Выбор ее сердца - Никки Логан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Маршалл поджал губы и несколько раз глубоко вздохнул:
– Ты просто ищешь выход своему гневу, и я подвернулся тебе под руку.
Избавь меня от психоанализа!
– К тебе это вообще не относится. Это касается только меня и Трэвиса.
Она снова посмотрела в сторону паба и крепко сцепила руки.
Теплые пальцы взяли ее за подбородок и заставили поднять голову.
– Ты всегда думаешь только о Трэвисе. Всегда, – с болью произнес он.
Ей не понравилось осуждение в его взгляде.
– Ну, извини, что занимаюсь делом.
Слова прозвучали ужасно грубо особенно потому, что в глубине души она понимала, он не заслуживает подобного обращения. Но неужели он не понимает значимости момента? Его уникальности? Девять месяцев она бродила, как в тумане, без всяких подсказок, и вдруг появляется человек, который, похоже, что-то знает. И этого человека она едва не упустила, отвлекшись на Маршалла.
Она села.
Всю неделю она расклеивала листовки, выставляла щит с плакатами, отвечала на вопросы об изображенных на нем людях, но при этом не проявляла активности. Не пыталась силой всучить кому-нибудь листовки. Произвести впечатление.
Все время сидела и смотрела на Маршалла, а когда его не было рядом, думала о нем. Согласилась с его безнадежной фантазией.
И подвела Трэвиса. Снова.
А теперь едва не упустила единственную зацепку.
Маршалл тоже сел и некоторое время молча смотрел на нее, потом заговорил, тщательно подбирая слова:
– Мне кажется, пришло время остановиться, Эва.
Она и остановилась. Сидела не двигаясь и почти не дыша и просто смотрела.
– Пора вернуться домой. Это путешествие не идет тебе на пользу.
Когда она заговорила, в голосе звучала ледяная холодность:
– Думаешь, лучше сидеть дома и гадать, жив Трэвис или мертв, заботится ли кто-нибудь о нем?
– Целый год прошел.
– Знаю. Я прожила каждый день этого года, и теперь моя миссия близка к завершению.
– Ничего подобного. Ты не была еще в трети страны.
– Где проживает всего десять процентов населения.
– Может, ты и вовсе с ним где-то разминулась. – «А может, его и в живых уже давно нет», – мысленно добавил он, но не осмелился произнести вслух.
– Ты же говорил, что мои действия оправданны!
– И имел свои слова в виду. Я тебя понимаю.
– И?
– Мне ненавистно наблюдать, какое разрушительное действие оказывают на тебя эти поиски.
– Тогда уходи. Никто тебя не держит.
– Все не так просто.
Эва перебила его, не дав договорить:
– Может, тебе не нравится, что я ставлю его превыше тебя? Может, твое мужское самолюбие не в состоянии смириться с ролью второй скрипки?
В глазах Маршалла отразилась боль, и они разом потухли.
– Вот к этому я как раз привык.
У Эвы все перевернулось внутри. Как выбрать из двух дорогих для нее мужчин? Маршалл, по крайней мере, здоров, психически стабилен и в состоянии позаботиться о себе, а Трэвис…
Интересно, где он сейчас?
Эва не сомневалась, что брат нуждается в ней, поэтому, собрав волю в кулак, встала:
– Думаю, будет лучше, если каждый из нас пойдет своей дорогой.
Маршалл поник еще больше:
– Правда?
– Мне было хорошо с тобой.
– Но все хорошее рано или поздно заканчивается?
– Сам посуди, Маршалл, сколько времени нам удалось бы поддерживать отношения? Твоя работа близится к завершению. – Как и ее финансы.
От этих слов, сказанных будничным голосом, его взгляд словно подернулся пленкой льда.
– Ты в самом деле так считаешь?
– В моей душе нет для тебя места, Маршалл. Я должна сосредоточиться на Трэвисе.
– Почему?
– Потому что он во мне нуждается. Кто еще о нем позаботится? – Ей следовало бы делать это лучше.
– Оцени факты трезво, Эва. – Выражение его лица было мягким, а слова жесткими. – Его либо нет в живых, либо он скрывается намеренно. Ты сама это сказала.
Как бы размеренно она ни дышала, воздуха все равно не хватало, перед глазами поплыли черные точки.
– Не могу поверить.
– Люди постоянно уходят. По разным причинам.
– Это ты о себе говоришь.
– Прошу прощения? – ледяным тоном произнес он.
Эву стала бить дрожь.
– Мне давно следовало бы поинтересоваться твоим мнением, ведь ты у нас эксперт по решению чужих проблем. Объясни тогда, отчего здоровый молодой человек уходит из семьи?
У Маршалла даже лицо перекосилось от необходимости держать себя в руках.
– Думаешь, я сделал это с радостью?
– Насколько могу судить, ты просто вычеркнул мать и брата из своей жизни и стал двигаться дальше.
– Ты правда настолько сосредоточена на себе, что не в состоянии понять, каково мне было?
– Ты сам сделал такой выбор.
Эва удивлялась, откуда берутся слова, ядовитой лавой льющиеся с губ. Неконтролируемые и безудержные.
– Ужасающие.
– Иногда, Эва, любой выбор не в твою пользу, тем не менее приходится что-то выбрать.
– Уйти не оглядываясь? Кто так делает?
В глазах Маршалла сверкнула вспышка понимания.
– Ты зла на Трэвиса. За его исчезновение.
«Не просто зла, а в бешенстве», – мысленно поправила она, но вслух сказала:
– Мой брат ушел не по своей воле.
Она вела этот разговор бесчисленное множество раз с отцом и полицейскими.
– А что, если это не так? Что, если он ушел потому, что не мог остаться?
– Пф! Кто-то, похоже, внимательно изучил сайты, посвященные пропавшим без вести.
– Прекрати, Эва. Я просто хотел лучше понять тебя.
– Те люди больны, напуганы или пребывают в отчаянии. Трэвис, которого я знаю, так бы не поступил.
– А ты не думала, что он перестал быть твоим Трэвисом? Что он уже не младший братик, о котором ты заботилась?
Эву забила крупная дрожь.
Маршалл шагнул к ней и, понизив голос, добавил:
– Разве не видишь, что он поглотил большую часть твоей жизни? Эти поиски на грани одержимости разрушают тебя.
– Если я этого не сделаю, кто же тогда?