Новобранец - Роберт Маркмор

Засунул под пластиковую накидку несколько тряпок и картонных коробок, схватил крышку от бака и отправился на поиски. Камеру Джеймс обнаружил всего в нескольких метрах от укрытия. В темноте заметить ее было легче, чем при дневном свете, потому что под объективом мерцала красная лампочка.

Джеймс пошарил за камерой и нащупал провода. Один был похож на видеокабель, поэтому Джеймс сразу отбросил его. У другого провода на конце была двузубая резиновая вилка. Джеймс решил, что это кабель электропитания. Он покрутил штепсель и вырвал его с корнем. На конце провода остались два оголенных конца.

В теории замысел выглядел хорошо. Но теперь Джеймс стоял посреди мокрого поля, с крошечным запасом горючих тряпок, по щиколотку в воде и с проводами под напряжением в руке. Уверенности у него заметно поубавилось.

Джеймс присел над крышкой от бака. Разделил кабель надвое, развел подальше оголенные концы, обмотал их сухими тряпками. Потом медленно свел. Лицо ему осветила яркая голубая вспышка. Краешек тряпки загорелся. Упало несколько угольков, пламя поникло. Сердце у Джеймса замерло. Второй раз, скорее всего, ничего не получится, потому что короткое замыкание наверняка пережгло цепь. И вдруг из середины тряпки взметнулся еще один язычок пламени. Джеймс сунул в него обрывок картона. Огонек вспыхнул ярче.

Надо было успеть вернуться к мосту, пока тряпки не сгорели. Ноги скользили на мокрой глине, ветер изо всех сил старался погасить пламя.

— Керри, — крикнул Джеймс. — Принеси еще горючего.

Керри выскочила из-под моста и подложила в огонь еще несколько клочков картона. Металлическая крышка в руках Джеймса нагрелась, и последняя часть пути по глинистому берегу оказалась самой трудной. Керри помогала ему держать крышку. Джеймс затолкал ее под мост, стараясь не подпалить боковые ветки. Керри сложила в груду всё, что могло гореть, и их убежище постепенно наполнилось трепещущим оранжевым светом. Ребята прижались друг к другу. Дым щипал глаза, но они не обращали на это внимания. Главным было одно — согреться. Керри положила голову Джеймсу на плечо.

— До сих пор не могу поверить, что ты наступил мне на руку, — сказала девочка, глядя на повязку. — Мне казалось, мы хорошо сработались.

— Понимаю, что извинениями делу не поможешь, но всё-таки прости меня, пожалуйста. Если я могу чем-то это исправить, только скажи.

— Знаешь что, — сказала Керри. — Пока что я тебя прощаю. Но как только обучение закончится, я сражусь с тобой в додзё. И буду лупить, пока не запросишь пощады.

— Заметано, — сказал Джеймс, надеясь, что она шутит. — Я заслужил хорошую взбучку за то, что втянул тебя в эту историю.

* * *

Мистер Спике просунул голову под мост. Светало. Костер уже погас. Джеймс и Керри спали, крепко обнявшись.

— Подъем, — сказал Спике.

Джеймс и Керри под пластиковыми мешками зашевелились, постепенно возвращаясь к жизни.

Керри твердила, что лучше не спать, а оставаться начеку, чтобы не обморозиться. Но скоро в укрытии стало тепло, и ребята незаметно уснули.

— Я вас люблю всем сердцем, — сказал Спике и достал из кармана два батончика «Фрут энд Нат». Джеймс не понимал, с чего это он так расщедрился.

— Потрясен вашим мужеством и сообразительностью. Мистер Лардж был уверен, что вы уйдете. Он вас никак не мог найти. А ночью все видеокамеры почему-то перестали работать.

— Сколько времени? — спросила Керри, облизывая перемазанные шоколадом пальцы.

— Половина седьмого. Бегите скорее в главный корпус и переоденьтесь. Лардж с цепи сорвется, когда увидит вас.

— Почему он нас так невзлюбил? — спросил Джеймс — Я понимаю, он всех ненавидит, но почему ему так хочется избавиться именно от нас?

— Ты ничего не понял, — сказал Спике. — Мы поспорили на пятьдесят фунтов, что Лардж на Рождество заставит одного из курсантов уйти. Он надеялся, что Коннор сдастся, когда увидит Каллума за рождественским ужином, но Каллум велел брату держаться до конца. Потом вы подрались, и это дало ему предлог наказать вас. Он был уверен, что вы сломаетесь. Жду не дождусь увидеть его лицо.

— После этого наша жизнь станет еще кошмарнее, — вздохнул Джеймс.

ГЛАВА 21. ПОЛЕТ

В последние дни обучения шестеро курсантов и трое инструкторов отправились в Малайзию. Раньше Джеймс летал на самолете всего один раз, когда направлялся на каникулы в Орландо*. Перелет длился восемь часов, малыши вертелись и баловались, а родители на них кричали.

На этот раз они летели бизнес-классом. Джеймс не мог дотянуться ногами до пухлого кожаного сиденья впереди, на спинке которого имелись выдвижные экраны для «Nintendo» и видео, а еще была кнопка, откидывающая спинку, словно кровать. Сразу после взлета стюардесса подала сэндвичи и фруктовый сок. Короче, полет начался на славу. После тринадцати недель мучений Джеймс был на седьмом небе от счастья.

Когда самолет набрал нужную высоту, прозвучал сигнал отстегнуть ремни. Джеймс надел наушники, откинулся в кресле и принялся плавать по музыкальным каналам, пока не набрел на песню Элтона Джона «Rocket man». Элтона Джона любила мама. Джеймсу стало стыдно, что он почти не вспоминал о ней с тех пор, как очутился в «Херувиме».

Из-за перегородки между креслами вылетел и шлепнулся Джеймсу на колени чей-то носок Он выпрямился; Керри опустила экран и сдернула у него с головы наушники.

— Ты чего? — спросил Джеймс.

— Ты хотел узнать, сколько продлится полет. Переключи телевизор на пятидесятый канал.

Джеймс защелкал пультом. Слева на экране вспыхнула карта Лондона, справа — карта Куала-Лумпура*. Каждые несколько секунд по экрану пробегали колонки цифр, рассказывающие о полете: пройденное расстояние, скорость, температура за бортом, время до прибытия.

— Тринадцать часов восемнадцать минут, — сказал Джеймс. — Круто! Я бы всё это время проспал.

Керри разочарованно вздохнула.

— Может, сыграем в «Марио Карт»?* — предложила она.

— Разве что пару партий. А потом спать.

* * *

Над входом в аэропорт висел огромный транспарант: «Добро пожаловать в Малайзию!». Стеклянные двери раздвинулись. Джеймс закинул рюкзак за спину и сделал первый шаг на улицу. Экран в самолете обещал, что температура в городе 40° С. Джеймс понимал, что будет жарко, но такой испепеляющий зной превосходил его воображение.

— Представь себе, каково бегать по такой жаре, — сказала Керри.

Сзади шли Коннор и Габриэль.

— Долго представлять не придется, — проворчала Габриэль.

Лардж, одетый в шорты и гавайскую рубашку, повел ребят по забитой транспортом улице к остановке пригородных автобусов. Спике отсчитал несколько банкнотов и вручил их шоферу, пока остальные рассаживались в салоне.

Автобус влился в поток городского транспорта. Курсанты прилипли к окнам. Город был современный, из тех, что встречаются по всему свету. Только широкие сточные канавы для дождевой воды да пальмы среди бетона напоминали о том, что это всё-таки тропики.