Гуманитарная повестка российских СМИ. Журналистика, человек, общество - Татьяна Ивановна Фролова

расследования)»84. Диффузия жанров придает тележурналистике новые выразительные возможности – и весь «консолидированный контент» оказывает особое влияние на телезрителя.

Анализируя возможности телевидения в контексте задач социальной журналистики, исследователи указывают на то, что одни и те же специфические особенности ТВ могут как способствовать решению этих задач, так и создавать препятствия. Так, телевизионная информация воспринимается целостно, но фрагментарно, что не способствует глубокому пониманию; информационная насыщенность, повторяемость и визуализация создает иллюзию понимания смысла, поскольку формируемое таким образом эмоциональное отношение к явлениям и событиям не оставляет места аналитическому восприятию сообщений. Принцип драмы привлекает аудиторию и определяет высокую конкурентоспособность ТВ в освещении социальных проблем по сравнению с другими СМИ, рождая сопереживание экранным героям, – это очень важно для восприятия социальной проблемы. Но в то же время такая насыщенность переживаниями способствует преждевременному эмоциональному выгоранию аудитории. Катастрофический информационный фон опасен своим ожиданием исключительных поводов, а также тем, что ТВ закрепляет в сознании аудитории драматизм (нередко – трагизм) и безысходность будней, способствует отторжению тревожной информации, фокусирует внимание на выходе из ситуации, а не на решении проблем, дает повод для политизации драм и разыгрывания манипулятивных сценариев.

Аналогичным образом и диалогизация эфира, и персонификация телеинформации имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Естественная форма общения дает возможность разным людям высказаться публично, сообщить неизвестные факты, противостоять стереотипам сознания, но в то же время эти сведения могут быть

недостоверными, некомпетентными, фрагментарными; содержательный уровень диалога снижается: «Зрелищность, драматургия диалога неизбежно вступает в противоречивые отношения с его документальностью»85. Персонифицированность, при всей силе эмоционального воздействия, «выбирает» людей «наиболее телевизионных», но не наиболее знающих. Интерес к личной жизни человека становится самодовлеющим, демонстрационным. Как следствие, острые социальные программы балансируют на грани между общественной пользой и развлечением; при этом далеко не всегда эта грань сохранена, нередко драма превращается в шоу. Остается добавить, что телевидение, являясь главным информационным ресурсом для всех политических сил (и прежде всего для властных структур), достаточно часто превращает социальные реалии в средство укрепления своих позиций.

Об особой вовлеченности социальной тележурналистики в политический дискурс свидетельствует ее новейшая история. Для телевидения советской эпохи была характерна социально-педагогическая и пропагандистская роль: экранное пространство заполняли «передовики производства», идеологический ракурс определял верстку новостных и аналитических программ; глубокие нравственно-психологические проблемы личности, будучи проявлением индивидуального начала, как правило, отходили на второй план. В переходный период заявили о себе социально-познавательный и оппозиционный ракурсы, реализовавшиеся в открытии ранее запретных тем настоящего и прошлого, в дистан-цированности от власти и критике ее действий; пафос обличительства обрел небывалую, неизвестную аудитории силу; на экране появляются новые герои, немыслимые в советскую эпоху как медиаперсонажи. На некоторое время между аудиторией и телевидением (как, впрочем, и другими СМИ) складываются отношения единения, основанные на выходе в публичное пространство проблем, хорошо знакомых аудитории, но длительное время сохранявших фактический статус непризнанности.

Однако позже, когда новые экономические условия медиапроизводства стали одним из определяющих факторов контента, на фоне интенсивного развития новых телевизионных форматов (ток-шоу, телесуды, реалити-шоу, докудрама) проявляются другие, социально неоднозначные тенденции: социальные по материалу программы становятся все более развлекательными. Исследования констатируют следующее: увеличивается доля развлекательных программ; растут число и объем информационных программ; сокращается просветительское вещание; уменьшается доля документальных фильмов и передач86.

