Упавшие в Зону. Учебка - Андрей Буторин

– Противоречите сами себе, сударь, – усмехнулась девушка. – Только что говорил про параллельные Земли, про географически тождественные участки. Не просто же так это отметил, с умыслом? Дескать, на других Землях – там, может, черт лысый, а не Екатеринодарский край. То бишь, как он по-твоему?.. Краснодарский. Видишь, даже у нас расхождения… И отчего же не предположить тогда, что где-то на этом месте такие вот леса и произрастают?

Крыть Плюху было нечем. Он и правда дал маху в своих рассуждениях. Для разведчика такое недопустимо. «Выберемся, надо будет рапорт писать о профнепригодности, – мысленно скрипнул он зубами. – Буду в Ростове-на-Дону рыбок выращивать. Как друг детства Андрюха Кожухов. Хотя, Илона же в Ростов не хотела… Ну и ладно, значит в Мурманске буду выращивать рыбок. Сразу уже замороженных».

– Однако замечу, – продолжила между тем девушка, – что мы и впрямь вряд ли в прежней Зоне. Подойди-ка.

Егор подошел к подруге. Та показала на деревья:

– Глянь.

Он посмотрел. Деревья. С ветками, листьями…

– Да по руке гляди, куда указываю!

Плюх присмотрелся внимательней. И тут, будто прозрев, он увидел, что деревья в этом лесу растут ровными рядами, на одном и том же друг от друга расстоянии. Значит, это был не дикий лес, а лесопосадка.

– Ого! – сказал он.

– Вот тебе и «ого», – хмыкнула Забияка. – И ладно бы еще тут убрано-причесано все было, дорожки-лавочки всякие, можно было бы списать на то, что Зона парк какой-нибудь оттяпала. Но тут же все так устроено, чтобы настоящим лесом выглядеть.

– Тогда и сажали бы не рядами!

– Рядами удобнее, особенно ежели с помощью техники. И как по мне, никто сильно и не старался никого обмануть. Это как в театрах декорации. Ты ведь не станешь требовать, чтобы на постановке по Чехову живой вишневый сад на сцене высадили.

– У вас тоже был Чехов?

– Не о том заботитесь, господин космический разведчик. Но Чехов был. Чего ж ему не быть?

– Хорошо, – улыбнулся разведчик. – А…

– Бэ. Драматургических экскурсов достаточно. Давай о деле размышлять.

Плюх, поводя стволом «Печенги», вновь огляделся по сторонам. Посмотрел и наверх, но тут же опустил глаза – неприятно было до мурашек.

– Если это и впрямь декорации, – сказал он, – то эта Зона может быть полностью смонтированной. Если продолжить аналогию – подобно сцене.

– А мы кто: актеры или зрители? – задала интересный вопрос девушка.

– Если мы зрители, то где же актеры?

– А если актеры…

– …то зрители могут смотреть из окошка, – ткнул разведчик пальцем в псевдонебо.

Возник естественный вопрос: что делать дальше? Искать выход? Это уже казалось смешным. Вряд ли арги создали эту Зону, чтобы спасти жителей той, с багровым – а теперь уже розовым – небом, которую они решили уничтожить. В такое человеколюбие «сверхразумных богомолов» верилось с трудом. Любой сверхразум недобр, взять тех же богов. Доброта – это человеческое понятие, у высшего разума задачи куда важнее и глобальнее, чем сюсюкать с муравьишками и вытирать им сопельки. Если кого-то и спасают, то лишь потому, что им для своих великих целей понадобился именно этот винтик.

– А ты уверен, что это арги? – спросила вдруг Илона.

– А… кто?.. – растерялся от неожиданного вопроса Егор.

– Знать я этого не могу, но насчет наших сверхразумных «друзей» сомнения возникли. Что они сделали? Собрали вместе куски нашей планеты из разных, как ты их называешь, параллельностей. Собрали, смешали, да красною крышкой прихлопнули. Однако ведь не они заварили в том котле всю эту кашу с аномалиями, монстрами и прочими ненормальностями. Это ведь все вместе с теми кусками выхватилось, поскольку не все параллельные Земли с такими, как у нас, были схожи. Согласен?

– Да, конечно, – кивнул Плюх. – Тем более если взять ту же Лазаревку, или «Кактусовое поле», то они явно не из той песни…

– Хорошо сказал, – перебила девушка. – Не из той песни. Не делали их арги, случайно прихватили. А стало быть, что?..

– То, что и «дно Зоны» не они сделали, – сказал косморазведчик, мысленно гордясь своей смекалистой возлюбленной.

– Именно. Так уж коли «дно» не они сварганили, стало быть, и то, куда оно выходит, тоже не их рук… лап, то бишь, дело.

– И тогда у нас появляется шанс на то, что мы еще поживем, – улыбнулся Плюх.

– Возможно. Хотя и не наверняка.

– Ну, разве что когда та Зона исчезнет, а на ее месте будет вакуум, то через дырку «дна» отсюда весь воздух высосет. – Разведчик хотел пошутить, но понял вдруг, что такой вариант вполне возможен.

– Как бы то ни было, ежели мы тут будем стоять да языками чесать, сведений у нас не прибавится. Предлагаю пойти… да пока что хоть туда, – махнула рукой наугад Забияка. – А там уже видно станет.

Блямс тут же запрыгал в указанном направлении.

– Об осторожности не забываем! – крикнула ему вслед сталкерша. И мотнула головой Плюху: – К тебе это также относится. Идем!

Косморазведчик мысленно усмехнулся. Не зря все же его подруга выбрала когда-то военную стезю – командовать ей очень шло. Она сразу становилась деловой, собранной. И все равно такой милой, такой обворожительной…

– Ты чего замер? – прервала девушка его мысли. – И лыбишься, позволь узнать, чему? Веселого я ничего покуда не наблюдаю.

– Да я так, – убрал нечаянную улыбку Плюх. – Идем. Вон и Блямс нас уже заждался.

«Богомол» ждал их метрах в двадцати впереди – зеленый хитин его тела почти сливался с лесной растительностью, был лишь чуть более ярким. Удивляло то, что Блямс стоял неподвижно, обычно ему это редко удавалось.

– Что-то почуял, – нахмурилась Илона. – Аккуратно подходим…

Шагов за пять до замершего зеленого друга она спросила:

– Что там, Блямсик?

«Богомол» не ответил.

– Блямс! – окликнул его разведчик. – Чего молчишь?

Но машечкианин не только не издал в ответ ни звука, но даже не шевельнулся.

– Ёхи-блохи! – бросился к нему Плюх. – С ним что-то не то!

– Стоять!!! – рявкнула Забияка. И тут же: – Назад! Егор, ты спятил?!

Косморазведчик про себя чертыхнулся. «О чем я только думал? Ужасно непрофессионально! Растерял все навыки…»

– Извини, – попятился он к девушке. – Просто Блямс…

– После расскажешь, что за Блямс такой, а то у меня память девичья, забыла. А ты, гляжу, вообще все позабыл, и где находишься – тоже.

– Да знаю я, прости, – поморщился Плюх. – Что с Блямсом, как думаешь? Неужто он в ту самую «тормозилку» попал, помнишь?[13]