голову из люка длинного, как такса, и такого же приземистого лимузина, украшенного цветами, пластмассовыми голубями и сцепленными кольцами. Егор, Алина и Аксинья Гайчук сидели внутри. Аксинья, придерживая Димку за тощую коленку, потянулась к молодым бокалом шампанского:

— Ну, давайте, пока еще все более-менее спокойно! Димка! Опусти уже свой перископ!

— А? — крикнул Димка сверху.

— Бэ! Спускайся, пока тебе не выдуло последние мозги. Давай тяпнем!