Что предназначено тебе… Книга первая - Нэйса Соот'Хэссе

доджей и BMW — двух основных марок, которые «люди чести» предпочитали теперь и во все времена. Большинство из них были бронированными — перемирие между семьями казалось хрупким и ненадёжным каждой из участвовавших в нём сторон.

Дом был двухэтажным, с дубовой лестницей, с минимумом мебели, выполненной в стиле прованс. Правда, невероятно изысканная ванна под мансардой слегка не вписывалась в общую обстановку, но зато прибавляла комфорт.

Независимо от того, что дом был достаточно больших размеров, заседания могли проходить только в одном зале, другие же комнаты были слишком малы для того, чтобы в них с удобством могли поместиться все секретари. Зал этот был скрыт от посторонних глаз, и поиски его вряд ли увенчались бы успехом для того, кто не знал, где искать.

Одна из стен скрывала тайный проход, перекрытый выдвижными панелями из дерева. Размер его позволял пройти человеку весьма крупной комплекции. По другую сторону стены грубо отесанная крутая лестница вела вниз, и спускавшийся по ней человек нес в руках факел либо фонарик, чтобы не упасть в темноте.

Дальше начинался короткий коридор, плавно уходивший ещё ниже, и заканчивался он в огромном зале, размеры которого превышали размеры любой из других комнат в доме в несколько раз. Днём зал заливали лучи солнца, проникавшие сквозь щели в стенах, перекрытых чугунными решётками. За ними можно было разглядеть, как тянутся до горизонта бесконечные заросли лимонов.

В этом в зале, укрывшимся в десятке ярдов под домом Франко Висанти, члены Капитула собирались раз в несколько месяцев, чтобы определить политику Ндрангеты на Корсике и в других мирах. Происхождение этого подземного обиталища было просто: несколько поколений назад предки Франко Винсанти возвели дом на мраморном карьере. Когда добыча мрамора прекратилась, земля вокруг него оказалась пригодна для посадки лимонов. Паутина разветвлённых туннелей расходилась от центрального зала к другим пещерам, которые использовались как укрытия для тех, кого искала полиция. Приклеенные воском свечи на сводах этих темных нор и грубые тюфяки на полу служили точным доказательством тому, что дон Висанти был очень гостеприимен и при необходимости легко предоставлял жилую площадь и необходимое содержание своим бойцам, прятавшимся от сбиров*.

Франко Висанти сам в этом доме не жил. Он соорудил себе жилище в нескольких виллах, недалеко от «дворца заседаний» Ндрангеты. Одна из вилл стояла поблизости от поместья Кампи Елиси, под номером двести три в Тардиво, и ее так же прятали от чужих взглядов акры цитрусовых. Дом в поместье Кампи Елиси служил только для встреч и приёмов «людей чести», о чём говорило присутствие в нём непропорционально большого количества кресел и искусственные камины, разбросанные по всем комнатам дома.

Дель Маро ожидал Доминико в одной из комнат, хотя до встречи Капитула оставалось ещё три дня и четыри ночи.

— Ну, как складываются дела?

Дель Маро развёл руки, приглашая Доминико к объятиям, и тот легко ответил на них, лишь слегка поёжившись, когда сделал неудачный шаг.

— Всё как и было условлено. Те, о ком мы говорили, выступят «за».

— Очень хорошо, — Доминико заметил, что, несмотря на обычное радушие, в улыбке Дель Маро сквозит неприятный холодок. — Есть однако же ещё один момент.

— Говори, — напряжение передалось Доминико, и он невольно отступил на пару шагов.

— Этот коп… Что насчёт него?

Доминико повёл плечом.

— Полагаю, это мой личный вопрос.

— И хотел бы, — Дель Маро неторопливо принялся устраиваться в кресле. Затем извлёк из портсигара, лежащего на столе, сигару и закурил, — и хотел бы, да не могу согласиться с тобой.

— Что ты хочешь сказать?

— Садись, — Дель Маро кивнул на второе кресло, стоявшее напротив, но Доминико покачал головой. — Видишь ли, он копает… Копает не туда.

Доминико молчал.

— Эта история на скотобойне… — Дель Маро покачал головой, — такой незначительный эпизод.

— Значит, нужно было работать аккуратнее, — негромко и медленно произнёс Доминико.

Дель Маро прищурился.

— Ты защищаешь его?

Доминико молчал. Он и сам не знал.

Дель Маро определённо вёл к тому, что Бинзотти пора убрать. И хотя — с точки зрения бизнеса — он, пожалуй, был прав, Доминико не испытывал уверенности в том, что ему нравится такой расклад.

— Он же оскорбил тебя, — напомнил Дель Маро, — если кто-нибудь узнает, что произошло в участке, тебе несдобровать.

Доминико скрипнул зубами. Мысль о том, что Дель Маро что-то знает — что-то, что ему не положено знать — уже не пугала его. Доминико принимал её как факт. Он наклонил голову и внимательно посмотрел на Дель Маро.

— Итак… ты хочешь, чтобы я разом решил и твой, и мой вопрос.

— Можно сказать и так.

Доминико подошёл к окну и несколько секунд рассматривал жёлтые гроздья лимонов, почти успевших созреть, но оставшихся такими же кислыми, как и несколько месяцев назад.

— Можешь задержать голосование? — спросил он.

— Вряд ли. Нужно уложиться за три дня.

Было бессмысленно спрашивать, почему о своём желании Дель Маро говорит сейчас.

— Ну, так что? — поторопил его корсиканец.

— Я думаю, к началу собрания всё будет хорошо, — Доминико повернулся к нему, и лёгкая улыбка промелькнула на его губах. — Пойду, осмотрю свою комнату. И приму душ.

*коп на жаргоне итальянских мафиози

15

— Омерта предполагает не только свод правил. Омерта — это ещё и кодекс наказаний. За каждую провинность, даже самую малую. Не говоря уже о предательстве или сотрудничестве с полицией.

Доминико затянулся сигарой и откинулся назад. Сквозь просторное окно он смотрел на заросли лимонов, убегавшие, казалось, к самому горизонту.

Слова Дель Маро запомнились ему слишком хорошо — гораздо лучше, чем он сам бы хотел.

Знакомство Доминико с Дель Маро было давним. Оба были родом с Альбиона — хоть и из разных городов.

Сейчас три биографии лежали перед Доминико на столе.

Одна принадлежала Дель Маро. Её Доминико знал достаточно хорошо.

С другой познакомился недавно — и она почти не удивила его. Это была биография Стефано Бинзотти, копа, из-за которого весь визит на Корсику пошёл кувырком.

Большая часть биографии не стала неожиданностью для него: работа в полиции, идиотская судимость за превышение полномочий. «Кто бы мог подумать…» — пробормотал Доминико, добравшись до соответствующей строки. Потом тюрьма, сицилийский легион, какие-то награды и ордена и, наконец, возвращение в полицию, где Бинзотти, так и не научившись ничему, продолжал искать неприятности на