Последний ход - Мэри Бёртон

– Как вы думаете, ваша жена знала, насколько серьезная у нее болезнь? – спросила Кейт.

– Сейчас, оглядываясь назад, я это вижу. – Санчес кивнул. – Когда Глория была чем-то встревожена, она с удвоенной силой принималась за работу, за друзей, за вечеринки. За последние пару месяцев устроила несколько шумных вечеринок…

– Если ваша жена знала, что больна, почему она среди ночи одна отправилась в Ларедо? – спросил Мазур.

Санчес покрутил на пальце потертое обручальное кольцо.

– Вы просто не знаете Глорию. Она никогда не сбавляла обороты. И если у нее на пути вставало препятствие, она его не объезжала. А мчалась напролом.

Глория Санчес, честолюбивая, порывистая, решительная, не признавала никаких ограничений. Возможно, муж и не знал о ее болезни, однако Мазур был уверен в том, что кому-то она исповедовалась. Поскольку Глория работала по восемьдесят часов в неделю, а с матерью не была близка, разумно было предположить, что у нее имелись друзья на работе.

– В каком из ваших салонов был офис Глории? – спросил Мазур.

– В том, что в центре Сан-Антонио, – ответил Санчес.

– А вы сами где работаете?

– Мастерская в двадцати милях к западу от города.

– Глория заведовала всеми салонами?

– Она осуществляла общее руководство. Повседневными делами занимались менеджеры отделений.

– Кто заведовал центральным? – спросил Мазур.

– Лина Нельсон.

Детектив черкнул имя в записную книжку.

– Зачем вы собираетесь говорить с Линой? Мою жену убил серийный убийца!

– Я рассматриваю дело со всех ракурсов, мистер Санчес, – сказал Мазур. – Благодарю вас за то, что уделили нам время.

Сан-Антонио, штат Техас Вторник, 28 ноября, 16:15

Мазур и Кейт приехали в автосалон Санчесов, расположенный в центральной части Сан-Антонио. В сверкающем стеклом и хромом выставочном зале были представлены дорогие роскошные машины. Рядом с черным «Ламборгини Авентадор» стоял красный «Феррари‑488 Спайдер». Некоторые марки были знакомы Кейт, другие она видела впревые.

– Впечатляет, – произнес Мазур, проводя ладонью по полированному капоту «Ламборгини».

– Если честно, я машинами мало увлекаюсь. – Хейден обвела взглядом салон, ожидая увидеть появление продавцов. Их отсутствие говорило о том, что известие о гибели Глории уже дошло до сотрудников.

Подойдя к стеклу, Мазур заглянул в салон.

– Готов поспорить, вы ездите на чем-то компактном и неприхотливом. И, полагаю, белого цвета.

– Серебристого, – уточнила Кейт.

– Что на вас нашло, когда вы выбирали такой цвет?

Он снова ее поддразнивал, и Хейден помимо воли улыбнулась.

– Я предпочитаю простые и неброские вещи. Скучное бывает весьма приятным.

– Когда вы покупали машину, она стояла в выставочном зале или же на стоянке, чтобы ее можно было на время выдавать тем, у кого машина в ремонте?

– Я выторговала неплохую скидку.

– Иного я и не ожидал. У вас в квартире мебель купленная или арендованная?

– Купленная.

Открыв дверь «Ламборгини», Мазур сел за руль.

– Стандартная, практичная обстановка. Полагаю, маленький телевизор, кабельного телевидения нет, и много книг. – Он почтительно положил руку на рычаг переключения передач. – Я прав?

– Не очень далеко от правды. – Одно дело – составлять чей-то чужой психологический профиль, и совершенно другое – столкнуться с тем, что кто-то весьма точно составляет твой собственный. – В свое оправдание скажу только, что дома я почти не бываю, поэтому платить за кабельное не имеет смысла. – Она перевела взгляд на расположенный в дальнем конце зала офис.

Вздохнув, Мазур выбрался из машины.

– Сам я давно работаю в полиции и знаю, что мне нужен дом, полностью обособленный от работы. Такой у меня был в Чикаго. Отгороженный мир. Семья и друзья.

– И вы отказались от всего этого ради города, который до сих пор остается для вас чужим…

Тео подошел к «Феррари».

– Вам никогда не хотелось прокатиться на такой?

Кейт не стала мешать ему переменить тему.

– Нет. И раз уж мы стали играть в догадки, я думаю, что ваша личная машина американского производства. Темная. Она всегда начищена до блеска, но если заглянуть под днище, можно увидеть ржавчину от чикагских зим. Также предположу, что у вас нет ни радио, ни наклеек на бампере.

Он улыбнулся, напомнив ей ребенка, застигнутого врасплох с банкой варенья.

– Продолжайте.

– Костюму вашему больше лет, чем машине, но он классический, в хорошем состоянии. Галстук вы завязываете виндзорским узлом, поскольку любите выглядеть профессионально. Служебная машина у вас также не последней модели, но, опять же, она чистая, а все папки с делами у вас строго упорядочены.

– Я в самом низу иерархической пирамиды.

– Согласна, но машина вас не волнует. Готова поспорить, вы любите смотреть американский футбол. Вы не променяли бы Чикаго на Сан-Антонио, если б семья не имела для вас большое значение. Также готова поспорить, что инициатором развода были не вы.

– Почему вы так решили?

– Несколько раз вы машинально потрогали безымянный палец, словно рассчитывая найти там обручальное кольцо.

– Отличная работа! – Мазур рассмеялся. – Можно было бы и дальше продолжать эту игру, но я боюсь того, что вы скажете. Наверное, в любой компании вы в центре внимания. – Прежде чем Кейт успела возразить, он поднял палец и улыбнулся. – Но, полагаю, компании вы не любите. Предпочитая проводить время одна, читая в обществе трех взятых напрокат кошек.

Кейт не смогла сдержать улыбку.

– Я слушаю аудиокниги, когда бегаю или занимаюсь пешим туризмом. Мне не нравится находиться дома.

– Почему?

– Хочу наслаждаться солнечным светом.

Он перестал улыбаться.

– Потому что вы слишком много времени проводите в темноте, охотясь на чудовищ?

– Они существуют, и они страшные.

– Знаю.

Подойдя к двери в офис, Тео отступил в сторону, пропуская Кейт вперед. Его взгляд задержался на ней, и она почувствовала, что он не оценивает ее, а просто ею восхищается. Ей стало приятно оттого, что Мазур обратил на нее внимание. Он привлекательный. Сильный. Умный… Кейт напряглась от желания.