Летим в Лас-Вегас! - Белинда Джонс

Я смеюсь. Господи, как здорово на него смотреть! Сегодня на нем все черное и широкополый плащ, как у Зорро. А мне все вспоминается, как во время шоу он вытащил меня на сцену. Ах, прижаться бы к нему еще разок! Может быть, сегодня?..

– Не хотите ли еще вина? – подлетает официант, заметив, что мой бокал опустел.

– Да, пожалуйста! – киваю я. – А вы, сэр?

– Мне минералку, – улыбается Зейн.

Черт! Воздержание – дурной знак. Однако то, что он делится со мной своими проблемами, – знак хороший.

– Я не привык к одиночеству, – признается Зейн. – Мне постоянно нужна компания. Кто-то, с кем можно поделиться своими мыслями и чувствами. Для меня это очень важно.

«Для меня тоже, – думаю я. – Только возможность такая уж очень редко выпадает».

– Мне кажется, со мной должно быть легко. Не так уж многого я хочу. Вот Финн – тот сложный человек, ему нужен кто-то особенный. – Зейн кладет в рот дольку авокадо. – Как он тебе?

– Симпатичный парень, – уклончиво улыбаюсь я. – Очень много знает о рыбах.

– А ты смогла бы с ним встречаться?

Что?! А, понятно, проверяет меня.

– Ну… э-э… я ведь его совсем не знаю, – дипломатично отвечаю я.

– Но, как по-твоему, он привлекателен?

Боже мой! Неужели Зейн думает, что Финн мне больше нравится? Может быть, даже ревнует?

– Он очень милый, но, знаешь, когда ты рядом, я о других мужчинах думать не могу! – выпалив это, я принимаюсь отчаянно хлопать ресницами, давая понять, что просто шучу.

Но Зейн не улыбается: он смотрит на меня серьезно и пристально. И не отводит взгляд, пока не появляется официант с основным меню. В восторге я полной грудью вдыхаю аромат Зейна – сегодня это, кажется, «Драккар Нуар».

За пастой Зейна пробивает на рассказ о Миа (спасательнице-предательнице). Он до сих пор по ней тоскует, и в словах его слышатся очень знакомые нотки. Так и я могла бы рассказывать о Кристиане.

– Знаешь, – говорю я, – связь, однажды возникшую между людьми, разорвать невозможно. Ни время, ни расстояние, ни другие люди ее не нарушат. Если ты кого-то любил, эта любовь останется с тобой навсегда.

– Ты сама пережила что-то подобное?

– Да, – отвечаю я, взяв курс на утешение. Спешить некуда: я возьму его медленной, нежной осадой.

Через некоторое время он берет меня за руку. Вилка застывает у меня в другой руке макаронина на ней вздрагивает.

– Джейми, с тобой так легко говорить! Спасибо, что выслушала меня.

– Мне это только приятно, – отвечаю я и поспешно добавляю: – Не то приятно, конечно, что ты несчастен, а…

– Думаю, это очень важно – чувствовать, что ты кому-то небезразличен, что тебя замечают и принимают. Рядом с таким человеком ты сам становишься лучше и показываешь все, на что способен. Все мы этого хотим, правда? Найти того, кто будит в тебе лучшее!

Ах, как я его люблю!

– Конечно, – выдыхаю я.

– На самом деле это я слышал от Финна. Но я с ним совершенно согласен.

– А-а…

Он наклоняется и нежно целует меня в щеку. – Я очень рад, что мы познакомились.

– Я тоже, – шепчу я. Ах, как хочется, как нестерпимо хочется поцеловать его в ответ!

– У меня не так уж много подруг. Женщины вечно хотят чего-то большего.

– Правда? – Я делаю вид, что я-то выше этого, – но развивать тему опасаюсь и потому спрашиваю только: – Десерт возьмем?

