Одна из двух роз - Жюльетта Бенцони

в короне и мантии. Город праздновал, люди поздравляли друг друга с тем, что отправили француженку с ее сворой к северным туманам. Поздравляли, возможно, несколько преждевременно… И все же в городе пили, ели, плясали до тех пор, пока колокола не сменили мелодию. Настало утро, и они ударили в набат, призывая взять оружие всех мужчин и приготовиться к защите столицы всех стариков и женщин. Тревожная новость обежала Лондон: француженка получила подкрепление. Говорили о шестидесяти тысячах солдат. Все добрые англичане должны были встать с оружием против кровавой Мессалины, которая не постыдилась призвать на помощь шотландских собак и ради своей гордыни опустошить Англию! Примерно с такими речами обращался к народу Уорик. Его металлический голос звенел над толпой, и люди со всех сторон стекались под его знамена. Они готовы были идти в бой с песнями, страстно желая свободы и благополучия своему королевству. Огромная армия поднималась против врагов…

Маргарита недолго пробыла в Ковентри. Она медленно двигалась к северу и обосновалась в Йорке, в том самом замке, который принадлежал узурпатору, по-иному королева его не называла. Отсюда Маргарите легче было собирать людей Ланкастеров, потому что их земли в основном лежали на севере страны, да и шотландцы могли добраться сюда гораздо быстрее. Зато Эдуарду IV, если он вдруг пожелает драться, придется проделать немалый путь.

В канун Вербного воскресенья коронованная воительница обнаружила, что у Йорка стоят войска Уорика, и поняла, что предстоящее сражение будет величайшим в мире. На этот раз в бой вступят не две и не три тысячи солдат, а два огромных войска. Под ее началом было шестьдесят тысяч человек, и она надеялась, что такая сила сметет противника. Однако за спиной «делателя королей» стоял Лондон, и к нему со всех сторон стекались новые отряды солдат. На поле сражения под Таутоном выстроилось более ста тысяч воинов, когда Эдуард прибыл со своей тяжелой кавалерией. Сто тысяч человек, родившихся на Британском острове и готовых жить друг с другом по-добрососедски, были ввергнуты безумием сеньоров в пекло. Настоящим адом стала Таутонская битва, самая смертоубийственная в тот век. Двое суток англичане убивали друг друга, и вместе с ними бушевала снежная буря, ослепляя их и заставляя принимать друга за врага.

Первый день не принес никому победы, но юный Клиффорд так яростно атаковал противника, что нанес ему большой ущерб. Люди Белой розы готовы были сдаться, но тут Уорик совершил безумный жест. Подобные жесты, случается, поворачивают колесо фортуны и возвращают мужество войску. Он соскочил с коня, полоснул по нему мечом, встал на колени и на мече, как на кресте, поклялся, что покинет битву только мертвым, и врубился в схватку. Солдаты ринулись за ним. Беглецы повернули обратно и, вдохновленные его примером, тоже стали сражаться. Через час от руки Уорика погиб молодой Клиффорд.

Битва продолжалась всю ночь и весь следующий день. Ветер изменил направление и бил теперь в лицо солдатам Алой розы, но они, желая во что бы то ни стало победить, сражались, как львы. Настала минута, когда они уверились, что битва выиграна. Но тут подоспело подкрепление от нового короля. Подошел герцог Норфолк со своим отрядом. Его прибытие стало для Алой розы гибелью.

Страшный бой шел между двумя речками, Кок и Варф. Поначалу они служили ланкастерцам надежной защитой. Но затем они со своими скользкими обледенелыми берегами превратились в ловушку. Мосты не выдержали и провалились под бегущими. Подоспела кавалерия Белой розы. Началась резня, одна из самых страшных в истории.

Маргарита с сыном, охраняемые во время кровавого кошмара лордами Дугласом и Ангусом, успели переправиться через Кок. Но не по своей воле. Маргарита не хотела никуда двигаться. Она была в отчаянии, глаза ее из-за слез, снега и крови не хотели ничего видеть. Она забыла даже о сыне и желала одного: погибнуть в адском месиве! Но один шотландец взял повод ее коня, другой – коня юного принца, и они вывели их из бойни и проводили до Йорка, где Генрих VI, не слишком в себе, но и не совсем в безумии, молился в часовне, празднуя въезд Господень в Иерусалим.

Внезапное появление людей, покрытых грязью и кровью, которых он не узнал, напугало его. Маргарита поспешила избавиться от ратной одежды и преклонила перед королем колени:

– Нет времени молиться, мой король! Господь нас оставил своей милостью. Нам нужно бежать, и как можно быстрее!

Король смотрел на Маргариту с ласковой улыбкой и, по всей видимости, не понимал, что происходит.

– Бежать? Куда? Погода очень плохая. И сегодня воскресенье.

– Мадам! Мадам! – возвысил голос Дуглас. – Нет времени на молитвы и учтивости. Переоденьтесь в сухую одежду, возьмите все, что есть драгоценного, и простите мне то, что я сейчас сделаю!

Гигант Дуглас был горой мускулов. Без видимого усилия он поднял короля на руки, потом, словно мешок, перекинул его на спину и крикнул, что идет на конюшню и чтобы туда принесли багаж.

Маргарита, окаменев, осталась стоять посреди часовни. В часовню вбежала Ализон, ей королева доверила супруга, отправляясь вместе с войском на битву. Ализон держала в руках черный плащ с капюшоном, в который укутала госпожу.

– Я с утра уже уложила ваши вещи и приказала отнести их в конюшню вместе с вещами его величества.

Маргарита посмотрела на Ализон с неприязнью:

– Ты не верила в нашу победу? Ты, моя самая преданная подруга?!

– Исход битвы – не моя забота, мадам. Я здесь для того, чтобы ухаживать за вами и быть всегда у вас под рукой. Будь победа наша, мы бы подняли вещи обратно, только и всего. – и Ализон улыбнулась с такой простодушной сердечностью, что одеревеневшая от горя Маргарита оттаяла. Горько заплакав, она бросилась в объятия Ализон.

Так они и стояли, обнявшись, когда в молельню снова вошел Дуглас.

– О чем вы думаете, мадам? – рассердился он. – Вы что, не понимаете? Вам нельзя терять ни минуты! Вы же знаете, как только Йорк покончит с пленными и прикончит раненых, он пустится за нами? Не сомневайтесь, Уорик уже близко.

– Мне доносили, что он ранен.

– Таких людей, как Уорик, не останавливают раны. И полумертвый он побежит по вашим следам, потому что ненавидит вас.

– Думаете, я ненавижу его меньше? Но вы правы: поспешим!

Несколько минут спустя маленький отряд молча покинул замок Йорк через потайную дверь, ведущую прямо в поле, и скрылся в ночной темноте. Мело по-прежнему, и через короткое время снег засыпал следы беглецов.

Маргарита вернулась в Шотландию, но надеяться ей было не на что.

– Сестра моя, вы