Какого темного? Академия для властелина тьмы - Ольга Валентеева

— Вот, — указал на блестяшку в горшке. — Он?

— Он! — обрадованный Лави ринулся к своей находке — и едва успел увернуться от раскрывшейся пасти. — О, светлый лес!

— Думаю, Паулина не имеет к светлым никакого отношения, — погладил я мясистый стебель «девушки». — Поэтому так просто артефакт не отдаст.

— И что же делать? — эльф мигом поник.

— Уговаривать, — я опустился на корточки и на правах старого знакомого и кормильца обратился к цветку: — Паулина, дорогая, позволь этому несчастному ушастому типу забрать его игрушку. А то мама с папой на порог не пустят.

Цветок отрицательно покачал бутоном. И как она меня слышит? А что слышит — я давно уже не сомневался.

— Пожалуйста, Паулина! — взмолился Лави. — Он мне очень, очень нужен.

Тот же жест.

— Ты, отдала артефакт! Быстро! — Лайла решила ее запугать. Не тут-то было! Лепестки цветочка щелкнули прямо перед носом эльфийки. Та завопила на высокой ноте и спряталась за брата. Правильно, нечего девочку обижать.

— Ра-ри-на, — попытался Шун, но и на его мольбы Паулина не ответила.

— Лави, дай мне вон ту палку, — заметил в углу жердь для подвязки растений. Эльф мигом метнулся за нею и протянул мне. — Говорите с ней.

Чего-чего, а глаз у цветка не было точно. Значит, она не увидит жердь. А эльфы будут отвлекать огонь на себя.

— П-паулина, — начал Лави, — ты такая красивая! Твои желтые лепестки…

Цветок начал покачиваться из стороны в сторону, будто признавая свою красоту.

— Паулиночка, — продолжил ушастый, — драгоценная, я так рад с тобой познакомиться. Никогда не встречал таких, как ты.

Пока эльф нес околесицу, я осторожно просунул жердь и попытался подцепить артефакт. Не тут-то было! Паулина наклонилась — и с легкостью перекусила жердь. Правда, глотать не стала, а выплюнула на пол. Мрак!

— Паулина! — строго сказал я. — Отдай, а то кормить не буду!

Кажется, арацения оскорбилась. Потому что даже отклонилась к стене. Я уже собирался продолжить гневную речь, как Шун прыгнул прямо в горшок. Цветок метнулся к нему — и не успел. Малыш уже гордо восседал у меня на плече. У него на носу висел медальон. Он раскачивался из стороны в сторону, как маятник, а Шун довольно пищал.

— Молодчинка, — погладил я шишигу. — Принимай свой артефакт, растеряша. И больше не теряй.

Лави схватил свою безделушку и прижал к груди. Ох и любят эльфы театральные эффекты! Но я промолчал. В целом неплохой он парень, хоть и светлый. Пусть радуется. А вот обида арацении беспокоила меня куда больше.

— Паулина, душа моя, ты зря дуешься, — обратился к ней. — Чужое брать нехорошо. Даже Шун об этом знает.

Пришлось умолчать, что Шун недавно оставил кое-кого без одежды. К счастью, мало кто знает, что у меня есть шишига. Иначе явились бы разбираться.

Шун согласно зафыркал. Цветок по-прежнему делал вид, что меня не слышит.

— Вот, — я порылся в карманах и нашел завалявшуюся монетку. — Тоже блестит. Держи.

Опустил подношение в горшок. Желтый бутон милостиво нагнулся, давая понять, что я прощен.

— Вот и умница, — погладил Паулину по стеблю. — Завтра дам тебе дополнительную порцию. А сейчас извини, дорогая. Пора.

Лави даже поклонился Паулине на прощание. А Лайла чуть ли не потащила брата за шкирку.

— Спасибо, темный, — на пороге галереи обернулась она. — Дальше уже наше семейное дело.

Я не стал возражать. Семейное так семейное. Больше не давала покоя окровавленная фигура на троне. А если это Дэл? Если заговорщики до него доберутся? Что тогда? Мысль, что это мог быть я сам, даже не пришла в голову. Я поднялся в свою комнату. Кая снова не было. Наверное, гуляет со своей профессоршей. Зато я мог спокойно подумать. И чем больше думал, тем яснее понимал — надо предупредить брата об опасности. Иначе никогда себя не прощу.

Спал я плохо. Поэтому не смог не заметить, что Кай вернулся в полпятого утра. Демонам что, отдых не нужен? Или любовь настолько затуманила голову? Сначала хотел промолчать, вспомнив нашу недавнюю размолвку. Потом решил — если уж задавать вопросы, то почему не сейчас?

— Где ты был? — приподнялся на локте.

Демон вздрогнул. Не ожидал моего вопроса. Да, что-что, а доводить людей до нервного тика я умею.

— Не твое дело, — нашелся он.

— Пусть не мое. Только все тайное рано или поздно становится явным. А вашу симпатию с профессором Карентель сложно не заметить.

— Как ты узнал? — Кай подлетел ко мне и попытался стащить с кровати. Не тут-то было. Я предусмотрительно поставил щит. Демон только пальцы обжег.

— Случайно, — не стал врать. — Не беспокойся, я не буду раскрывать чужие тайны. Но если ты будешь бродить по общежитию глубокой ночью, рано или поздно это кто-то заметит.

Кай отмахнулся и сел на кровать. Откуда-то из-под вороха вещей выбрался сонный Шун. Малыш не понимал, почему так поздно, а все шумят. Кстати, о Шуне.

— Кай, давно хотел спросить. Чем питаются шишиги?

Демон тихо засмеялся.

— Что смешного-то? — я уже собирался насупиться.

— Шишига у тебя неделю, а ты до сих пор не задал себе вопрос, чем его кормить, — пояснил всезнайка. — Не беспокойся, пища ему, по сути, не нужна. Он подпитывается твоей силой. Особенно когда ты злишься или раздражен. Или влюблен, на худой конец.

— А зачем же он тогда лишил меня формы? — мое любопытство разыгралось не на шутку.

— Шишиги любят все грызть, — Кай лег и укрылся одеялом. — А теперь дай мне поспать хотя бы пару часов.

Не тут-то было! Главный вопрос я еще не задал.

— Слушай, Кай, — заговорил, пока демон не уснул, — мне очень надо отправить письмо, а в город выходить нельзя. Поможешь?

— Если ты сейчас замолчишь — помогу, — раздался приглушенный голос.

— А если нет?

— То я встану, убью тебя, и никакие письма больше не понадобятся.

Злить демона — себе дороже. Тем более он согласился передать послание. Я даже заготовил его перед сном, только долго думал, как подписать конверт. Темному властелину? Дэлу? Как сделать так, чтобы послание попало в нужные руки? А потом решился и написал адрес возлюбленной кузена, актрисульки из местного театра. Запечатал сначала в один конверт и начертал на нем «Дэлу», а затем вложил во второй, и на нем уже обозначил адрес. Решил, что Ранита встречается с кузеном уже больше пяти лет. Значит, письмо точно попадет ему в руки. В самом послании был краток: