Мужской гарем - Людмила Милевская

— Нет, с Женькиного.

— Тогда все нормально. Совершенно нереально поставить на«прослушку» весь дом. И все же, я тебя умоляю, больше не пытайся с внешниммиром связаться. Затаись. Береженого бог бережет.

— Не буду, — покорно сказала Вета и спросила:

— А что говорит мой отец?

Далила передала все, что узнала от Лизы, повторив свойвопрос:

— Так что будем делать? Против воли родителей я пойти немогу. Если хочешь, я через Лизу передам отцу всю информацию, он подыщетхорошего детектива, расследование проведут…

Она осеклась, заметив, как стекленеет взгляд Виолетты, какбледнеет она.

— Что с тобой? — испугалась Далила.

— Вы сказали, что будет обыск?

— Не официальный, но обыск все же, похоже, будет.

— Когда?!

— Завтра…

Вета вскочила и со всех ног понеслась в прихожую. НасилуДалила ее догнала и, крепко схватив за руки, воскликнула:

— Ты куда?!

— Домой!

— С ума ты сошла! Тебя же схватят!

— Пусть лучше схватят, чем отец секрет мой узнает! —взвизгнула Вета, осатанело пытаясь вырваться. — Пустите меня! Мне надо срочноуйти!

— Вот что, — спокойно сказала Далила, — я тебя никуда непущу. Мы вернемся на кухню, ты расскажешь, в чем дело, и вместе решим, какбыть. Идет?

Вета сникла:

— Идет.

На кухне она долго вздыхала, не решаясь рассказывать, акогда рассказала, Далила с трудом сдержала улыбку. Оказывается, мальчик безлифчика Вету фотографировал — «ужас» какой!

— Да, а что папа подумает, если увидит?

— Подумает, что ничего нет на свете ужасней обнаженнойженской груди. Какие-то там убийства против этого просто слабо.

— К убийствам я отношения не имею, а фотография все же моя.Папа думает, что я скромная… И там есть еще…

Далила насторожилась:

— Что — еще?

— Мальчик. Парень мой. Он рядом стоит.

— Ну и что?

— Как — что? — вспыхнула Вета. — Он за грудь меня трогает!

— Девочка, не делай трагедию из пустяка. Да, папа фотографиюне одобрит. Еще больше ему не понравится мальчик.

— Но мне тогда было шестнадцать лет!

— А я в четырнадцать родила, — скромно призналась Далила ипоспешила добавить:

— И это еще не предел. Подумать только, какие тревожат тебяпустяки! Кстати, зачем ты фотографию эту дома хранила? Вета опять покраснела:

— Он сказал, что у меня грудь очень красивая и долгоуговаривал сфотографироваться. Я согласилась, а потом, когда он фотки мнепоказал…

Закончить она не смогла — разрыдалась.

— Ты свою грудь увидела и не захотела с ней расставаться, —довела до конца мысль Далила. — Все ясно. Где ты крамольные фотки хранишь?Может, родители их не найдут, раз до сих пор не нашли?

— Они не нашли, потому что у меня только искали, а я прячу умладшей сестры, — сквозь рыдания выдавила Вета и вдруг закричала:

— Отец не должен фотографию эту видеть! Да еще при милиции!

— Что же делать? — сочувственно и риторически спросилаДалила.

— Я должна их забрать!

— Такой страшной ценой?

Вета, обливаясь слезами и кусая губы, взмолилась:

— Далила Максимовна, миленькая, пожалуйста, ну, пожалуйста,пойдите ко мне домой, заберите их, фотографии эти, я вам расскажу, где ониспрятаны.

— Но как я в твою квартиру войду?

— Я дам вам свои ключи.

Далила задумалась:

— Войти в чужую квартиру без разрешения… Нет-нет, не могу. Аесли отец или мать придут?

— Если вы пойдете прямо сейчас, их не будет. Квартирапустая!

— Сейчас я не могу. Мне пора на работу. Лучше завтра с утра.

— Утром придет милиция, — горестно всхлипнула Вета. — И мамадома с утра.

Глядя на горе девушки, Далила подумала: «Придется пойти.Если я не пойду, она сама за грудью своей отправится».

— Ладно, — вздохнув, сказала она, — давай ключи ирассказывай.

Вета встрепенулась:

— Вы правда пойдете? Вы меня не обманете?

Далила посмотрела на часы и подумала: «Час туда, часобратно. Если в пробку не попаду, то и на работу успею».

— Через два часа фотография будет здесь, — сказала она. —Рассказывай, где ее найти.

— Как в квартиру зайдете, налево келья сестры, — оживившись,зашелестела Вета. — Проходите смело, не бойтесь. В это время она в школе. Шкафплатяной откройте, ящик нижний вытащите. Под ним фотография и лежит. Сейчас явам расскажу, как можно проникнуть в наш дом.

Закончив рассказ, Вета с улыбкой призналась:

— Я всегда все прятала у сестры. Она маленькая, с нее спросуменьше.

«Вот и допряталась, — удручилась Далила. — А мне теперьотдуваться придется».

Знаменитый дом Виолетты Соболевой Далила не искала —петербуржцы все его знают, этот элитный дом. У подъезда она приостановилась и смобильного сообщила Вете о своем благополучном прибытии — все, как условились.Пока та заговаривала зубы охране, Далила быстро набрала код и, войдя в подъезд,молнией юркнула в лифт. Охранник, отвлекаемый Ветой, не успел и слова сказатьвслед Далиле.

У дверей квартиры Далила отключила мобильный — на случай,если вдруг кто-то из домочадцев нежданно нагрянет и придется прятаться умладшей сестры в шкафу. Далиле совсем не хотелось, сидя в шкафу, обнаружитьсебя внезапным телефонным звонком.

«По закону подлости, когда не нужно, обязательно кто-нибудьпозвонит», — подумала она, входя в прихожую и оглядываясь по сторонам.

«Келью» младшей сестры Далила нашла сразу, но перед тем, кактуда войти, она решила посмотреть на комнату самой Виолетты, с шикомобставленную и полную детских игрушек. Обилие мягких игрушек не очень-топоразило Далилу. Скромная, затюканная строгими родителями девушка вполне могламечтать о новых впечатлениях и ярких событиях — об этой ее склонности говорилиДалиле плюшевые игрушки.

Машинально она подумала: «Вету впечатлений лишили, а этамолодая женщина — дитя природы. Ей не хватает естественных проявлений чувств:смеха, переживаний, восторгов. И своих, и чужих. В детстве ей родители всезапрещали, теперь она все запрещает себе сама. Поэтому и нытиком стала».