Далекие Шатры - Мэри Маргарет Кей

– Не смотри вниз, – предостерег Кода Дад. – Смотри наверх!

Аш с трудом оторвал взгляд от бездны под ногами и увидел за озаренными луной пространствами ночи Далекие Шатры – сверкающие пики, высокие и безмятежные на фоне безоблачного звездного неба. Не сводя с них глаз, он нашарил ногой петлю, крепко вцепился в веревку и начал спускаться с балкона, все ниже и ниже, крутясь и раскачиваясь в головокружительной пустоте. Жгучие слезы подступали к глазам, а сверху доносился прерывистый шепот Каири, казавшийся громким в ночной тишине:

– Прощай, Ашок! Прощай! Ты ведь вернешься, правда? Да хранит тебя Бог!.. Да хранит тебя Бог!.. Живи долго!

Она свесилась с края балкона, и ее слезы закапали на лицо мальчику. Но вот наконец он коснулся ногами камней у подножия стены, прочно на них утвердился и отпустил веревку, тотчас поползшую наверх. Аш в последний раз помахал рукой трем своим друзьям, наблюдавшим за ним с высоты, а потом повернулся и принялся пробираться вниз между камнями и колючими терновыми кустами в поисках еле заметной тропы, которую разглядел с балкона днем, когда намечал свой путь вниз по склону.

Расстояние от подножия стены до равнины не превышало двухсот ярдов, но Ашу потребовался почти час, чтобы преодолеть его. Один раз он едва не попал в беду, потеряв равновесие на крутом участке склона, покрытом глинистым сланцем, и потратил немало времени, чтобы выползти с него на более безопасное место. Но после этого он стал двигаться осторожнее и в конце концов достиг равнины – запыхавшийся, исцарапанный, весь в синяках, в изодранной в клочья одежде, но с неповрежденной котомкой.

Он видел высоко над головой крепостную стену, подобную отвесной скале, и темную громаду Павлиньей башни, но балкон, скрытый в густой тени, был неразличим, и Аш знал, что там уже никого нет. Возможно, никто никогда больше не придет в это место, разве что Джали будет порой наведываться туда из сентиментальных чувств. Но вряд ли часто: ведь она всего лишь ребенок и со временем все забудет, и балкон опять станет пустынным и заброшенным, каким был до того, как они с Джали нашли его. Все переменится. Лалджи станет мужчиной, а нотч постареет, растолстеет и утратит красоту, а вместе с ней и свою власть. Кода Дад уйдет в отставку, и должность управляющего конюшнями займет человек помоложе. Хиралал тоже состарится, а старый раджа однажды умрет, и Лалджи взойдет на престол. Только Дур-Хайма не изменится. Пройдут месяцы, годы, века, Дворец ветров разрушится до основания, но Далекие Шатры будут стоять на прежнем месте, вечные и неизменные.

Аш опустился на колени на каменистую землю и в последний раз низко поклонился горам, коснувшись лбом праха, как делал Кода Дад, молясь Аллаху. Потом он поднялся на ноги, закинул котомку за спину и двинулся по залитой лунным светом равнине к чинаровой роще за городской чертой.

Сита не подвела его, как не подвел и Хиралал. Крепкая деревенская лошадь стояла на привязи в тени деревьев, рядом томилась тревожным ожиданием Сита, прижимая к груди тяжелый узел с пищей и одеждой для путешествия, купленными днем на базаре. При лошади находился незнакомый мужчина, который не назвал своего имени, но вручил Ашу маленький пакет – от Хиралала.

