Танковые засады. "Бронебойным, огонь!" - Георгий Савицкий

Пока заряжающий вгоняет в казенник пушки новый унитар, Горелов бьет из спаренного «Дегтярева-танкового». Пули рассыпают искры рикошетов от серой брони поверженного гитлеровского монстра. Настигают удирающих от подбитой боевой машины фрицев. Ни одному из пяти немецких танкистов не удалось убежать.

— Рота, слушай мою команду — вперед!!! — голос охрип от едкого порохового дыма. Но сейчас нужно не только сражаться, но и командовать подразделением.

Горелов понимает: наступил переломный момент в бою, и нужно развивать успех, не дать гитлеровцам опомниться. Оставшиеся две «тридцатьчетверки» и пара «бэтэшек» преследуют отступающие немецкие танки. За ними идет и немногочисленная наша пехота. Видя успехи танкистов, командиры и комиссары подняли в атаку бойцов. Вместе они достигают опушки леска, из которого вечность назад вышли «панцеры» и «артштурмы» с черными крестами на бортах. Теперь — только вперед!

— Рота, слушай мой приказ! От сопровождающей пехоты не отрываться, продвигаться вперед осторожно. Необходимо обнаружить и уничтожить неприятельскую артиллерийскую батарею. Как поняли меня, прием?

— Вас понял!.. Выполняем.

Радиосвязь — ни к черту… Рация, оснащенная приемником и передатчиком, — только на танке гвардии капитана Горелова да еще на одной из «бэтэшек». На остальных — только приемники. В иных подразделениях рации и вовсе считали ненужными и только отвлекающими танкистов в бою. В гвардейской танковой бригаде генерал-майора Катукова — совсем наоборот! Опытный тактик, он понимал, насколько важным является взаимодействие внутри подразделения, а также различных родов войск на поле боя. И учил этому своих подчиненных еще там — в степях Сталинграда, где формировалась бригада, ставшая под Москвой гвардейской.

Внезапно по советским танкам ударили противотанковые пушки. На фланге оказалась замаскированная батарея ПТО, вооруженная 37-миллиметровыми орудиями Pak.37.

Вот и сейчас гвардии капитан Горелов вызвал по рации командира Отдельного тяжелого дивизиона особого назначения.

— Прием, прием, Яуза, я Броня. Ударьте по квадрату 21–30.

— Понял!.. Понял тебя!..

Через несколько мгновений впереди атакующих советских танков земля вздыбилась мощными взрывами. Тяжелые фугасы разметали последние заслоны немецкой бронетехники и противотанковую батарею.

— Рота, продолжаем атаку! — Горелов повел танковой панорамой, осматривая местность.

На гребне холма появились знакомые силуэты «тридцатьчетверок». Гвардии капитан обрадовался — видимо, «соседи» тоже перешли в контратаку и тоже поддержат их роту огнем.

Но внезапно вновь появившиеся «тридцатьчетверки» развернули орудия в их сторону и ударили беглым огнем!

— Твою мать! — выругался Горелов. — Рота, отходим за пригорок! По нам садят «тридцатьчетверки»!

Присмотревшись через танковый прицел, гвардии капитан наконец-то заметил черные кресты на обтекаемых башнях средних танков Т-34.

— Das ist schlecht! Плохо! — выдохнул оберст, зло блеснув моноклем на вытянувшегося по стойке «смирно» обер-лейтенанта Дитриха Шталльманна. — Вы опозорили честь немецкого солдата! Потеряли боевую единицу и своих боевых товарищей. Вы отступили с поля боя, уступив инициативу в схватке этим untermenchen,[35]проклятым большевикам! Как вы могли себе такое позволить?!

Обер-лейтенант Шталльманн молчал, но его стальная выдержка была на пределе. Да что мог знать этот напыщенный индюк с витыми погонами?!

Его «боевая группа» была раздолбана, что называется, «под орех». Русские средние танки Т-34 вместе с этими монстрами — KV были просто неуязвимы! Его стрелок Вальтер Зибер чуть разума не лишился, всаживая один бронебойный снаряд за другим в толстую стальную «шкуру» бронированных монстров с красными звездами на башнях. А Дитрих Шталльманн только и делал, что считал рикошеты, ругаясь на немецком и русском языках. А вокруг один за другим гибли его подчиненные. Легкие танки вообще оказались отличными мишенями для русских боевых машин. Трофейные чешские Pz.Kpfw.38(t) вообще были сметены и раздавлены — даже их хваленая скорость не могла теперь считаться преимуществом. Пока тяжелые танки КВ-1 методично расстреливали немецкие «панцеры» и отвлекали на себя их огонь, «тридцатьчетверки» с их широкими гусеницами легко таранили снежные наносы и маневром сковывали основные силы «кампфгруппы» обер-лейтенанта Шталльманна.

В итоге русским удалось уничтожить дюжину легких и средних «панцеров», а еще — столько же бронетранспортеров и грузовиков с мотопехотой. Русские же отделались всего четырьмя подбитыми танками — и ни одного тяжелого «Клима Ворошилова» уничтожить не удалось. Verdammt! Проклятье! Броневики же русские вообще разорвали в клочья.

А штабной оберст, который и боя-то настоящего не видел, распалялся все больше и больше:

— Dummkopf! Schweinehund! Идиоты! Свинские собаки!.. Да как вы вообще могли позволить русским побить вас?!

Дитрих Шталльманн молчал. Все его «стальное» хладнокровие сейчас было просто на пределе. Боевой танковый офицер чувствовал, что еще немного — и он бросится на эту жирную штабную крысу и придушит ее ко всем чертям! И только знаменитая прусская дисциплина, вбитая фельдфебелем в него — тогда еще зеленого кадета, держала его нервы в узде. Да еще осознание того, что если он сейчас сорвется, то ему вполне светит Kriegsgericht — военный трибунал. И он окажется в гестапо, а потом — в концлагере.

Излив на обер-лейтенанта всю желчь и никчемную злость, оберст соблаговолил, наконец-то, отдать осмысленный приказ.

— Обер-лейтенант Шталльманн, приказываю вам принять командование ротой трофейных танков!

— Яволь, герр оберст! — Дитрих щелкнул каблуками начищенных до блеска сапог, четко развернулся «кругом» через левое плечо и, чеканя шаг, вышел из штабного блиндажа.

Трофейная рота… Мало чести было командовать таким подразделением. Механик-водитель Алекс «Аржмайстер» Кнаге ярче и образнее всех описал такую перспективу на совершенно непереводимой смеси русских, немецких и даже парочки французских ругательств! Дитрих Шталльманн только головой покачал, выслушав его тираду. И, против обыкновения, не стал бранить «Аржмайстера» за его грубости.

Тем не менее у них теперь были танки. И хоть это были не знакомые Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV, но все же это лучше, чем болтаться в резерве.

Теперь под командованием обер-лейтенанта оказалось восемь русских «тридцатьчетверок» и три большевистских «шнелльпанцера» — БТ-7. В немецких войсках весьма охотно осваивали трофейную технику: чешское стрелковое оружие, те же танки LT-35 и Pz.Kpfw.38(t) «Прага», французские бронемашины «Панар» и легкие танки; русские орудия, минометы, бронетехника, и даже самолеты — все использовалось хозяйственными и воинственными германцами.