Рабыня препода Академии - Ру Мракс

взлетела с его руки, порой проседая вниз от недостатка перьев на левом крыле, и полетела на другую сторону мостовой, где полная женщина в летах покидала магазин. Закрывая дверь, она не заметила, как сзади подлетела птица и сдернула с нее ожерелье.

— Ах! — вскрикнула дама, хватаясь за шею. Очевидно, это было больно. Вороны не умеют расстегивать замочки.

— Держите ее! — голосила разгневанная мадам, тряся телесами в попытке погони. Но было поздно — дохлая подружка нашего компаньона уже взлетела наверх, на крышу, и пропала среди труб.

— Сейчас за угол отойдем, позову ее назад, — с довольной усмешкой сказал Самор.

— Я впечатлена! Так мы воровать не умеем! — всплеснула руками эмоциональная Рада и тут же деловито продолжила. — Дохлых кошек в приоткрытые окна можешь запускать?

Самор радостно кивнул, в его глазах загорелся азартный огонек. Эх, умеет Рада привнести жизнь даже в такого человека, который казался мне воплощением смерти.

Так мы гуляли до вечера, стараясь обходить главные улицы, кишившие стражами. Рада забалтывала молодых незамужних девиц, а Самор сговорился с Гором. Некромант посылал дохлую крысу кружить вокруг зазевавшейся мадамы или мадмуазели, а пока она истошно кричала, Гор в попытке помочь обчищал ей карманы или снимал драгоценности. Трюк с вороной часто повторять было опасно. Птица может позариться на блестящую вещь, но если в одном квартале вороны за час украли с десяток колье, это уже повод задуматься — либо орудует организованная воронья банда, либо в деле замешан маг или некромант.

Когда уже совсем стемнело и стали зажигаться факелы, мы столкнулись с Вергом и Синей. Они тоже нашли, чем поживиться.

— Мы, это, эксперимент провели, — довольно басил Верг. — Синя невидимая подплывала к горожанке, а одежка-то видна ее! Ну, девица сразу кричала "призрак, помогите!". И я тут как тут. Говорю, спокойно, я маг, сейчас буду защищать ваше благородье. Только руку дайте, чтоб защиту на вас поставить. Ну я кольца-то с браслетиками и снимаю! А еще Синя прикидывалась бедной сироткой, милостыню просила, а потом на шею вешалась. Спасибо, мол, добрые люди, помогли мне с голоду не вспухнуть!

Синя застенчиво улыбалась. Видимо, ее застенчивость распространялась только на нас, раз простаков она обводила вокруг пальца без тени сомнения.

— Ну что, молодцы-удальцы, выпьем смородинового пива? Или яблочного рома? Заслужили! — добродушно воскликнула Рада.

Ребята согласно загудели, и мы тронулись в обратный путь, надеясь забрести в паб в бедных кварталах. Тут, среди готических особняков, в паб нас не пустили бы недобро смотревшие костоломы размером с Верга.

Я любовалась городом. Так давно не была здесь, что успела многое забыть. Вот мостовая, ведущая к тихому скверу, где я любила смотреть на сирень и драконью черемуху. Вот улочка с антикварным книжным магазином, где наверняка затерялись книги по настоящей древней магии. Вот речушка, что дальше на востоке набирала силу и мощь, а я училась в ней плавать на диком пляже у старого моста.

По дороге ребята заходили в ломбарды, где без проблем за краденное давали хрустящие свеженькие купюры.

Совсем обнаглев, Гор дернул сумочку у старушки и бросился бежать, как она закричала:

— Стражи! Вор! Сумку украл!

Вдруг откуда ни возьмись выросли два стража в полной экипировке. Ярко-красная выглаженная форма, черные высокие фуражки. Один из них свистнул вслед Гору, другой уже ловил экипаж.

— Стоять! А ну-ка за ним! — скомандовал страж кучеру, притормозившему с такой скоростью, будто впереди выросла каменная стена.

Два стража уехали на экипаже следом за Гором, выстреливая хлесткими плетями воздуха.

— Надеюсь, ему хватит ума затеряться во дворах, — взволнованно проговорила Рада. — Этот олух меня когда-нибудь в гроб загонит. Он не просто рискует, он себя сам вешает на площади! Если его поймают, то так и будет!

— Не будет, — тихо сказал Самор, следующий чуть позади Рады. — Я позабочусь.

Рада промолчала, но я увидела, как разгладилась морщинка на ее лбу.

Уже не став останавливаться в пабе, но все-таки захватив несколько бутылок смородинового пива, мы направились домой. Разговоры стали тише и тревожней.

У дома Рада прижала указательный палец ко рту, знаком показала нам оставаться за границей и скользнула на участок. Спустя долгую минуту послышалось уханье совы.

— Это значит, все в порядке, — облегченно выдохнул Верг. — Пойдем в дом.

Хвала драконам, Гор был здесь. Валялся в гамаке как ни в чем не бывало, разве что чуть более исцарапанный и грязный, чем обычно.

— Пришлось полазить по крышам, — коротко пояснил он на мой вопросительный взгляд.

— Иди мойся, оборвыш! — Рада хлестнула его попавшимся ей под руку халатом. — Все нервы истрепал! Если тебя повесят, я тебя потом воскрешу, зарежу и расчленю!

— Это можно устроить, — на полном серьезе сказал Самор, с равнодушием наблюдая суету вокруг Гора.

Рада, войдя в раж, хлестнула халатом и некроманта. Тот с удивленным видом отшатнулся. Я с трудом сдержала смех от этой сцены: Рада, неловко отводящая глаза, прижимающая к себе этот несчастный халат, и Самор, глядящий на нее так, как овчарка бы посмотрела на гавкнущего на нее мопса. С крайним недоумением.

— Я пошла ужин готовить, — буркнула покрасневшая Рада и скользнула на кухню. Я улыбнулась остолбеневшему Самору и направилась помогать подруге.

После сытного и плотного ужина, состоявшего из жареного на костре мяса и мятой картошки, мы расслабленно потягивали смородиновое пиво в гостиной.

— Я проверила вклад каждого в сегодняшнее предприятие, — сказала вдруг Рада. — Победил как ни странно… Самор.

Вспоминая, сколько снимала драгоценностей Рада и сколько принесли дохлые питомцы некроманта, я усомнилась. Похоже, кому-то просто очень хотелось, чтобы некромант загадал желание.

— Отведи меня в сад, где цветут магнолии, — помолчав, сказал Самор. — Это то, чего я хочу.

— По рукам, — ухмыльнулась Рада. — Разберемся с нашей драконьей невестой и пойдем. Айна, готовься. Завтра отправишься в магазин за платьем, затем в цирюльню, а после к герцогу О'Лири.

— Уже завтра? — ахнула я и под красноречивым взглядом Рады сама поняла: тянуть больше нельзя.

Оставшийся вечер я деланно смеялась, играла с кем-то в карты, слушала чьи-то истории, но сердцем была там — с моим обескровленным драконом. "Я спасу тебя" повторяла про себя я. "Я тебя спасу".

Уже ночью, лежа без сна, я вспоминала наше первое свидание. Хотя свиданием его сложно было назвать, он же сделал меня своей рабыней. И все же я и тогда получала удовольствие… Да какое! Нежданная волна возбуждения от воспоминаний накатила, бедра сжались. «Это все от волнения» сказала я себе, пытаясь уснуть. Но не тут-то было. Перед глазами всплывали губы дракона, его спадающие смоляные пряди, нос с горбинкой, который так