Неподходящая невеста - Надежда Олешкевич

Он неторопливо подошел к рядом стоящему креслу и опустился в него. Что-то в его взгляде изменилось.

— Нет.

— Я буду предупреждать тебя о времени встречи, чтобы ты не спускалась на первый этаж.

— Зачем? — сделала я беззаботное лицо, будто в это время не защемило в груди. Дэймар словно специально не сказал, с кем именно сперва будет работать священнослужитель.

— Для твоего же спокойствия.

На языке вертелся вопрос, который требовалось озвучить: а они согласны? Однако со всем, что было связано с сестрой и Эваином, не хотелось иметь дела.

— Почему сперва не мы? Тогда вам не придется подскакивать каждый раз за столом, а мне наконец удастся уехать из вашего дома.

— Я уже отвечал на этот вопрос, — в голосе Дэймара явно появилось раздражение.

Он поднялся и, отрицательно покачивая головой, вышел из гостиной. Я же в глубокой задумчивости проводила его взглядом. «Сперва необходимо разорвать другую связь», — такими примерно были слова Лэнса в прошлый раз. Но это ведь не истинная причина?

Понять других людей зачастую сложно. И жених сейчас казался самым далеким и странным человеком во всем мире. Я еще долго сидела в гостиной, пила чай и искала ответы на многочисленные вопросы. Чтобы отвлечься от роящихся в голове мыслей, пришлось сжать фигурку слона, находившуюся в потайном карманчике. Она служила напоминанием, что меня здесь держало на самом деле и кто стоял между мной и свободой.

Демон исчез. Целый день я пыталась его отыскать, чтобы сыграть следующую партию в шахматы, но он нигде не нашелся. Под вечер желание встречаться с монстром окончательно иссякло. Зато появилось другое: выйти на улицу. И я смогла, сделала десять широких шагов от двери, прежде чем ощутила жжение в запястье.

Немногим позже даже ужин в молчаливой компании хозяина дома не испортил моего приподнятого настроение. Я была переполнена предвкушением ближайшего будущего, где нет оков, каких-то уз и запретов, улыбалась сама себе и затем чуть ли не плыла в свои покои.

— Нира!

— Аннэ, — вскочила девушка с кресла, — мне осталась всего пара платьев. Совсем немного. Я бы делала это в своей комнате. Но там темно и боюсь вымазать их.

— Я не об этом. Ты опять грустишь.

— Нет-нет, что вы! Вам показалось.

Она быстро убрала за собой и вскоре оставила меня в одиночестве. И стоило двери за ней закрыться, как в голову пришла замечательная идея. А чтобы воплотить ее в жизнь, пришлось дождаться вечера следующего дня и тихого голоса демона, зовущего на очередную игру.

— Тебе ведь нельзя причинять вред жителям этого дома, — встала я на входе в библиотеку и уперла руки в бока.

Сзади послышался какой-то шум. Последнее время мне изредка казалось, что за мной наблюдали, следовали по пятам, пока дело не доходило до правой половины дома. Там всегда было тихо и безлюдно.

— Я к кому обращаюсь?

Демон обернулся. В черных глазах вспыхнул огонь. Наверное, пора бы уже привыкнуть к подобному виду, его повадкам, перестать вздрагивать и внутренне сжиматься от каждого движения или слова. Однако мне с трудом удавалось совладать с собой. Тело не подчинялось разуму, да и тот зачастую давал сбой в присутствии существа из другого мира.

— Садись, — спокойно проговорил монстр, чем сильно удивил. Это не было похоже на него.

— Почему ты меня зовешь в библиотеку, когда Дэймар уходит из дома?

— Совпадение. — Он пару раз постучал когтями по поверхности стола, и на тот опустилась шахматная доска.

Я сделала вид, будто приняла его ответ за правду, намереваясь проверить свою догадку. Ведь иначе наши встречи поддавалась бы какой-то закономерности: утро, вечер, обед, пасмурная погода, мое определенное настроение. Однако каждый раз игра проходила в одном и том же месте и только в тот момент, когда в доме не находился Лэнс. Скорее всего, тому причина множественные печати на демоне и то, что именно Дэймар заточил его здесь. А если нет?

Все-таки в поведении существа из другого мира произошли изменения. На протяжении партии в шахматы, от первого и до предпоследнего хода, он не подавался вперед, не старался напугать, не показывал ряды острых зубов. В довесок многие мои вопросы остались без ответа. Хотя так бывало и раньше.

— Шах и мат, — я скорее спросила, чем твердо заявила о своей победе.

И тут началось привычное представление. Грохот от перевернутого стола, постукивание по полу разбросанных фигурок. А главное — рев демона. Грозный звук не мог оставить меня равнодушной. Я не успела подскочить и отбежать, снова вжалась в стул, наблюдая за пламенем в глазах чудовища. И не только. Поверх бордового плаща побежали оранжевые всполохи, разлились, словно какая-то жидкость, к которой не следует прикасаться.

— Желание!

Теперь от его близости стало поистине жарко. Я рвано втягивала воздух, окончательно позабыв, как произносятся слова. Вскоре чудовище поубавило пыл, убрало огонь и снова нависло надо мной.

— Желание.

— Я… — мысли путались в голове. Пришлось пару раз ею встряхнуть, чтобы собрать их воедино и произнести что-то вразумительное: — В поместье сестры Дэймара, Элаизы Гритч-Марэс, проживает охотник по имени Марвин. Если он испытывает к моей горничной Нире хоть какие-нибудь теплые чувства, пусть приедет сюда, в этот дом. И еще! Необходимо, чтобы в дальнейшем не появилось никаких преград к их совместному счастью.

Вчера, когда я обдумывала свое желание, оно звучало намного лучше. И казалось, демон рассмеется, едва услышит его. Однако монстр выпрямился, щелкнул пальцами и спокойно улыбнулся.

— Желание выполнено.

— А разве Марвин не должен сперва приехать, чтобы засчиталось?

— Нет, — словно выдохнуло чудовище.

Стол и фигурки замерцали и постепенно стали пропадать. Заметив это, я встала со стула, дабы снова не упасть на пол. Монстр лениво взмахнул рукой, и в центре библиотеки опустело. Он неторопливо подошел к окну и почесал правый рог у основания, а затем поднялся выше и то же самое проделал с кончиком.

— Какой ваш мир? Там примерно так же или совершенно все иначе?

Демон развернулся, в один шаг сократил расстояние между нами и дыхнул на меня горячим воздухом. Он не ответил. Наверное, то была неприятная тема, раз чудовище настолько скоропостижно удалилось из библиотеки.

Одно хорошо, что вскоре Нире не придется грустить. Вновь вернется жизнерадостная горничная, зазвучат ее бесконечные рассказы о случившемся в доме, она перестанет безвылазно сидеть в моей или своей комнате. В запястье появилось жжение. Рисунок обеднел еще на один шип. Они точно исчезали по мере выполнения желаний.

— Четыре, — улыбнулась я и подняла взгляд.

Как далеко мне теперь можно отдаляться от дома? Неужели я стала еще на шаг ближе к своей свободе?