После кофе я заявляю, что наелась до отвала и идти не могу. Зейн тут же предлагает донести меня до машины на спине. По дороге он щекочет меня за ноги, а я, визжу и прыгаю на его широких плечах. Наконец он опускает меня; задыхаясь от смеха, я обессиленно приваливаюсь к автомобилю: Он прислоняется рядом: прекрасное лицо – совсем близко от моего лица. Если я сейчас высуну язык, то смогу лизнуть его в щеку.

– Джейми, – вздыхает он, поворачиваясь ко мне, – ты лучше всех на свете!

Я разворачиваюсь и подставляю лицо для поцелуя – чисто дружеского, разумеется. Он придвигается ближе… и вдруг – ХЛОП! Разом распахиваются все дверцы. Зейн сперва подскакивает от неожиданности, а затем с улыбкой показывает мне ключи от машины, которые вертел в руках. Я мысленно проклинаю автомобили с дистанционно управляемыми дверьми, но с лица не сходит восторженная улыбка. Я ему нравлюсь! Нравлюсь, нравлюсь, нравлюсь! Все остальное – вопрос времени. Не успеваю я задуматься о том, когда мы снова увидимся, как он говорит:

– Ты чем занимаешься в пятницу днем?

– Да, в общем, ничем. А ты?

– Мы с Финном собираемся в Красный Каньон – там потрясающие виды. Я подумал, может быть, вы с Иззи хотите с нами?

– Конечно! Да! Еще как! – Я едва не прыгаю от восторга.

– Отправляемся около одиннадцати. Встретимся в «Стардасте», в зрительном зале, хорошо?

– Отлично!

Возле «Цирка» Зейн выходит из машины и крепко обнимает меня на прощание. Как здорово с ним обниматься!

– Еще раз спасибо за то, что выслушала меня!

– Если снова понадобится слушатель, звони в любое время! – улыбаюсь я и бегу к себе в номер вприпрыжку, словно героиня диснеевского мультика. Умираю от желания обо всем поведать Иззи – но Иззи не видать. Надеюсь, сейчас она развлекается на славу.

Вторник перевалил за полдень – а Иззи нет как нет. Должно быть, забыла о встрече с дядей Сэмом. Забыла – или просто выкинула из головы. А ведь обещала защищать меня от его похотливых поползновений! Можно, конечно, отложить собеседование – но статья окончена, а жить-то на что-то надо. И потом, мне не дает покоя любопытство: умираю от желания проверить, похожи ли дядя Сэм и Кристиан, и поговорить с человеком, который хорошо знает мою потерянную любовь. Возможно, я узнаю от него что-то новое. Может быть, он даже обо мне слышал! Что, если Кристиан излил дяде Сэму душу? Или попросил выведать мои чувства? Словом, как ни странно звучит, я горю нетерпением встретиться с человеком, который два дня назад пошловато заигрывал со мной по телефону.

Нацарапав записку Иззи, сажусь в такси и еду по указанному адресу. Думаю, что найти магазин будет нелегко: однако светящуюся трехметровую вывеску «ЭКСТРАВАГАНТНЫЕ ТОВАРЫ СЭМА», размахавшуюся на три здания, пропустить невозможно.

Девушка у кассы сообщает, что Сэм только что вышел за гамбургером и будет через пять минут. В ожидании Сэма я слоняюсь по магазину. Боже мой, чего здесь только нет! Прозрачная пластиковая подушечка, набитая обрывками долларовых банкнот (настоящих!), автоматический тасователь карт – хитрая штучка; подвеска для ключей в виде кроличьей лапки с мехом, раскрашенным во все цвета радуги… В отделе индейских сувениров рябит в – глазах от перьев и блесток А соседняя секция, посвященная Элвису, предлагает все что угодно – от водительских прав на имя Короля до восхитительно нелепых подушечек с вышитым профилем великого человека. Звенит дверной колокольчик: входит красивый мужчина. У меня замирает сердце, но тут девушка из отдела сумочек кричит: «Фрэнк, иди сюда!» Ложная тревога.