– Он сказал, что вам понадобятся деньги и это поможет вам в пути. Лошадь резва и вынослива, даром что неказиста, – добавил незнакомец, подтягивая подпругу. – Она будет покрывать по многу миль в день, и ты можешь ехать на рысях по два-три часа кряду, потому что раньше она таскала гхари и не скоро выбивается из сил. Тебе лучше выбрать этот путь… – Мужчина показал направление костлявым пальцем, а потом наклонился, чтобы нарисовать приблизительную карту местности на пыльной земле в пятне лунного света. – В общем, так. Моста через реку нет, а переправляться на главном пароме опасно, но вот здесь – южнее – ходит маленький паром, которым пользуются только крестьяне. Но даже после того, как переправишься через реку, не теряй бдительности. Хиралал говорит, что рани вполне может преследовать тебя и за пределами Гулкота. Да хранят вас боги! Езжайте резво…

И когда Аш взял поводья, он хлопнул лошадь по крестцу, посылая ее вперед.

К счастью, Аш хорошо ориентировался на местности, поскольку в прошлом часто выезжал в эти края на обычную и соколиную охоту с раджой, Лалджи или Кодой Дадом. Иначе он бы наверняка не раз сбился с дороги до рассвета. Однако даже при лунном свете он сумел проследовать в сторону, указанную мужчиной, который ждал его в чинаровой роще у гробницы Лала Бега, и, когда в небе забрезжила заря, мальчик узнал скопление валунов на горном склоне, откуда однажды раджа при нем подстрелил леопарда, и понял, что он на верном пути.

Нервное возбуждение и драматические события минувшего дня изнурили Ситу, и она крепко спала, положив голову на плечо Ашу, привязанная к нему полосой ткани для тюрбана, чтобы не упасть с лошади. Когда она проснулась, разбуженная первыми солнечными лучами, далеко впереди, в конце узкой каменистой долины, между горами уже виднелась река, и Сита настояла на том, чтобы они спокойно позавтракали, перед тем как подъехать к переправе, ибо столь раннее появление к тому же взволнованных людей могло возбудить любопытство.

– А поскольку скоро начнутся расспросы насчет всех переправлявшихся здесь через реку, мы оденем тебя женщиной, сынок, – сказала Сита. – Те, кто станет разыскивать нас, будут спрашивать про женщину и мальчика, идущих пешком, а не про двух женщин на лошади.

Нарядившись в одно из сари Ситы и нацепив на себя несколько дешевых медных украшений, Аш стал вполне похож на девочку, и Сита велела ему скромно наклонять голову и прикрывать лицо свободным концом сари, а все разговоры предоставить ей. Единственная трудность возникла с лошадью, отказывавшейся входить в щелястую плоскодонную лодку – единственное средство переправы через реку, и поначалу паромщик заломил непомерную цену за перевоз животного. Но хотя в пакете, переданном Хиралалом, оказались деньги – пять рупий медными и серебряными монетами, – Сита не собиралась тратить их попусту, а тем более признаваться, что владеет таким богатством, и она торговалась с мужчиной до тех пор, пока вопрос не уладился к обоюдному удовлетворению, после чего лошадь ласковыми уговорами заманили в лодку.

– Теперь мы в безопасности, – прошептала Сита, глядя в сторону Гулкота с противоположного берега.

Но Аш помнил предостережения Коды Дада и незнакомца в чинаровой роще и понимал, что выиграл лишь первый бросок. Рани будет продолжать игру и пользоваться жульническими игральными костями. С этой мыслью мальчик направил лошадь на север, к суровой местности, где предгорья скоро запорошит снегом, а не на юг, в теплые края с тучными нивами, – в данных обстоятельствах беглецов станут искать именно там.

Ашу казалось, что прошло очень много времени – целая жизнь – с того дня, как они прибыли в Гулкот, уповая обрести там покой, свободу и безопасность. Но в Хава-Махале они нашли мало покоя и свободы – и никакой безопасности. А сейчас они снова бездомны, снова вынуждены спасаться бегством и искать какое-нибудь надежное тайное пристанище. Но где-то же должно быть место, где люди не жестоки, не бесчестны и не назойливы, где они смогут жить мирно, занимаясь своими делами и радуясь жизни. «Где никто не станет докучать нам и все оставят нас в покое», – в отчаянии подумал Аш.