Биограф - Инна Комарова

Наступило гробовое молчанье. Патриция расчувствовалась. Достала из своего ридикюля кружевной платочек и поминутно прикладывала его к глазам.

– Бедная, бедная моя Флоренс. За что? Почему? Как это всё ужасно. Кто бы мог подумать? А мы ничего не знали, ничего не замечали. Какая чудовищная судьба!

Её родители трагически погибли, когда Флоренс была крошкой. Теперь она, непостижимо… Как мы после всего этого будем жить? – горевала графиня. Эта ноша каменной глыбой легка на моё сердце. Боже мой, Боже мой! Что я скажу графу? Как откроюсь ему? Он так любил Флоренс, как свою родную дочь, – сокрушалась Патриция. И вдруг она опомнилась.

– Розина, а где же малыш, которого ты воспитывала? – спросила она.

– Я его отдала отцу – синьору Марио де Росси, – ответила Розина.

– Почему? Мальчик мог жить в нашем имении, вместе с тобой и твоей тётей. У нас и няни есть. Насколько я помню, Марио женат. И его супруга, – графиня запнулась. Как это сказать поделикатнее?

Понимаешь, дорогая Розина, супруга Марио не очень приветливая женщина. У нас с ней не сложились отношения. Она не выдержанна, резка, груба. Далеко не всегда её выходки совпадают с теми нормами поведения, которые заведены у нас. С тех пор, как он женат на ней, всё окружение Марио и его родителей, перестало бывать в их некогда гостеприимном доме. Я не думаю, что мальчику будет хорошо у них. Во всяком случае, не лучше, чем у нас, в этом нет сомнений. Уверяю тебя. Мы его прямые родственники. Мне думается, Розина, ты поторопилась, совершив необдуманный поступок.

Вступать в конфликт с Марио я не намерена. Он не отдаст ребёнка. У него в браке детей нет, – рассуждала графиня вслух.

Что же нам делать? – вопрошала раздосадованная Патриция.

– Вы знаете, синьора Патриция, – отвлекла её Розина.

Пальмиро унаследовал материнскую внешность, он очень похож на Флоренс. Такой красивый мальчик. И такой ласковый, как девочка. Я без него страдаю. Прикипела к нему всей душой. Очень скучаю по нему. Представьте, мы с ним не расставались ни на минуту. Он и ночью любил со мной спасть. Бывало, заберётся в мою постель и там засыпает. Я прихожу, ложусь потихоньку рядышком. Он – хитрец, обхватывает меня своими пухленькими ручонками, прижимается и на груди засыпает. Флоренс бы ему не нарадовалась. Он спокойный, хороший мальчик. Не будет обузой отцу. Синьор Марио пообещал мне, что создаст сыну все условия. Будет уделять ему внимание, распрощается со своими бесконечными путешествиями. Сказал, что сам желает растить сына.

– Дай-то Бог, чтобы оно так и было, – недоверчиво произнесла графиня.

Патриция оказалась права. Её сомнения имели под собой почву. Она как в воду глядела. Жена Марио Росси, узнав о ребёнке, приревновала супруга к мальчику. А когда увидела, как ребёнок похож на бывшую пассию Марио, просто сошла с ума. Стала ревновать супруга к покойной Флоренс. От злости, от зависти, которую она испытывала ко всем, в том числе и к Марио, она в полном смысле слова, утратила рассудок. Поначалу Франческа всячески вредила Марио. Затем приняла решение отомстить безнадёжно утерянному супругу. Но как? Ей недолго пришлось гадать и искать приемлемый вариант.

Маленькое отступление.

Франческа обожала вкусно поесть. Меры в еде она не знала. Видимо, так она залечивала свои душевные раны, заедала все свои обиды. Если учесть тот факт, что она весь день проводила в постели, вставая лишь к трапезам и изредка на прогулки, легко можно себе представить её внешний облик. Результат, как говорится, на лицо. Она выглядела тучной, рыхлой, тяжеловесной, гораздо старше своих лет. Однако этот факт не омрачал её настроения, она не предавала ему никакого значения и не обращала внимания на это. От удовольствий не отказывалась. Франческа любила сладости, крепкое вино, жирные сыры, всевозможные десерты, картофель во фритюре, а из мясных блюд отдавала предпочтение блюду под названием сальтимбокка – saltimbocca alla romana.*

*Историческая справка

Традиционная римская сальтимбокка – очень вкусный рулет из телятины. Saltimbocca в переводе означает – “прыгай в рот”.

Небольшой кусок слегка отбивают плоской стороной ножа, обжаривают на оливковом масле. На каждый кладут пол-листика шалфея и ломтик прошутто – пармской ветчины. Сворачивают рулетом, скрепляют шпажкой. Тушат в белом вине и подают с овощами, рисом, приправленным шафраном, картофельным пюре или со спагетти.

Из напитков подают красное вино «Кьянти» или изысканное Монтепульчано.

Аделина, – как говаривала Франческа, – мой верный страж.

Так она полагала. В этом вопросе Франческа дала промах, оказавшись неопытной и недальновидной, нанимая прислугу.

Заглянуть кому-либо в душу, поняв все тайны – невозможно. Тем более, если человек умело скрывает свои мысли и чувства. Аделина вела себя очень осторожно, всячески угождая госпоже, не выдавая своих истинных намерений. Старая служанка прекрасно готовила излюбленное блюдо Франчески. Желание госпожи для неё было законом. Она при ней выполняла функции лакея.

Как-то подавая на обед её любимую «Сальтимбокку», служанка уловила подходящий момент и поинтересовалась:

– Синьора, как Вы себя чувствуете?

– Плохо, – лениво ответила Франческа, поднимаясь с постели.

– Последнее время Вы пребываете в расстроенных чувствах.

Я вижу. В чём причина? Вы знаете, я всегда Вам помогала, когда словом – правильным советом, а когда и делом. Расскажите, что стряслось? – тоном безликого лакея расспрашивала Аделина. – Что растревожило мою госпожу? – заискивала Аделина, помогая Франческе одеться.

– Разве ты не знаешь? Мой полоумный супруг привёз в наш дом подкидыша. Уверяет, что это его сын. Я и раньше слышала от матушки Марио, что у него был умопомрачительный роман с родственницей графа Риккардо Делла Конти. Он её страстно любил и возжелал связать с ней свою жизнь. А его родители воспротивились. У них было устное соглашение с моим отцом. Правда, я не представляла, что у Марио с этой девицей всё так далеко зашло. Вот тебе и нравы. А ещё родственница графа, почитаемого и уважаемого человека в обществе. Вот вам и высший свет… – надсмехалась Франческа. Какой позор! Недосмотрели, выходит. Ты знаешь, я полагаю, она нажила ребёночка с кем-нибудь другим. У нас ведь нет детей, значит, Марио никак не может быть отцом её ребёнка, – рассуждала она. Франческа и не задумывалась над тем, что сама является причиной отсутствия детей в их семье.

– Я думаю, настоящий виновник отказался, не захотел признать себя отцом, вот она и навязывает мальчонку Марио, – заключила Франческа, глумясь над чувствами Флоренс и Марио.

– А мне теперь, что прикажешь делать? Я не собираюсь держать в своём доме подкидыша. Пойдут разговоры, пересуды. Какой стыд. Что в обществе скажут? – возмущалась Франческа.

– А Вы не робейте. Не робейте, говорю я Вам. Надо извести мальчонку, пока мал, – внезапно предложила Аделина.

– Ты это о чём? – спросила Франческа, будто не понимая. А сама глаза увела в сторону, чтобы Аделина не увидела, – она от неё именно этого ждала.