На этом фоне возникает и усиленно развивается опасная с точки зрения социальных последствий тенденция: экран наполнен острой социальной проблематикой, однако эффективность таких передач невысока – большая часть проблем попросту либо забалтывается, либо превращается в приманку для зрителя, в щекочущее нервы развлечение. Форматы, ранее наполненные социальным пафосом (например, многие ток-шоу) постепенно деградируют. Параллельно активно развиваются «полезные» телеформаты: консультации, рекомендации, инструкции, помогающие преодолеть слабость реальной социальной политики и затянувшуюся необустроенность социального пространства. Полезные сами по себе, они, тем не менее, фактически представляют собой «паллиативные» решения.

Не менее противоречиво складывается и сегодняшняя ситуация на ТВ вокруг социальных проблем. Противоречия эти обусловлены дальнейшим нарастанием различий в объективных общественных потребностях и групповых интересах, включая провластные. С одной стороны, потребность в новых подходах и идеях привела к созданию качественных программ, оставивших след в новейшей истории российского телевидения («Жди меня», «Основной инстинкт», «Народ хочет знать», «Центральное телевидение»), с другой – новостные программы становятся все более селективными и тяготеющими к демонстрации социальных «достижений» властных структур, что в период избирательных кампаний обретает черты и стилистику, характерные для советского пропагандистского прошлого. Одновременно собственно коммерческая составляющая, борьба за рейтинги, развлекательность нередко перекрывают все остальные тенденции. Многие специалисты и в этом видят политическую составляющую: обилие зрелищ – и в программах «выходного дня», и в тех, которые ими заведомо не являются, – рассматривается как стратегия оглупления и зомбирования, уводящая от дискуссий по существу социальных проблем.

Бытовизация социального, ярко проявляющая себя на сегодняшнем телеэкране обилием потребительского контента (кухня-интерьер-гардероб), также может быть истолкована двояко. В формировании современных стандартов бытовой культуры нет ничего плохого. Но в ситуации, когда наблюдается явная экспансия «домашнего», вновь возникает вопрос: место каких телепрограмм занимает этот безобидный продукт?..

Практика телевещания. Гуманитарная проблематика на телеэкране. В десятке самых популярных программ и телетрансляций доминирует «Первый канал». Рейтинги не дают ответа на вопрос, довольны ли зрители качеством и содержанием эфира, но они показывают, насколько телепроекты были востребованы аудиторией и есть ли у них будущее. Из всех программ, которые можно было бы отнести к журналистским, в первой десятке рейтинга присутствуют только две – ток-шоу «Пусть говорят» и информационная программа «Время». Уже несколько телесезонов подряд Андрей Малахов остается в лидерах. Это единственная программа в российском эфире, которая каждую неделю в числе самых популярных у зрителей. По итогам сезона «Пусть говорят» на третьем месте. В среднем это ток-шоу на «Первом» смотрит более четверти всех, кто включает телевизор. Весьма символично и характерно для нынешнего момента, что среди самых популярных телепроектов сезона всего одна информационная программа. Именно ее, судя по рейтингам, до сих пор смотрит большинство населения страны. Названные программы – не только самые популярные передачи, но и своего рода символы сегодняшнего телепоказа, яркое отражение на телеэкране преобладающих тенденций журналистики.

Социальная проблематика представлена в сегодняшних концепциях телепрограмм федеральных каналов достаточно широко – в информационных, информационно-аналитических, публицистических, познавательных, культурно-просветительских, детских программах, документальных фильмах – проблема лишь в том, что сами эти программы не занимают лидирующих позиций в телесмотрении. Кроме того, социальное присутствует и во многих формах нежурналистского контента: игровом кино, развлекательных программах, сериалах, рекламе (социальной и коммерческой). Однако тенденции развлекательности, бытовизации, неумеренного потребления, вульгаризации, а также чрезмерной драматизации и катастрофичности выводят их за рамки реальной повседневности,