Последний императорский отбор - Александра Плен

На сегодняшний момент членами императорской семьи считаются сто семьдесят человек. Это те, кто носит фамилию Акиланосов. «Слышащих», увы, немного. Всего двенадцать. Незамужних девушек двое – Алисия, сестра Данира, и пятилетняя Роберта, дочь внука императора, принца Коула. Неженатый парень один – некий Гарон, двоюродный брат Данира, сын племянника императора. Данир отзывался о нем как о высокомерном засранце, случайно получившем семейный дар и неимоверно этим возгордившемся. Ему было двадцать шесть, но жениться пока не собирался, тщательно подыскивая себе достойную пару. Мужчины оставались в семье, поэтому жениться рано смысла не было, а вот девушек отдавали, считай продавали, как можно раньше, уже после двадцати – двадцати пяти, заключая выгодные союзы.

Почти все Акиланосы, за редким исключением, живут в Доме. У самых особенных в распоряжении целый этаж, у отпрысков попроще – половина. Иса заставила выучить лица и имена всех членов семьи. После этого в голове наступил хаос. Я взяла паузу, чувствуя себя перегруженной информацией, как вскипевший чайник. Тем более что на третий день моей самоизоляции император пригласил к себе. На ком пришло письмо от секретаря. Иса сказала, что я не смогу в этот раз проигнорировать приглашение. Даже ей нельзя удалять императорские вызовы.

Я самостоятельно села в лифт, набрала на табло цифру «двести», зашла в приемную и присела на диванчик, ожидая, когда ком пиликнет – пора. В этот раз я была одета не в пример лучше. В широкие бархатные брюки, бежевую шелковую блузу, плетеные балетки на плоской подошве. Я почти профессионально научилась заказывать одежду, не без помощи Исы, конечно. Она уже знала мои предпочтения и из миллиона моделей сама предлагала подходящие. Сейчас мой внешний вид мне очень нравился.

Император поприветствовал коротким кивком, направленным в сторону кресла. Я почтительно склонила голову и уселась в его мягкие пышные объятья. Почти дома, если не обращать внимания на ощетинившийся полупрозрачными экранами стол.

– А почему вы не позвали мысленно? – поинтересовалась вежливо. – Зачем нужно было отмечать в календаре встречу? Я бы и так пришла.

Глаза мужчины на мгновенье вспыхнули раздражением.

– Да, ты же не знаешь… – произнес он хмуро, – дурной тон разговаривать мысленно без разрешения. Я тебе позволяю только потому, что ты необразованная. – Я покорно проглотила возмущение. – Есть негласные правила для общения внутри семьи, потом их выучишь. Если бы можно было бесконтрольно общаться, я бы оглох от постоянных жалоб и петиций, целыми днями выслушивая их. На будущее: прежде чем с кем-то заговорить мысленно – пошли на ком приглашение.

– Спасибо, – отозвалась словесно, добавив в голос побольше почтительности, – не знала.

– Откуда тебе… – отмахнулся император. – Кстати, почему ты здесь… Нашлась твоя дальняя родственница. – Я инстинктивно выпрямилась, приготовившись слушать. – Около трехсот лет назад моя двоюродная прапрабабка сбежала с любовником в другой мир. Ее отец не давал согласия на свадьбу, вот она и взбрыкнула. Их искали долгие годы по всем мирам, но так и не нашли. Думаю, ты и есть ее потомок, потому что других потерянных родственников в нашей семье не было.

– Как ее звали?

– Наследная принцесса Сонья Акиланос, единственная дочь императора Вивиана, – ответил дед. – Он до самой смерти искал Сонью, даже протолкнул в ассамблею закон о том, чтобы завесу в агрессивные миры ставили с одной-единственной лазейкой – возможностью пройти носителю нашей крови. Надеялся, что эта романтичная дура одумается и вернется.

