Незримое - Кристина Леола

— Звать-то тебя как?

— Ты должна сама назвать, — оживился Игорь. — Тогда он станет твоим.

Ему явно тоже хотелось посмотреть зверя поближе, но образ прожженного циника связывал руки. Сжалившись, я подошла к брату, через секунду к нам подскочила Дашка, и мы втроем склонились над ошалевшим от такого внимания котенком.

— Ну и на кого он похож? — Я закусила губу. — На Пушистика?

— Фу, — скривился Игорь.

— На Рыжика тоже не тянет, — покивала Дашка.

— Да что ж у вас с фантазией-то? — возмутился брат.

И у меня в голове что-то щелкнуло.

— Будешь Фафниром. Или Фафни[1].

— Он дракот, а не дракон, — напомнила Дашка.

— А мы вырастим из него дракона. Будет огнем плеваться, золото стеречь и сжирать непокорных вассалов.

Новоиспеченного Фафнира такая судьба более чем устраивала, потому как он фыркнул, свернулся на моих ладонях калачиком и, кажется, моментально уснул.

— Кстати, о сжирать… — Игорь прокашлялся. — Есть чего?

— Идем, троглодит, — улыбнулась Дашка. — Заодно расскажешь, кто тебе куртку порвал.

— Что? — Наконец заметив болтающийся ворот, братишка поморщился. — Вот ублюдок…

— Не выражайся при ребенке, — буркнула я, топая за сестрой на кухню.

Там нас уже ждал накрытый стол с салатами, нарезками и пирожными и разлитое по бокалам вино.

Чудесно. Празднуем мое избавление. Вот только на душе праздником и не пахнет. А что улыбка на губах — так это все теплый мягкий Фафни виноват. Вызванные им эмоции контролировать не получалось.

Усевшись на стул, я устроила котенка на коленях, схватила бутылку и скривилась, глядя на надпись:

— Полусухое. Не люблю.

— Настоящее, — гордо произнесла Дашка. — А ты любишь всякую сладкую бурду. Никакого вкуса.

— А ты любишь то, что принято любить, а не то, что хочется, — парировала я. — Это не вкус, это лицемерие.

— Иди руки мой, — ни капли не обиделась сестра.

Я посмотрела на котенка, на нее, потом снова на котенка…

— Я лучше есть не буду, не хочу его лишний раз дергать.

— А я буду, — встрял Игорь и поскакал в ванную.

Едва послышался шум воды, как Дашка присела рядом и доверительно склонилась ко мне.

— Саша очень переживает из-за этого всего, — прошептала. — Ты не думай, он не со зла. Такая уж работа. Ну и разобрались же, уладили все…

— Какой, к черту, Саша? — опешила я.

Дашка растерянно моргнула:

— Ну Саша… Александр Ковальчук.

Вот же… Я так привыкла называть шефа исключительно по фамилии, что имя, наверное, и под пытками бы не вспомнила. А вот что с сестрицей они успели до такой степени сблизиться — это уже интересно.

— Полагаю, переживаний у него поубавилось, — пожала я плечами. — Теперь он с радостью утопит меня в первом попавшемся болоте.

— Не наговаривай! Он не такой. И расстроился сильно, дескать, я на него из-за этого обижусь. А я же все понимаю…

— Дашка, — перебила я, — а ты когда с ним в последний раз общалась?

— Так утром, — покраснела сестрица.

Мда… все еще хуже, чем я думала.

— Хм… как бы так сказать. Как бы теперь он на тебя не обиделся за компанию.

— В смысле?

— А вот у него спроси. — Я кивнула ей за плечо, где как раз появился умывшийся Игорь. — Они только что неплохо друг другу бока намяли.

Тот скорчил рожу:

— Ябеда.

— Что?! — воскликнула Дашка.

— Официально, — продолжила я, все-таки глотнув невкусного вина — и плевать, что на голодный желудок, — Игореха вроде как меня защищал. Но на самом деле, мыслю, именно он когда-то отдавил Ковальчуку хвост, из-за чего этот год мне очень весело жилось.

— Это правда? — Дашка сурово глянула на брата, который уже набивал салатом рот и сумел только промычать в ответ что-то невнятное.

— Про драку или про хвост? — уточнил он через несколько мгновений, когда пропихнул в себя ком еды.

— Про все!

— Ну-у…

— Так, — не выдержала я, — меня достали ваши нелепые тайны. Сам говорил, пятнадцать лет прошло, не пора ли уже успокоиться и все выложить? Глядишь, знай я раньше, из-за чего все мои проблемы, сумела бы как-нибудь их решить.

— Это вряд ли, — вздохнул Игорь.

— Почему?

Не знаю, чего я ожидала. Наверное, историю банального мужского соперничества за внимание женщины, ибо большинство претензий окружающих к нашей семье строится как раз на подобном.

Что поделать, красивые у Зеленцовых рождаются парни, а Игореха так вообще краше всех. Крупный, ясноглазый — в папу, улыбчивый — в маму, в меру брутальный, благодаря специализации «боевой маг», в меру воспитанный, благодаря бабушкиному влиянию. Наглый, конечно, но девочки наглых любят… А те, кто любит этих девочек, — не очень.

И не раз братец уже кулаками махал — магию в таких случаях он никогда не применяет, разве что защищаясь. Вот и подумалось мне, что и с Ковальчуком они тоже женщину не поделили.

Но история, которую нам с Дашкой таки удалось вытащить из Игоря, оказалась куда печальнее.

Плюс: всегда хорошо узнать правду.

Минус: мой брат козел.

Если вкратце, то мой старший братец испоганил Александру Ковальчуку всю жизнь.

Конечно, в устах самого Игоря все звучало иначе, мол, он чуть ли не случайная жертва обстоятельств, но, несмотря на пятилетнюю разницу в возрасте, мы были достаточно близки, чтобы я понимала: нифига подобного.

Жертвой он не был и никогда не будет. А вот завистливость в той или иной степени свойственная всем, и Игорь не стал исключением.

Четырнадцать лет назад он именно позавидовал молодому успешному аспиранту, который мало того, что проявлял задатки будущего высшего, так еще и выиграл грант Степанова на исследование какой-то там малоизученной области магического воздействия. К моменту следующего розыгрыша Игорю уже должно было исполниться двадцать семь, что исключало его из списка кандидатов на премию для «подающей надежды молодежи».