Короткое замыкание - Микки Спиллейн

— Нет, он симпатичный и терпеливый.

— Он может им быть, — проворчал Дэйв.

— Я тоже. До свидания.

Тюремщик отвел меня в мою камеру и запер. Через десять минут автоматически погас свет.

В шесть утра появился завтрак, в восемь — Хардекер. Один. Он сам открыл дверь в камеру и велел мне выходить.

Я взял мой пиджак, шляпу и последовал за ним.

Мы прошли в контору, где мне вернули мои вещи. Я расписался в их получении. Хардекер дал мне все это уложить в карманы, потом сказал:

— Пройдем на минутку в мой кабинет.

— Конечно.

Он закрыл дверь за мной, усадил меня, сел сам. Лицо у него было осунувшееся, глаза усталые.

— Вы могли бы мне сказать это, Мэнн.

— Сказать вам что?

— Кто вы такой. Я бы проверил, вот и все. Вместо того, чтобы морочить мне голову и заставлять терять время попусту.

— Итак?

— Прежде всего нужно было получить сведения, подтверждающие вашу личность по отпечаткам пальцев. Потом начал функционировать телетайп. Я должен был позвонить в Вашингтон. Там меня спрашивали о том, что здесь произошло. Я сказал все, что знал, и этого было достаточно. Приказ выпустить вас, закрыть свою пасть и делать то, что вы захотите, больше ничего. — Наступила пауза, потом он с гримасой спросил: — Какой же вы дьявол все-таки?

— Просто гражданин, капитан.

— Крупный?

— Да.

— Почему?

— Если я вам скажу, вы мне все равно не поверите.

— А если предположить, что поверю?

— Тогда будете сердиться на меня за то, что я вам сказал. Потому что вы предпочтете спать спокойно, не спрашивая себя, когда же это все кончится.

— Что такое должно кончиться?

Я поднял глаза к солнцу, которое проникало через окно:

— Вот это.

Несколько секунд он молчал, прикрыв глаза, затем процедил сквозь зубы:

— Абсолютно сумасшедший. — Немного помолчал и громко проговорил: — Хорошо... Что мне теперь делать?

— Замолкните. Для прессы тип, который устроил взрыв, — преступник, рецидивист. Никакой причины, просто это пироман.

Хардекер посмотрел на свои руки и кивнул:

— Согласен. Это легко, раз его не опознали ни мы, ни журналисты. А вы его знаете?

— Абсолютно нет.

— Еще что?

— Забудьте Вестера. Никакой близости между нами, никакой связи между этими делами.

— Скажите для меня лично, это точно?

— Я ничего не знаю. Честно говоря, я полагаю, что они связаны. Но у меня нет никакой уверенности.

— Проклятье! Что означает это нападение?

— Это происходит в интернациональном масштабе, капитан. В кадре вашей юрисдикции вы не рискуете вашим авторитетом. Мы только просим вашей помощи. Вот почему я предпочел провести ночь в камере — все лучше, чем дать возможность подумать, что в этом происшествии могло заключаться большое дело. Как я вам сказал, это было гораздо проще.

— Но не для моих нервов, Мэнн. Где вы остановитесь... пока останетесь в наших местах? Заметьте: я не верю, чтобы вы могли многое здесь обнаружить, учитывая то, как они вас здесь встретили.

— Я вернусь в тот же мотель. В настоящий момент это лучшее место.

Мое возвращение в мотель управляющий мог бы встретить более тепло, ибо Мартин Грейди тут уже проявился. Деньги, переведенные телеграфом, не только покрыли нанесенный ущерб, но и позволят владельцу мотеля пристроить к зданию новое крыло.

Со своей стороны Дэйв Эрлой работал всю ночь, подготавливая для меня почву, чтобы в мое распоряжение была предоставлена новая машина. И она ожидала меня у двери конторы. Машина принадлежала парку того же владельца, что и предыдущая. Мартин Грейди и здесь сделал все необходимое.

Рабочие увозили обломки. Некоторое время я смотрел, как они работают, потом небрежными шагами направился в кусты к тому месту, куда я бросил руку. Она по-прежнему лежала там, ладонью кверху, со скрюченными пальцами, как бы желая что-то схватить... Хотелось бы знать, сколько жизней она загубила, прежде чем оказалась в траве.

Я вернулся в комнату и достал свой арсенал. На нем лежало с килограмм пыли, нанесенной от взрыва.

Я взял оружие, тщательно вычистил его, сунул на обычное место, после чего растянулся на кровати и стал названивать по телефону.

Клод Вестер еще не вернулся, но он звонил своей экономке и сообщил, что, возможно, приедет ближе к вечеру. Никто не ответил у Винцента Смалла. Я повесил трубку и стал ждать. Два часа спустя мне позвонил Дэйв и назначил свидание в «Розовом баре» через пятнадцать минут.

Дэйв ожидал меня за столиком в глубине зала, откуда можно было наблюдать за всем происходящим в ресторане, а через окна — за большим куском улицы.

— Салют, тюремная дичь!

— Раздавлю!

Он посадил меня напротив себя и, смеясь, спросил:

— Скажи мне, Тайгер, почему ты не попытался наколоть того парня, а предпочел его взорвать?

— Потому что у него могло оказаться достаточно мозгов, чтобы не дать себя наколоть. Он освободил бы свой след, и на него встал бы другой. По крайней мере, один убийца пришел к нулю, и к тому же он известен...

Дэйв вопросительно поднял брови.

— Я нашел его руку и снял отпечатки пальцев. Флики этого не знают. Вероятно, Эрни сообщит мне сегодня.

— Снимаю шляпу, Тайгер. И прости меня за вопрос.

— А ты? Я в общем-то понял твой салат, но не полностью.

Дэйв опорожнил кружку и заказал еще пива.

— Здесь был один поставщик, мелкий, как раз такой чтобы снабжать дюжину наркоманов. Он получал белое от одного типа из Майами. Потом перекинулся к другому... Фишу... Этот старался продать подороже. Может быть, он нашел новых клиентов, может быть, нажимал на старых, чтобы получить больше...

А теперь то, что тебя интересует... Знаешь, когда легавые отобрали целый воз товаров, в течение некоторого времени ощущалась серьезная его нехватка... Фиш в это время снабжал одного клиента, которого отождествляют с Агрунски. Они его видели с Фишем. Один из моих парней даже рассказал мне одну историю: Агрунски как-то раз даже выругал его, когда у того не оказалось «снега». По моему мнению, Фиш отравлял Агрунски... Он продавал ему не муку, а чистый. Твоему умнику это было нужно, маленькие дозы его уже не удовлетворяли. Ладно, но тут Фиш отплыл, и Агрунски остался в отчаянном положении, не имея возможности получить дозу, не знал здесь никого, кто бы мог ему помочь! Ты можешь представить себе его состояние?!