Выбор ее сердца - Никки Логан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но какой ценой?
– Мое время. Мои деньги. Все мое.
Маршалл взял ее за руку:
– Пока ты тратишь время и деньги, твоя жизнь проходит мимо. А я здесь, Эва. Мужчина из плоти и крови. Ты могла бы наслаждаться мной, но вместо этого думаешь о том, кто…
Эва сжала зубы, борясь с подступившей тошнотой:
– Продолжай же. Скажи это.
– Эва!
– Скажи это! Ты считаешь его мертвым!
– Боюсь, он, так или иначе, превратился в воспоминание, которое не дает тебе жить своей жизнью. Так же как после смерти твоей матери.
– И это говорит человек, который прячется от собственных демонов за густой бородой и кожаной курткой.
Маршалл глубоко вздохнул:
– Поиски сделали тебя одержимой, Эва. Сама идея великолепна, но разрушительна для личности. Тебе пришлось отказаться от всего – коллег, друзей, семьи. От людей, которые помогли бы тебе сохранить психическое здоровье.
– Опять обвиняешь меня в безумии?
– Эва, ты не…
– Тебе пора ехать. Ты мешаешь мне заниматься делом. Тот парень едва не ушел, потому что я не обращала на него внимания, занятая тобой.
– По-твоему, я виноват?
Она обхватила себя руками:
– Я чуть не упустила единственную за год подсказку, потому что была увлечена тобой.
– Увлечена мной? Что ж, меня это должно порадовать.
– Более чем увлечена, – страдальчески воскликнула Эва. – Разве ты не понимаешь? В моей жизни и моем сердце для тебя – для нас – нет места.
– Нет места для счастья? Это тревожный звоночек!
– Как я могу быть счастлива, – заорала она, наплевав на случайных прохожих, – когда Трэвис не вернулся домой, где ему самое место?
Ужасные слова повисли в воздухе.
– Ты сама себя слышишь, Эва? Наказываешь себя за Трэвиса.
Она едва могла дышать.
– Благодарю за заботу, но это не твое дело.
– Предлагаешь просто уйти, зная, что ты разрушаешь себя?
– Со мной все будет в порядке.
– Не будет. Что ты станешь делать, когда, обыскав оставшуюся часть страны и не найдя Трэвиса, вернешься в начальную точку пути? Начнешь все сначала?
Мысль о том, что поиски могут не увенчаться успехом, была невыносима.
– Я всегда буду искать его, – поклялась она.
Это несправедливо по отношению к Маршаллу, который и без того уже не раз шел ради нее на компромисс. Она медленно покачала головой:
– Найди себе другую женщину, Маршалл. Прошу тебя.
Которая ценила бы его, не причиняла боли и смогла бы дать ему то, в чем он нуждается.
– Мне не нужна другая женщина, Эва, – выдохнул он. – Мне нужна ты.
Три простых слова лишили ее способности дышать. Как и выражение честных глаз Маршалла, которые смотрели на нее с опаской.
Эва испытала неодолимое желание броситься в его объятия, позволить позаботиться о себе. Отдать половину своей тяжкой ноши. Припарковать автобус навсегда и начать строить новую жизнь. С ним. Она представила маленьких сероглазых детишек, бегающих по песчаным дюнам. Как они учатся ловить рыбу и играют со своим отцом.
Воображаемые дети вдруг превратились в Трэвиса. Малышом он любил ковыряться на берегу реки и всегда возвращался домой перепачканный с головы до ног. Она самозабвенно любила его.
Эва сделала несколько глубоких вздохов:
– Поскольку я действительно тебе небезразлична, уважай мои потребности. Я хочу найти брата и вернуть его домой, в безопасность.
– А что потом?
Она посмотрела ему в глаза.
– После того как цель будет достигнута, Эва. Каков твой дальнейший план? Жить с Трэвисом, обеспечивать ему присмотр? Давать таблетки по часам? Насколько далеко простираются границы твоей ответственности?
По правде говоря, Эва не представляла, что делать, если не найдет Трэвиса, но и помыслить не могла, что будет, если поиски увенчаются успехом. Концентрируясь на дороге, не позволяла себе заглядывать в будущее.
Она переплела свои пальцы с его:
– Ты потрясающий парень, Маршалл. Найди себе ту, с кем будешь счастлив.
– Я думал, что уже нашел.
Пришло время высказать жестокую правду.
– Ты просишь меня выбрать между мужчиной, которого я люблю всю жизнь, и мужчиной, которого… – Она запнулась, собираясь с духом, но заставила себя договорить: – Знаю всего десять дней.
Каковы бы ни были ощущения.
– Хотелось бы мне стать важным для тебя, – заметил он. – Да. Хотелось бы через два года жить с тобой в бревенчатом домике и заниматься любовью дважды в день в источнике, расположенном прямо во дворе. Не буду лгать тебе, да. Но это реальный мир, в котором я не прошу выбрать меня, Эва. Я умоляю выбрать саму жизнь. Ты не можешь и дальше быть одна.
Она приблизилась на шаг, ощутив исходящее от него тепло, погладила его по щеке.
– Прекрасный образ. – Она превозмогала боль. – Но сейчас у меня только одна фантазия. Парень с картой возвращается и показывает дорогу, ведущую к Трэвису.
Краска схлынула с его лица, и, когда он посмотрел на нее, в его глазах светилось выражение… нет, не боли, это было смирение.
Как у человека, всегда приходящего последним.
– Ты заслуживаешь того, чтобы быть чьим-то приоритетом, Маршалл. Мне очень жаль.
С трудом совладав с дыханием, он прочистил горло:
Страшно подумать, что может случиться с тобой, когда меня не будет рядом, чтобы поддержать и помочь, когда ты найдешь его. Или не найдешь. Пообещай, что вернешься домой к отцу и заново построишь свою жизнь.
– Маршалл!
– Пообещай мне, Эва. Пообещай, и я уеду, оставлю тебя в покое.
В покое. Сама идея казалась смехотворной. Блаженны несведущие об истинном устройстве мира, надежды Эвы давно канули в Лету.
Она посмотрела Маршаллу в глаза.
И солгала.
Знала ли Эва, как плохо умеет лгать?
Или просто приберегала наиболее изощренную ложь для самой себя? Сильная женщина, которой она стала, никогда не смогла бы вернуться к прежней жизни в пригороде.
Она слишком далеко зашла.
Как бы упорно Маршалл ни старался, она не впустит его в свою жизнь, не позволит оказывать влияние на себя. Он должен уйти, уважая ее решение.
Сделать то, что подсказывает рассудок, а не сердце.
Я выбираю Трэвиса.