За Северным ветром - Екатерина Мекачима

Яра сердито на них посмотрела, но стерно из рук не выпустила.

– Если среди вас есть тот, кто умеет править кочем и знает местные воды, – сухо ответила она, – передам тому молодцу штурвал.

– Не слушай их, – заступился за Яру Яромир. – Правь судном, а мы за вёсла возьмёмся. И да поможет нам Сварог.

Витенег отметил, что Яра и вправду правила аккуратно и уверенно. Может, даже и слишком. Конечно же, подумал наёмный страж, она же волхва. Но вслух Витенег свои мысли не выразил. Он работал вёслами вместе с Зайцем по левому борту, а Яромир с Веславом – по правому. Ножка Яры отбивала для них ритм.

Когда «Ярома» подплыл к аркам выходов из дока, Витенег забыл о своих страхах перед молодой волхвой. Кто знает, что сейчас творится на открытой воде, охраняют ли огненные витязи стену Береса, позволят ли неведомые силы добраться до материка живыми?

Яркое солнце освещало пустынное море. Разрушенный деревянный порт Береса был безлюдным. Даже не кричали чайки. Неужели и они уснули странным сном? Но почему не спят они, беглецы на рыбацком коче? Витенег вновь покосился на Яру. Может, подумал сварогин, не все волхвы – плохие?

Плыли молча. Ветрило [33] решили не поднимать: ветра не было совсем. Интересно, где Стрибога Внук [34]? В мире стояла такая тишина, что даже Мухома молчал и грёб усердно.

Утро разгорелось жарким днём, но путники старались не отдыхать. Ветра так и не появилось, и рассчитывать приходилось только на свои силы. Дети Сварога только раз поели, передохнули и вновь взялись за вёсла.

К вечеру полоса Большой Земли сделалась ярче, из тумана появились далёкие очертания прибрежных теремов. Подул лёгкий попутный ветер, и странники подняли парус, который помогал им грести. Небо наливалось красной медью, и Хорс купал золотой бок в водах Ледяного Моря.

– Интересно, что происходит на берегу? – первым нарушил молчание Веслав. Царевич боялся того, что и на материке золотые витязи хранят сон почивших сынов Сварога. – Может, сразу поплывём по Белой реке?

Портрет Драгослава

Портрет Веслава

– Мне, Веслав, врачеватель нужен, – ответил Яромир и поморщился: боль, забранная Ярой, медленно к нему возвращалась. – А нам всем – запасы для дороги, если решим путь по реке продолжать. Да и не думаю я, что сила захватчиков настолько велика, что усыпила и Большую Землю, – пожал могучими плечами Яромир.

– Ты не видел того, что я видел у них на корабле, – покачал головой Витенег. – Сила их Слов ужасна.

– Ты так и не сказал нам, как оказался на их флагмане, – подал голос Мухома, и все посмотрели на Витенега. – Может, ты – причина того, что нас их Слово не заворожило? Может, ты – один из них и ведёшь нас на погибель?

– Впервые слова Зайца мне по душе, – пробасил Яромир, гребя веслом. – Что ты скажешь, брат-сварогин? – Богатырь бросил взгляд на гребущего у другого борта Витенега.

– Я хотел наняться на их судно помором. Я не знал, что «Вериладом» чёрные волхвы правят, – ответил Витенег. – Главная их ворожея – дева в зелёном сарафане – приковала меня к мачте судна, чтобы я смотрел, как их змей морской столицу рушит. Я чуть душу Сварогу не отдал от страха. Тогда волхва решила, что я ум потерял, и сняла свою ворожбу. Видимо, чтобы силы на меня не тратить. Когда она покинула палубу, я прыгнул в море. Решил, что смерть в пучине вод не такая страшная, как жизнь в пленении чёрных волхвов. Но я сумел спастись, а потом и Веслава в воде заметил. Так что чиста моя совесть.

– Чиста или нет – покажет время, – ответила Яра. – Мы почти приплыли.

Солнце опустилось, и над прибрежными водами стелился туман. В светлом небе парили чайки. Вечер был спокойным и умиротворённым, будто ничего страшного и не происходило на земле.

– Думается мне, не спят в Мореграде, – проговорила Яра, показывая на парящих птиц. – У Пяти Городов не летали даже птицы.

– Помоги нам Перун, – ответил ей Яромир, – чтобы не было на земле никакой ворожбы и чёрных волхвов.

Пирсы, вдававшиеся в море, оказались разрушены волной, многие корабли были разбиты, но были и такие суда, которые, как и «Ярома», чудесным образом не пострадали. Проступавшие сквозь туман очертания прибрежных построек говорили о том, что порт разрушен. Среди руин кое-где мерцали огни.

Гребцы подняли вёсла, и Яра продолжила тихо вести коч меж дрейфующих остатков пирсов и судов. За развалинами порта можно было увидеть покалеченные крыши теремов, над которыми кружили птицы.

– Эй, кто плывет! – донеслось с берега. – Назовись!

– С миром плывем! – крикнул Яромир. – Со стольных островов!

На берегу стояли люди: у самой воды мужи с оружием, чуть дальше – любопытные, женщины и дети. Стоявшие впереди воины затащили коч на берег, и путники сошли с корабля на землю. Земля была мокрой, хлюпала. Одежда у многих встречающих «Ярому» людей была изорванной, некоторые были с перевязанными ранами.

Беглецов тут же окружили, и вперёд вышел широкоплечий сварогин, борода которого была заплетена в тугую косу. Рубаха воина была порвана, на поясе красовался увесистый меч. Сын Сварога положил правую руку на сердце и лёгким кивком головы поприветствовал спустившихся с корабля.

– Гой еси, прибывшие из моря! – сказал он. – Страшная буря постигла Мореград, многих забрала вода. С какого вы острова? Как пережил ваш град Перунову грозу?

Прибывшие переглянулись: неужели так сильна ворожба, что люди с берега видели только морскую бурю? Как же так? Долго стояли путники, не зная, что сказать, пока могучий сварогин не положил руку на рукоять своего меча. Веслав, на всякий случай, встал позади всех.

Заметив этот жест сварогина с мечом, Витенег вышел вперёд и рассказал всё, что видел: как на судно нанялся и как от волхвов сбежал. Потом в разговор вступил Мухома и поведал о ворожбе, которая усыпила всех оставшихся в живых жителей стольных островов. О том, как таинственным образом исчезли корабли, рассказал Яромир.

Люди Мореграда смотрели на них, перешёптываясь. Кое-где раздались сдавленные смешки. Прибывшие умолкли.

– Да быть такого не может, чтобы целый город спал беспробудным сном и витязи с парусов спускались, – громко проскрипел тщедушный старичок и рассмеялся. Он встал рядом с широкоплечим мужем. – Врут они, Кудеяр. О трёхглавом змее толкуют! Головы нам задурить хотят, окаянные!

В толпе раздались согласные возгласы, и люди рассмеялись. Кудеяр, нахмурившись, согласно покачал головой и крепче обхватил рукоять меча. Витенег вновь обратил внимание на настроение Кудеяра и хотел ответить, но Яра его опередила.