Жена убийцы - Виктор Метос

К счастью, полицейский быстро нашел оружие, и все закончилось без происшествий. Ярдли согласилась отказаться от дальнейшего преследования, если мужчина уедет из дома, оставив его своей жене.

Она без труда нашла дом Кевина Уотсона. Дверь открыл отец Кевина, Дастин Уотсон, с сигаретой в зубах. Лицо у него было сальным и грязным, он был в рваных джинсах и стоптанных ботинках. Ярдли успела увидеть на спинке стула кожаный жилет с эмблемой «Одержимых», местной банды мотоциклистов, на спине. Ей уже приходилось иметь с ними дело.

— Кевин дома?

— Кто вы такая?

— Я мать Тэры.

Дастин смерил ее взглядом с головы до ног.

— Зачем вам понадобился Кевин?

— Моя дочь покинула дом без разрешения, и я полагаю, что она с ним.

— Блин, ну, это в его духе, — усмехнулся он. — Сюда постоянно день и ночь заявляются все кто угодно.

Джессика постаралась сдержать вскипающий гнев.

— Я буду вам очень признательна, если вы позволите мне поговорить с вашим сыном, — натянув улыбку, сказала она.

— Его нет дома. — Дастин покачал головой.

— Я звонила в школу, Кевин там сегодня не появлялся. У вас есть какие-либо мысли насчет того, где он может быть?

— Никаких, — сказал он, бесцеремонно разглядывая ее грудь.

Ярдли протянула ему свою визитную карточку. Дастин взглянул на нее, и его лицо тотчас же изменилось: на нем появилось выражение человека, отбывавшего срок. У отсидевших преступников бывает два вида реакции на представителей правоохранительных органов: или вызывающая наглость, или подобострастное заискивание. Те, кто по выходе из тюрьмы задирается на стражей порядка, обыкновенно снова отправляются за решетку. Те, кто поумнее, кто еще не безнадежно испорчен, приходят к пониманию того, что в борьбе против всего общества одержать победу невозможно.

Похоже, Дастин Уотсон относился к бунтарям.

— Значит, вы легавая?

— Я прокурор. Пожалуйста, попросите Кевина позвонить мне, как только он вернется, хорошо?

Он кинул карточку ей в лицо.

Лицо Ярдли стало каменно-твердым.

— Или вы скажете мне, где Кевин, или я свяжусь с сотрудником, осуществляющим наблюдение за вами, и скажу ему, что вы напали на меня словом и действием.

— Напал на вас? Ерунда, я ничего не сделал.

— Вы бросили мне в лицо предмет. Это в чистом виде нападение. Итак, вам известно, где Кевин?

Дастин молча смотрел на нее. Ярдли быстро шагнула вперед, словно намереваясь его ударить. Дастин отшатнулся назад, и у него на лице мелькнул страх.

— Пусть Кевин позвонит мне. Не вынуждайте меня приезжать сюда еще раз.

Джессика уже собралась уходить, когда ее взгляд упал на цепочку у него на ремне. На цепочке висела связка ключей, а вместе с ними — плоский перочинный нож с надписью «МАСТЕР ЗАМКОВ».

— Что это такое? — спросила Ярдли.

— Где?

Она указала на ключи:

— Это же отмычка.

— Ну да, и что с того? Я несколько раз забывал ключи дома.

— А разве это не универсальная отмычка?

Дастин плюнул на крыльцо ей под ноги.

— Если только вы не собираетесь меня задержать, убирайтесь отсюда к черту!

Вернувшись в машину, Ярдли вошла с телефона в базу данных федеральной прокуратуры и ввела имя и адрес Дастина Уотсона. После чего позвонила Болдуину:

— Кейсон, мне нужна твоя помощь.

Когда Болдуин приехал к Ярдли домой, та стояла на балконе, держа телефон словно приклеенный к уху в ожидании ответа из магазина канцелярских принадлежностей, где работала мать одной из подруг Тэры.

— Мы объявили «оранжевый» уровень тревоги и разослали ориентировку всем патрульным машинам, — сказал Болдуин. — Фотография Тэры есть во всех полицейских участках в радиусе пятидесяти миль от города. Дети убегают из дома, Джесс. Такое случается. Но мы ее обязательно найдем.

— Она никогда раньше так не делала, — пробормотала Ярдли, опираясь на перила балкона. — Тот парень, с которым она…

— Знаю. — Болдуин замялся. — Его отец признался, что Кевин ушел вчера вечером. Собрал вещи и сказал, что не вернется.

— Ушел куда?

Он пожал плечами.

— Отец не знает. Оскар считает, он из тех, кому нет никакого дела до того, где и с кем находится их ребенок.

Наконец мать подруги Тэры подошла к телефону. Ярдли объяснила ей, в чем дело, но та ответила, что ее дочь в школе и ничего о Тэре не знает, после чего резко закончила разговор.

Из своего кабинета вышел Уэсли с телефоном в руке.

— Знакомый в полиции Лас-Вегаса сделал мне одолжение и разослал ее фото по популярным дешевым гостиницам города, — сказал он.

— Спасибо, — пробормотала Джессика, кусая ногти.

— Здравствуйте, агент Болдуин, — продолжал Уэсли, поворачиваясь к Болдуину. — Давненько не виделись.

Мужчины пожали друг другу руки.

— Я очень признателен вам за то, что вы нам помогаете, — сказал Уэсли.

— Разумеется, ребята, чем могу. Сейчас я съезжу в школу и поговорю с теми, кто знает Кевина. Они ведь должны были как-то добраться до того места, где устроились, а поскольку ни у него, ни у нее машины нет, кто-то их отвез.

— Они могли вызвать такси, — возразила Ярдли.

— Мы свяжемся также со всеми таксопарками и каршеринговыми компаниями. — Шагнув к ней, Болдуин нежно взял ее за руки. — Я ее найду. Обещаю.

— Спасибо, Кейсон.

Он кивнул ей и Уэсли, одарившему его ледяным взглядом, и ушел.

Перевесившись через перила, Ярдли устремила взор в пустыню.

— Это моя вина, Уэсли.

— Ты ни в чем не виновата.

— Тэра пытается найти свое место в мире, а я на каждом повороте, вместо того чтобы помочь ей разобраться, наказываю ее за это.

— А что еще ты должна была сделать? Позволить дочери оторваться по полной с этим мальчишкой, выполняя все прихоти, какие только взбредут им в голову?

— Не знаю. Что-нибудь. Что-нибудь другое.

Подойдя к ней сзади, Уэсли положил руки ей на плечи. От его горячего дыхания у нее по затылку пробежали мурашки.

— Ты замечательная мать и делаешь для Тэры все возможное, — поцеловав Ярдли в щеку, сказал он. — Это неизбежно — подростки поступают так, просто потому, что не знают, как еще им поступить. Я постоянно сталкиваюсь с таким в опекунском совете. Большинство возвращаются домой на следующий день, остальные — в течение недели…