– Кто был ее любовником? – нейтрально поинтересовалась я. Значит, мою дальнюю родственницу звали Сонья. Увы, отец ее не дождался, она, может быть, и хотела бы вернуться, но скала взорвалась и проход завалило на долгие годы.

– Ее телохранитель, – ответил император, – некий Виктор Амедал. Бывший наемник. Соблазнил семнадцатилетнюю принцессу, задурил ей голову. Захотел стать императором, женившись на единственной наследнице. Когда не удалось – ушел в другой мир, забрав ее, преданных друзей, оружие, ценное оборудование, несколько боевых роботов, видимо, еще кое-что, так как отследить удалось далеко не все. До твоего появления мы даже не знали, в какой именно. Он хорошо подчистил хвосты.

Значит, Амедал был прав – Виктор пришел из Лимпии. А я удивлялась, почему после создания империи в королевствах начался такой сумасшедший подъем во всех отраслях – и в промышленности, и в науке, и в образовании. Если он взял с собой книги или другие носители информации, грамотных знающих людей, каких-то роботов… Он мог перевернуть мир. Что и сделал. Возмущаться или нет – дело десятое. Тот мир, который я знаю сейчас, – его заслуга. И этот мир мне нравится. Все, кроме непомерных налогов.

А вот то, что принцесса пошла с ним добровольно, скорее ложь, чем правда. Зная жестокую семейку Амедалов, можно предположить, что Виктор силой заставил ее уйти. Я даже не удивлюсь, если окажется, что она так и не стала его женой, если сразу же сбежала от любовника.

Сегодня император никуда не спешил, выглядел спокойным, умиротворенным, даже дружелюбным, если так можно было сказать о жестком властном человеке. Он добродушно смотрел на меня, почти как на любимую внучку, и охотно отвечал на вопросы. Попробую-ка я узнать больше…

– Ваше Императорское Величество, – несмело улыбнувшись, произнесла я, – в исторических хрониках я не нашла ни слова о том, как появилась наша волшебная способность. Мне бы очень хотелось узнать…

Акиланос откинулся на спинку кресла и громко рассмеялся.

– Никакая она не волшебная, – успокоившись, сказал он мысленно. – Обычная мутация. Я расскажу тебе, но эта информация закрыта и только внутрисемейная.

Я быстро кивнула, догадавшись, почему он разговаривает со мной напрямую, если даже Исе не известна эта тайна.

– В древности люди на Лимпии веками жили на одном месте. Наследство передавалось по майорату, старшему в роду, от отца к сыну. Жен и мужей выбирали внутри клана. Так получилось, что под нашим родовым поместьем находились огромные залежи некого минерала, лимпы. Этот минерал странно воздействовал на их гены. И в итоге мы имеем мутацию.

– Она оказалась очень сильной, если проявляется через века, – мысленно ответила императору.

– Не такой уж сильной, – отозвался он сразу же, – сейчас способность проявляется все реже. Раньше, тысячу лет назад, каждый член семьи умел мысленно общаться. Но тогда женились на близких родственниках, не зная, что из-за этого мутации множатся. К основной добавились другие, негативные патологии. В конце концов совет старейшин принял запрет на близкородственные браки. Поэтому сейчас нас единицы. Первенец и то не всегда…

– Почему первенец? Если это зависит от лимпы, живите на кристаллах и дальше.

Император грустно усмехнулся.

– Ответ на первый твой вопрос – потому что это мутация. А все мутации, как известно, завязаны на генах. Чьи гены самые крепкие? Чье здоровье, иммунитет и так далее самый высокий? Мать отдает первенцу свою силу, следующие дети слабее. Например, возьмем тебя. – Мужчина встал из-за стола, подошел к одной из картин на стене и принялся внимательно ее рассматривать. Я подобралась, не зная, чего ожидать. – Теоретически у тебя пятидесятипроцентная вероятность получить мутацию. У твоей младшей сестры или брата – двадцать пять, у следующего ребенка – десять и так далее.