Шанхай. Книга 1. Предсказание императора - Дэвид Ротенберг

— Богоборцы! — провозгласил глава Дома Сиона. — Просто богоборцы, и ничего больше. Нам надо бы усадить их и рассказать о Книге Божьей. Вот это была бы дискуссия!

Китаист посмотрел на босса и подумал: осознает ли он, какую опасность Врассун, обладающий монополией на прямую торговлю между Англией и Китаем, представляет для бизнеса Олифантов? Однако предпочел промолчать.

— Истинно говорю, богоборцы! — повторил Джедедая, на сей раз достаточно громко, чтобы все присутствующие посмотрели в его сторону и стали гадать, кто такие «богоборцы» и чем они занимаются.

— У американца такой вид, будто он проглотил большую жабу, — заметил Перси Сент-Джон Дент, второй человек в лондонской фирме «Дент и компания».

— Ага, или ящерицу, — ответил Геркулес Маккалум, совладелец «Джардин Мэтисон» из Эдинбурга, поправляя ботинок на левой ноге, на которой немилосердно разболелась застарелая мозоль. Он и Перси подружились за годы совместной учебы на восточном побережье Шотландии, к северу от замка Синклер, — продуваемой всеми ветрами полоске земли в самом холодном месте самой холодной, черт бы ее побрал, страны мира. Хотя эти двое были готовы спорить друг с другом буквально по любому поводу, здесь они были едины.

— Погляди, как брызжет слюной глава Дома Сиона.

— Характерная черта американцев, особенно типичная для тамошних евангелистов.

— Евангелистская манера говорить?

— Ага.

— А почему?

— Наверное, они считают себя единственными восприемниками конечной мудрости Всевышнего.

— Но почему они со столь напыщенным видом брызжут слюной? Отвечай мне, ты, северный варвар.

— Это должно быть ясно всем, даже американцам, ты, самодовольный оксфордский зазнайка. Мне нравится нахальство этого словосочетания — «конечная мудрость». Пусть будет так. Но Господь просто не мог доверить свою «конечную мудрость» такому жалкому болоту, как Америка.

— Ты когда-нибудь бывал там, Геркулес?

— Нет.

— И все же тебе хватает самоуверенности называть ее «жалким болотом».

— Я никогда не бывал в Швеции, но знаю, что все шведы — блондины.

— Мне нравятся блондинки.

— Мне тоже, Перси, если только они не брызжут слюной.

— Что ж, это зависит…

— Отчего?

— От того, делают они это до или после, — с усмешкой ответил Перси Сент-Джон Дент.

— А я-то думал, что ты богобоязненный и благочестивый джентльмен! — сказал Геркулес, посмотрев на английского визави.

— Я бизнесмен, как и ты.

— Да, Перси, бизнесмен, но не такой, как я. Ты поймешь, что я имею в виду, когда появится аукционист.

— Что ты задумал, отвратительный шотландец?

— Подожди — и увидишь, Перси. Непременно увидишь.

Перси Сент-Джон Дент покачал головой, с трудом сдержавшись, чтобы не рассмеяться. Они с Геркулесом черпали удовольствие в своей дружбе, но в шотландской школе-интернате их учили быть лидерами людей и наций, и, занявшись торговлей опием, они азартно конкурировали друг с другом для достижения именно этой цели.

Их внимание привлек шумок, раздавшийся в передней части склада, где они находились. Вошел аукционист, прихлопывая на себе москитов.

Представитель Врассунов обратил внимание на бледность кожи этого человека и подался вперед, чтобы получше рассмотреть его руки. На среднем пальце левой руки мужчины в падавшем из окна свете поблескивал перстень с печаткой.

«Хорошо, — подумал человек Врассунов, — значит, у него получилось».

Он сверился с имевшимся у него списком земельных участков, под каждым из которых помещалось по два столбца цифр. Цифры в левом столбике были значительно меньше, чем в правом. Он свернул лист таким образом, чтобы спрятать большие цифры.

«Незачем платить такие большие деньги», — подумал он.

Аукционист откашлялся и смачно сплюнул в большой полотняный платок. Платок был мятым, как лицо древнего старика, и, по-видимому, принял уже не первый подобный «подарок».

— Джентльмены! — объявил он. — Я имею честь открыть первый земельный аукцион в городе Шанхае.

Он уже повернулся к прикрепленной к стене большой топографической карте, как тут за его спиной раздался голос Перси Сент-Джон Дента.

— Вы позволите, сэр? — спросил тот со своим изысканным акцентом. — Не хочу задерживать аукцион, но поскольку земли, которые мы сейчас будем делить, приобретены благодаря действиям королевы Виктории, то считаю, было бы правильно сначала пропеть здравицу в ее честь.

Он повернулся к другим англичанам и шотландцам. Все встали, сняли цилиндры и вдохновенно затянули «Боже, храни королеву».

В тот же момент вся делегация фирмы «Олифант и компания» поднялась со своих мест, отодвинув стулья, и направилась к выходу. Они знаками стали звать остальных американцев. Многие последовали их примеру, но представитель крупной торговой фирмы «Рассел и компания», человек со странной фамилией Делано, остался сидеть.

Делегация Врассунов поднялась, но из религиозных соображений не стала обнажать головы.

Хордуны сняли цилиндры уже давно, поэтому теперь просто встали.

Макси саркастически проворчал:

— С таким же успехом они могли бы спеть «Трахни меня на лестнице, Молли».

— Или вообще не петь, — ответил Ричард.

Собравшиеся — если и не очень умело, но зато с удовольствием — продолжали распевать гимн в честь толстой женщины, находящейся за тысячи километров от них.

Цзян и Телохранитель стояли в толпе любопытных в дальнем углу и с изумлением наблюдали за тем, как фань куэй в своих нелепых шерстяных костюмах, держа шляпы в руках, хором распевали какие-то бессмысленные стихи, которые, по-видимому, все они знали наизусть. Для чего им понадобилось вставать и снимать шляпы, ни Цзян, ни Телохранитель не знали, да и не хотели знать.

Конфуцианец, благодаря тому, что аукцион проходил на складе, принадлежавшем одному из его братьев, наблюдал за происходящим, укрывшись в боковой комнате. Он делал пометки в маленькой и довольно потертой записной книжке.

Когда вопли фань куэй прекратились, вернулись американцы. Аукционист снова повернулся к карте, но ему помешали во второй раз. Принесли чай, который Конфуцианец заказал для всех торговцев.

— Ну, может, мы все-таки начнем? — взмолился человек Врассунов.

Ричард встал и с широкой улыбкой на лице заявил:

— Мы находимся в Китае, и чай — это наш бизнес. Без сомнения, мы сможем потратить несколько минут на то, чтобы отдать должное свежести его волшебных листьев.

Тут же появились облаченные в дорогие наряды молодые китайцы и пожилые китаянки, толкая перед собой перламутровые столики на колесиках, и стали раздавать присутствующим наполненные чаем полупрозрачные фарфоровые чашки. Ричард улыбнулся представителю Врассунов и приветственным жестом поднял свою чашку.