Сложности - Кристен Эшли

его руки нашли ее попку и приподняли, чтобы ноги Греты обхватили его. Хикс поставил колено на кровать, а затем они оба оказались на ней.

Он вновь поцеловал ее, на этот раз глубже и дольше, и отстранился от нее только для того, чтобы наклониться и снять носки.

Хиксон едва успел сделать это, как Грета добралась до него и притянула обратно к себе. Он и не сопротивлялся. Его руки были на ней повсюду, куда только могли дотянуться, и он прошептал ей на ухо:

— У тебя есть еще презерватив?

Ее руки опустились в его брюки и трусы, коснувшись задницы, и уже ему на ухо она ответила:

— Один остался, Хикс. Но, малыш, ты настолько горяч, что последуй мудрому совету — положи пару штук в кошелек.

Его рот вернулся к ее губам, глаза смотрели прямо на нее, видя их мерцание даже во тьме.

— Спасибо за совет, — сказал он.

Они улыбались, но не переставали целоваться.

Грета прикусила его нижнюю губу, давая понять, что с разговорами покончено. Он понял ее сообщение и снова поцеловал ее.

Прошлый раз, находясь в ее постели, он этого не понял, но сейчас осознал ясно — даже полностью одетая она общалась с ним не словами, а всем остальным. Звуками, которые издавала. Движениями. Изгибами. Потягиваниями. Прикосновениями. Поглаживаниями. Царапаньем. Сжатием.

Все это ощущалось слишком хорошо, сладко и горячо. И ему нужно было взять инициативу, пока он окончательно не потерял контроль. И он сделал это, опустившись от ее груди в кружевном лифчике, вниз по животу к ее ногам, аккуратно раздвигая их.

— Хикс, — прошептала Грета.

Он прильнул губами к ней через трусики, а затем надавил языком.

— Хикс, — простонала она, ее пальцы погрузились в его волосы.

Вот так. Он не собирался медлить.

Поэтому он скатился с Греты, стянул трусики с ее ног, и его член буквально подпрыгнул, когда трусики зацепились за украшение на туфле, которые все еще были надеты на Грете. Хикс вернулся к ней, и Грета открылась для него.

Господи.

Черт.

Он опустился на нее, и лишь одного касания его губ хватило, чтобы она подалась к нему. Он не оставил это приглашение без внимания.

Закинув ее ноги себе на плечи, Хикс поедал ее, а бедра его неудержимо вдавливали член в матрас от тех звуков, которые она издавала. От ее вкуса на языке, от влажности, просачивающейся в его рот, от ощущения ее ног, обхватывающих его, и давления ее пяток на его коже.

Он брал от нее все больше и больше, когда, наконец, ее рука вцепилась ему в волосы, и она выдохнула:

— Презерватив.

Хиксон повернул голову, проведя губами по ее бедру, и прошептал:

— Милая, я еще не закончил.

И он вновь вернулся к ней.

Господи, как же чертовски сладко. Ее сжатая в кулак рука в его волосах толкала его глубже, хотя казалось, что она хочет оттолкнуть его. И Грета извивалась под ним, прижимаясь и одновременно уклоняясь, пока не выдавила из себя:

— Это… я… малыш.

Она была на грани. Только тогда он приподнялся над ней, поймав ее взгляд, который с трудом сфокусировался на нем.

— Презерватив, — прорычал он.

Она тут же перекатилась на бок, дотянулась до ящика тумбочки и открыла его. Он встал на колени между ее ног и практически вырвал из ее руки упаковку, когда Грета вернулась назад.

Пока он вскрывал упаковку и вытаскивал презерватив, она подскочила и встала на колени, расстегивая его брюки и стягивая их вниз по бедрам. И когда его тяжелый твердый член вырвался на свободу, Хикс ощутил огромное гребаное облегчение.

Сладкая чертова пытка, когда ее рука обхватила его. Он оттолкнул ее руку, надел презерватив и схватил ее за бедра.

Словно зная его мысли, ее пальцы обвились вокруг его плеч, и она рванулась к нему, когда Хикс приподнял ее. Ее ноги обвились вокруг него. И Хикс освободил одну руку, чтобы обхватить свой член и направить его внутрь. Головкой ощутив ее влагу, нащупав ее, он погрузился прямо в ее глубину.

Ее пальцы впились ему в плечи, голова откинулась назад, позвоночник выгнулся и ноги сжались вокруг его задницы, а она сама подалась еще ближе к нему. И ее горла вырвался длинный низкий стон.

«Господи, Боже, она была потрясающей».

Он выходил и погружался снова и снова, ее голова дернулась вперед, лбом она прижалась к его лбу, одной рукой скользнув, чтобы обхватить его сзади за шею, запутав пальцы в волосах. Другой рукой она обхватила его плечи, двигаясь вместе с его толчками, ее тяжелое дыхание смешивалось с его дыханием.

— Тебе нужно больше? — прорычал он, пытаясь понять, хочет ли она, чтобы он дотронулся до клитора.

— Черт… — выдохнула она. — Нет, — отрезала она, когда он вновь наполнил ее.

Хикс усмехнулся и вошел еще глубже, насаживая ее на себя.

— Ты выглядишь слишком уж довольным собой, — прохрипела она.

— Детка, я глубоко в тебе, не могу выглядеть по-другому.

— Перестань возбуждать меня еще сильней, когда я почти кончаю, — потребовала она.

— Перестань смешить меня, когда я почти кончаю, — ответил он.

Внезапно при движении внутрь ее тело выгнулось в его руках, и ее хватка стала еще крепче, ее голос понизился, и она с придыханием прошептала:

— Хикс.

Он опустил ее на спину и полностью овладел ею, толкаясь сильней, ее теплая глубина пульсировала вокруг него. И он обхватил рукой ее подбородок, надеясь, что она так же близка, как и казалось.

— Грета, — прохрипел он, когда ее глаза оставались закрытыми, хотя он повернул ее лицом к себе.

Медленно ее глаза открылись, пока она продолжала раскачиваться под ним, прижимаясь к нему каждой своей частичкой.

Она уже делала так неделю назад, и, Господи, ему так это нравилось.

— Хочу, чтобы ты смотрела на меня, милая, когда отдаешься мне до конца, — сказал он ей немного грубо.

— Хорошо, Хикс, — прошептала она, впиваясь ногтями ему в плечо.

— Бл*дь, детка, — прорычал он.

Ее ногти ощущались великолепно. Ее объятия чувствовались еще лучше. Но ее тугая, влажная киска, сжимающаяся вокруг него…

Лучше и не придумаешь.

— Хикс.

— Оставайся со мной, Грета.

— Хикс.

— Держись за меня, милая.

— Не могу, — выдохнула она, крепче прижимаясь и выгибаясь дугой.

Ее губы приоткрылись, а голова немного повернулась набок и откинулась назад, прижимая его руку к подушке. Из нее вырвался порывистый вздох и Грета кончила.

Он еще сильней повернул ее голову набок и прошел зубами по линии шеи, затем погрузился в нее глубже, впиваясь зубами в нежную кожу между шеей и