Дорога домой - Мэри Каммингс

— Второе Логово? — внешне немного удивившись, переспросила Лесли. — Зачем? И почему именно в Колорадо?

Голова ее лихорадочно работала: как быть, что делать? Стоило себе представить, как мотоциклисты забрасывают в фургон юную охотницу Гарриэт, как гоняются за ее подругами… хотя, насколько она знает Дженет и ее воспитанниц, без боя те не сдадутся, и многие, очень многие могут погибнуть… А дядя Мартин… в его поселке люди по весне и так впроголодь живут, куда им еще дань платить!

— Потому что там и Канзас близко, и Вайоминг, и Аризона, — объяснял тем временем Джерико. — Мы это все с ребятами осенью обсуждали, когда тебя еще здесь не было, и решили, что Колорадо подходит лучше всего. Так вот, мне нужен поселок, который сможет прокормить сотню человек — хотя бы первое время, пока мы не начнем с окрестных поселений дань получать. И чтобы рядом обязательно была асфальтовая дорога — чтобы грузовики могли пройти.

Сказать, что ничего подходящего она не припоминает — он не поверит, да еще разозлится…

— А почему ты не хочешь обосноваться в Форт-Бенсоне? — спросила Лесли, больше чтобы выиграть время.

— Ты же знаешь, что там воды нет! — нетерпеливо ответил Джерико.

И тут ее осенило.

— Пожалуй, я могу предложить тебе один поселок, — медленно начала она. — Даже не поселок — городок, он еще с до-Перемены стоит. К нему ведет асфальтовая дорога, вокруг — защищенная от ветра долина. Жители сеют пшеницу и кукурузу, разводят овец, лошади у них тоже есть.

«А кроме того, оттуда добрых триста миль и до „„женского“ поселка“ и до дяди Мартина!» — добавила она про себя, вслух же, чтобы ее предложение выглядело еще заманчивее, сказала:

— И кроме того, если ты завоюешь его, о тебе будут слагать легенды по всей Америке!

— Почему?! — похоже, Джерико здорово заинтересовался.

— Помнишь, давным-давно ты рассказывал о Городе-Откуда-Не-Возвращаются?

— Ты что, хочешь сказать… Но это же сказка, легенда!

Лесли покачала головой:

— Нет, Джери, это не легенда. Проклятый Город — это вполне реальное место, мне довелось там побывать… живой я выбралась, надо сказать, чудом.

— Они что, убивают всех чужаков?

— Не просто убивают. Когда к ним приходят чужаки, они считают, что это пища, посланная Господом.

До Джерико дошло быстро:

— Ты хочешь сказать, что они их… едят?!!

— Да, Джери. Ты бы видел, как они смотрели на меня! — Лесли аж передернуло. — У них даже оружия почти нет — их защищает тайна. Для них очень важно, чтобы никто не узнал, где находится их город. За мной, когда я вырвалась, послали охотников — один из них мне все это и рассказал… перед смертью. И о «посланной Господом пище», и о том как, убив чужаков, они устраивают после этого праздник с танцами. Накрывают на площади столы, священник благословляет трапезу… Точнее, благословлял — сомневаюсь, что они нашли себе нового.

— Ты что, его?..

— Да.

— Как же ты вообще спаслась?! Погоди, не рассказывай — я Лео хочу позвать, чтобы он тоже послушал, — он выскочил из комнаты, а Лесли откинулась на спинку кресла, вспоминая…

Впереди на фоне гор обрисовалась островерхая колокольня, потом стали видны и отдельные дома. Еще через пару миль по обе стороны дороги потянулись возделанные поля — пшеница, картофель; участок чего-то ярко-зеленого… И ни одного человека — ни в поле, ни на дороге, ни впереди, на фоне домов!

Что бы это значило? Может, сегодня воскресенье — святой для здешних жителей день, когда положено молиться в церкви или наоборот, сидеть дома? Если так, то не повезло, придется прийти снова завтра. Но прежде Лесли хотела пройтись по городу, найти кого-то, с кем можно поговорить, и убедиться, что это действительно так.

Они с Джедаем (в те времена он еще не пришел в себя, был безмолвным, послушным и мало что соображал) дошли до входа в поселок; слева и справа потянулись дома, не новые, но и не полуразрушенные — за ними явно кто-то следил и ремонтировал. Во дворах — ни бурьяна, ни травы, кое-где в окнах видны занавески… но люди, где же люди?! Как тихо!..

Лесли постепенно становилось не по себе. Может, сюда налетела какая-то банда и всех перебила… или увела с собой? Но зачем?

До церкви оставалось ярдов сто. Она решила дойти туда, заглянуть внутрь — и, если никого не найдет и там, побыстрее уносить ноги. Казалось, ее беспокойство передалось и Джедаю — хотя он размеренно топал рядом, но то и дело с недоуменно сдвинутыми бровями поглядывал по сторонам.

Наконец они добрались до центральной площади. Круглая, ярдов сорок в диаметре, в отличие от дороги она была покрыта не асфальтом, а низкой полувытоптанной травкой. Посредине возвышалось странное сооружение, напоминающее арку из грубо обделанного известняка.

Дойдя до нее, Лесли придержала Джедая за руку, сказала:

— Стой здесь и жди! — Сбросила к его ногам свой вещмешок и уже сделала пару шагов к церкви, когда внезапно над ее головой оглушительно ударил колокол.

Она невольно вскинула голову вверх, к колокольне. Опустила ее — и увидела людей. Казалось, они появились сразу отовсюду — из церкви и из-за росших по ее сторонам кустов сирени, из ближайших домов и проулков. Старые и молодые, мужчины и женщины — все молча шли к площади и так же молча останавливались, огораживая ее, словно цепью, а колокол бил и бил, пока вдруг не затих так же внезапно, как и зазвучал.

— Я… — неуверенно сказала Лесли, — я… пришла торговать.

Слова ее, казалось, упали в пространство, лишь где-то за спиной послышался короткий смешок.

Несмотря на теплую погоду, ей стало холодно. Конечно, возможно, этим людям нужны только ее вещи, рюкзак… конечно…

Прижавшись спиной к арке, она судорожно оглядывалась. Многие из горожан держали в руках дубинки и палки, кое-кто — ножи. Огнестрельное оружие было лишь у двоих — допотопный револьвер у высокого худого старика справа от нее и дробовик-бокфлинт [8] у стоявшего на ступенях церкви краснолицего мужчины с воротничком священника.

Смотрели они на нее без злости — скорее, с любопытством. Одна старуха с висящими по обе стороны сморщенного лица седыми космами даже смеялась, беззубый рот кривился черным провалом.

Вдруг она подалась вперед и вскрикнула.

— Вот они!

Лесли обернулась — как раз вовремя, чтобы увидеть, как людское кольцо разомкнулось и на площадь вступили трое мужчин. Все трое молодые, крепкие и загорелые, одеты они были только в шорты, на ногах — мокасины. Один держал в руке охотничий нож с длинным лезвием, другой — обрывок железной цепи, третий — небольшой топорик.