На краю мира - Макс Хоффер

пытался их предупредить, что Рагуил не так добр и отзывчив, как это могло показаться на первый взгляд.

Но это дела давно минувших дней. Никто не знает, как поступит, пока не окажется на месте принимавшего решение. Пока что Рагуил ни разу не подвёл их, и договор который был между ними подписан невидимыми чернилами под названием доверие, выполнялся неукоснительно.

Они подплывали к земле, где им придётся сделать вынужденную остановку, для сбора провианта на длительное путешествие через великую воду, а высокая башня осталась уже далеко позади.

Они отплывали от этого прогнившего города всё дальше и дальше и не знали, что весть о том, что Ваал со своим карательным отрядом сгинул неизвестно куда, уже распространилась по всему городу. И вот теперь, стало ясно, к чему приводит безвластие. Каким бы грозным и жестоким не был Ваал, он правил в этом городе железной рукой. И страх, прародитель всего сущего, делал своё дело. Порядок, вот в сущности то, что является главенствующим в любом обществе. Без него низменные пороки людей вылезают наружу, потакая в угоду своей прихоти.

Полгорода уже было охвачено огнём. Часть людей, кто не был занят в бесчинствах и грабежах, укрылись с тем, что у них осталась в храмах, надеясь на то, что в скором времени кто ни будь, спасёт их, от безжалостной толпы.

Владения, некогда принадлежавшие Ваалу, что находились возле башни ещё пока стояли перед натиском волнений. Крона уже поняла, что её брат проиграл эту битву и теперь, она должна была продолжить дела её семьи. Она не была жестоким человеком, но богатств её брата ещё надолго хватит, что бы оплачивать верность охраняемых её людей. Она стояла на возвышенности и видела, как горят дома, слышала, как кричат люди, и она должна была начать действовать. От твёрдости её духа зависело всё.

Она стояла, и слёзы катились у неё из глаз. Она опустила голову и приложила обе руки к своему животу. Она посмотрела на него и улыбнулась, всё так же роняя слёзы.

— Наконец-то…

***

Камень в дребезги разбил глиняный горшок. Улыбнувшись, она посмотрела на него.

— Ну как?

— Глазомер развит. И это неплохо.

— Не плохо? — удивилась она. — Попробуй сам. Это не так просто как кажется.

— Тебе предстоит, ещё многому научится.

— А ты научишь меня?

— Конечно. Я обучу вас всему что знаю. Мир бывает очень суров и в нём добиваются успеха лишь те, кто готов идти до конца.

— Я готова.

— Я знаю, — ухмыльнулся он. — Я понял это с самого начала, как только увидел тебя.

— А что мы будем делать дальше? — спросила она, оглядываясь на брата, который мирно играл с камушками неподалёку от них.

— Пока не решил. А что бы ты хотела?

— Я бы хотела увидеть мир.

— Обязательно увидишь, но не сейчас. Для начала вам с братом нужно подрасти и окрепнуть. А я сделаю всё возможное, что бы это время, не было потрачено впустую.

— Ты будешь нашим папой?! — прослезившись, спросила она.

— Если конечно, вы не против.

Она тут же кинулась к нему в объятия. Малыш Доран посеменив маленькими ножками, последовал её примеру, вцепившись в руку Призрака.

Маленькое счастье в окружение хаоса.

***

— Подплыть ближе мы не можем!

— А что, лодки нет?

— Функционал этого суда не подразумевает наличия лодки. Но на этом мы доберемся до суши гораздо быстрее.

— Мне чуждо все это.

— Я мог бы пойти один, однако в целях безопасности меня должен кто-то страховать на случай непредвиденной ситуации.

— Хорошо, — ворчливо ответил Атанасиус.

После этих слов, он спрыгнул за борт и оказался в кресле небольшого двухместного устройства, диковинной формы, внешне непохожем ни на что, когда либо, виденное им ранее.

— Ты уверен? — спросил у него Акора, подойдя ближе. — Я могу пойти вместо тебя.

— Всё в порядке, — слегка нервозно ответил Тан. — Берег почти рядом.

— Если повезёт, прибудем обратно быстро. Понимаю, что из еды уже ничего не осталось, но потерпеть всё же придётся. На корабле за старшего остаётся Вернер Ройс. При необходимости уверен, что он разберется, как привести в движение подводное судно, если со мной что-то случится.

— А на этой посудине, разве нет, каких ни будь, средств для связи? — спросила Уналия.

— Всё что и было, уже не в рабочем состоянии. Такие вещи не изготавливались на длительный срок и не должны были служить веками. Впоследствии, за путешествие я возможно и смогу что ни будь починить, но пока считаю удачей тот факт, что лодка в исправном состоянии.

— Да, — поддержал его Ройс. — Как говорится и на том спасибо.

Рагуил кивнул ему и последовал примеру Атанасиуса, приземлившись на переднее место. После, прозрачный люк закрылся над их головами, и они вдвоем умчались к суше добывать пропитание для всех членов команды.

***

И вот его ноги ступили на твёрдую поверхность. Песок неторопливо гладили волны. Плавно и равномерно то, наступая, то оттягиваясь назад. Вокруг были деревья и сотни разнообразных звуков доносившихся из глубины. Он остановился, закрыл глаза и сильно, что есть мочи, втянул в себя свежий воздух.

— Я так тебе завидую, — услышал он голос позади.

Обернувшись, Атанасиус увидел Рагуила, который неподвижно стоял и смотрел на деревья.

— Ты о чем? — спросил его Тан.

— Как же наверно здорово, почувствовать этот чистый, не испорченный человеком воздух.

— Человек портил воздух? — недоумевая, спросил он. Затем понял, как глупо этот вопрос прозвучал. Он решил исправиться. — Я имею в виду…

— Я имею в виду, человечество в целом. Ройс многое рассказал тебе о том, чего человек добился во время своего развития, но не сказал, какой ценой это было достигнуто.

— Расскажи.

— Что тут рассказывать. В любом случае время человеческой цивилизации на этой планете подходило к концу. Мы загрязнили всё, что когда то было чистым, мы уничтожили всё, что можно было уничтожить. Мы пользовались дарами этой планеты, ничего не отдавай ей взамен, и надеялись, что так будет всегда.

— Почему вы не остановились, если видели, что неминуемо движетесь к краху?

Рагуил улыбнулся, наверно впервые за всё время.

— Всему виной жадность. И уверенность в своей непогрешимости. Даже странно как всё повернулось.

— Ты про что?

— Ты не находишь странным, что как только человека не стало, природа начала оживать и выздоравливать? Природа всё отстроила заново, а планета снова процветает.

— К чему ты ведешь? Хочешь сказать, что без людей только лучше?!

— Три тысячи лет я скитаюсь по этой земле. Да, лучше! Поверь мне!

Затем наступило неловкое молчание.

— Нам надо приготовить всё необходимое, — вновь вставил