Грешник - Маргарет Мэллори

— Ты поймешь, что это твой ребенок, как только его увидишь, — заявила Сабина, скрестив руки на груди.

Должно быть, она думает, что он примет любого светловолосого ребенка за своего. И все же если ребенок его, то у него были основания прийти в ярость.

— Значит, ты все это время считала, что ребенок от меня! — Алекс повысил голос. — И ничего мне не говорила?

— Я хотела сохранить существование ребенка в тайне.

Алексу захотелось как следует встряхнуть Сабину, так, чтобы у нее зубы застучали. Пытаясь взять себя в руки, он глубоко вздохнул и только после этого заговорил снова:

— Тогда зачем ты рассказываешь мне это сейчас?

— У меня кончились деньги. — Сабина посмотрела на него сквозь ресницы. — Поэтому я должна снова выйти замуж.

У Алекса сердце ушло в пятки, казалось, он даже слышал, как оно там стукнулось. Неужели она хочет, чтобы он признал ребенка и женился на ней? Худшей жены он и представить себе не мог. Ведь Сабина точно такая же, как он сам.

— Я не бедняк, — сказал он, — но и не богач. У меня нет средств, чтобы содержать тебя и ребенка.

На мгновение на лицо Сабины набежала тень, а потом она запрокинула голову и от души расхохоталась.

— Алекс, я не предлагаю тебе жениться на мне! — Она показала рукой за окно. — Ты можешь представить меня живущей в этой глуши?

Если она Эдинбург считает глушью, тогда поездка на остров Скай показалась бы ей путешествием в Аид через реку Стикс.

Сабина промокнула глаза кружевным платочком, все еще трясясь от смеха.

— Найти богатого мужчину нетрудно, на самом деле я уже обручена.

«Моего ребенка будет растить другой мужчина?» Алекс встал и заходил по комнате.

— Трудность в том, что я не могу рисковать, мой жених не должен знать, что у меня был внебрачный ребенок. — Сабина с минуту молчала. — Он щедрый, даже чрезмерно щедрый, но его управляющий слишком серьезно относится к своим обязанностям. Представь, этот мерзавец следит, куда уходит каждый пенс!

— Какое все это имеет отношение ко мне? — спросил Алекс.

— Я боюсь, что если буду продолжать тратить деньги на ребенка, мой секрет будет раскрыт. — Она замолчала и облизнула губы. — Поэтому я привезла ребенка сюда.

Алекс подумал, что ослышался.

— Ребенок здесь?

— Не во дворце, конечно. — Сабина стала обмахиваться рукой, как веером. — Но она здесь, в Эдинбурге.

— Она?

«Боже правый, неужели Сабина говорит, что его ребенок — девочка?»

— Мне говорили, что она… гм… необычный ребенок, — сказала Сабина.

— Тебе говорили?

— Ты же не думаешь, что ребенок жил со мной?

Сабина закатила глаза, как будто ее раздражала его бестолковость.

— Не думаю, — язвительно согласился Алекс. — Иметь под боком ребенка было бы слишком неудобно.

— Не будь дураком! — бросила Сабина. Она вдруг рассердилась. — Мужчины могут растить внебрачных детей, если хотят, но для женщины это было бы катастрофой.

Алекс вынужден был признать, что в ее словах есть доля правды, во всяком случае применительно к Франции. Он спросил:

— Так, где жила твоя дочь?

Сабина пожала изящным плечиком:

— В деревне с одной пожилой парой.

Чего Сабина хочет? Денег? И, чтобы убедить его заплатить, предприняла эту поездку с ребенком?

— Объясни, зачем тебе надо было все это затевать, тащить сюда ребенка?

— Действительно, зачем! — Сабина всплеснула руками и поднесла ладонь к груди. — Это было рискованно, не спорю, но еще более рискованно было бы оставлять ее во Франции.

Наконец Алекса осенило, что Сабина хочет, чтобы он взял ребенка. Он снова стал расхаживать по маленькой комнате, чувствуя себя зверем в клетке.

— Ты говоришь, это девочка?

Он услышал отчаяние в собственном голосе.

— Да, девочка, — подтвердила Сабина безмятежным тоном.

— И сейчас, через столько времени, ты хочешь ее просто сбыть с рук, как одежду, которая тебе надоела?

— Ну зачем такие сравнения?

У Алекса возникло ощущение, будто его выбросило за борт в бурное море и из‑за высоких волн он не видит, в какой стороне берег.

— Александр, ты должен ее забрать.

Он провел пятерней по волосам, продолжая расхаживать взад‑вперед.

— Как ее зовут?

— Думаю… — Сабина отвела взгляд. — Пара, с которой она жила, звала ее Клер.

— Иисусе! Сабина, ты что, даже не дала ребенку имя?

Алекс пришел в ярость, но с таким же успехом он мог злиться на кукушку за то, что она плохая мать. Сабина такая, какая она есть.

Алексу было жаль девочку, матери которой было настолько на нее наплевать. Пусть его собственные родители вечно ругались, он никогда не сомневался, что они его любят. Просто их больше заботило, как бы сделать друг друга несчастными.

— Я содержала ее с рождения, — сказала Сабина. — Теперь ее должен взять ты.

В голове Алекса прозвучал голос Тирлах: «Три женщины попросят тебя о помощи, и ты должен им помочь». Нет, только не это!

— Что я буду делать с маленькой девочкой?

Алекс поднял руки. Сама эта мысль нелепа.

— Ты наверняка знаешь кого-нибудь, кто мог бы за ней ухаживать. — Сабина говорила так, словно речь шла о комнатной собачонке. — Я слышала, твой кузен Йен женился, может быть, он ее возьмет? Если у тебя больше никого нет, ты всегда можешь поместить ее в монастырь.

— В монастырь? — Алекс повысил голос. — Ребенку… сколько ей лет: пять, шесть?

Сабина встала и расправила платье.

— Прежде чем ты решишь ее бросить…

— Я решу бросить?

Не обращая внимания на то, что Алекс ее перебил, Сабина закончила:

— Предлагаю тебе встретиться с дочерью.

Его дочь… неужели это правда, что у него есть дочь?

— Мой корабль отплывает через два дня. — Сабина достала из рукава свернутый листок бумаги и протянула Алексу. — Приходи ко мне по этому адресу, и я отведу тебя к ней.

Сабина направилась к двери. Алекс слышал шуршание ее шелковых юбок, но не отводил взгляда от сложенного листка, который держал в руке.

— И еще одно, Александр. — Сабина остановилась. — Олбани собирается арестовать тебя, как только Д’Арси покинет город.

Шрр, шрр, шрр. По полу пробежала мышь. Клер подобрала под себя ноги. Эта мышь была больше и нахальнее полевых мышей, которые жили у них дома.