Великие сражения Востока - Роман Светлов

Что касается характера военного дела, то оно в этом регионе также складывалось под влиянием различных культур – как тяжелый конный воин эпохи средневековья являлся результатом слияния тяжеловооруженного катафрактария кочевников и эллинско-римского конного копейщика. Подобное слияние оказалось возможно благодаря широкому использованию стремян, давшему всаднику необходимый упор как для ударов мечом, так и для действий копьем. В результате пехота все более становилась вспомогательным родом войск, порой вовсе исчезая из полевых армий.

Нужно также отметить, что многое в военное дело привнесли и арабы, завоевавшие Хорезм в VIII веке н.э. и обратившие местную знать в ислам. В рассматриваемую нами эпоху тяжелая хорезмийская конница давно уже перестала быть военной опорой власти хорезмшахов. Огромные богатства империи позволяли содержать крупные силы наемного войска, состоявшего из тех же кочевников. В XII–XIII веках их основную силу составляли союзные тюрки, преимущественно дружины отдельных туркменских кланов.

Узнав о разгроме Джелал-ад-Дином одного из лучших своих военачальников, Чингисхан не выразил никакого раздражения. Он сказал только, что Шиги-хутуху слишком привык быть победителем, и это поражение пойдет ему на пользу. Взяв Балх, он отошел в цветущие летние долины и устроил своему войску отдых. К началу осени он собрал всех своих сыновей, завоевавших Хорасан и Хорезм, и, как только ему донесли о расколе в лагере Джелал-ад-Дина и уходе последнего из Газни, ускоренным маршем двинулся вслед за ним.

Арабский пехотинец XII века

Узнав в Газни, что юный султан покинул область пятнадцать дней назад, Чингисхан решил нагнать его, оставив у подножия перевала через Сулеймановы горы весь свой обоз под охраной небольшого отряда. Судя по тому, что Джелал-ад-Дин не перекрыл перевал, по которому можно было пройти лишь в цепочку по два человека, юный султан даже не предполагал возможности столь стремительного преследования.

Уже 20 ноября 1221 года авангард Чингисхана вступил в бой с арьергардом хорезмийцев. Мусульмане после непродолжительного боя обратились в бегство. Джелал-ад-Дин, узнав о приближении монголов, решил не форсировать реку, тем более что единственный готовый корабль накануне сильно потрепало непогодой, а изготовился к бою. Он выбрал хорошую позицию в горной области Джуди, которая ныне носит имя Джелал-ад-Дина (Чули-Джелали), рядом с урочищем Гора-трап (прыжок коня). На левом фланге громоздились непроходимые скалы с множеством ущелий, густо заросшие дикими низкорослыми деревьями. Сзади была широкая, бурная и полноводная река – Инд. Это позволяло не беспокоиться о фланге и тыле, однако создавало естественную преграду отступлению. Войско под командованием сына Мухаммеда, охватывая лагерь с небольшим обозом, построилось полумесяцем, упершись флангами в реку.

Чингисхан разделил свою армию (порядка 80 000 человек) на три части и сам с корпусом наиболее опытных бойцов встал в резерве. Армия Джелал-ад-Дина (менее 30 000 воинов) была взята монголами, построенными в несколько линий, в клещи и прижата к реке.

Легкий арабский кавалерист XII века

На рассвете прозвучал сигнал к атаке. Монголы бросились на хорезмийское войско, однако, встреченные тучей стрел, вынуждены были отойти, чтобы перестроиться. Джелал-ад-Дин опять не позволил им подготовиться к новой атаке, неожиданно налетев на противника со своей тяжелой конницей. Монголы, используя привычную тактику степняков, отступили. Однако хорезмийцы достаточно быстро прекратили преследование и вновь вернулись на исходные позиции.

Чингисхан бросил вперед другой корпус. Однако и на этот раз история повторилась. Монголы, потеряв уже около тысячи человек, вновь отошли. А Джелал-ад-Дин опять успел дать сигнал к прекращению преследования с таким расчетом, что свежие монгольские войска не успели отсечь его и помешать изготовиться к отражению новой атаки. Стало ясно, что привычным способом хорезмийцев взять не удастся.

На третий раз Чингисхан сосредоточил основной удар свежего корпуса на правом фланге Джелал-ад-Дина, поставив своим воинам задачу во что бы то ни стало прорвать боевые порядки войск хорезмшаха. Теперь монголы не отступали. Завязалась упорная битва, в которой численный перевес монголов в конце концов начинал сказываться. Правый фланг оборонявшихся постепенно сдавал позиции.

Чингисхан бросил в битву еще один отряд своих войск – на этот раз на противоположном фланге. Теперь оба крыла мусульман стали рушиться. Однако отступать им было некуда, отсутствие пути к спасению придало хорезмийцам новые силы, поэтому монгольские корпуса завязли в упорной битве. В этот момент Джелал-ад-Дин неожиданно бросил свой центр в контрнаступление, смял третий корпус монголов и с тысячей своих лучших бойцов, рука об руку с Тимур-меликом, ринулся прямо на отряд, прикрывавший Чингисхана. Теперь в бой вступили багатуры – телохранители Чингисхана. Ситуация стала критической. Амин-ал-Мульк, командовавший левым крылом хорезмийцев, переломив ход схватки, начал выравнивать положение, оттесняя врага от обоза. Джелал-ад-Дин со своими отборными воинами угрожал самому великому завоевателю. Тот вынужден был дать сигнал к отступлению.

Тяжеловооруженные арабские кавалеристы XII–XIII веков

Неожиданно в тылу левого фланга хорезмийцев, прямо со стороны горных отрогов, появился еще один корпус монголов. Это были остатки тумена, который Чингисхан заранее послал в обход через непроходимые заросли и скалы. Многие воины во время сложнейшего перехода погибли или отстали – однако добравшиеся до поля боя отряды не только произвели необходимый эффект, но и представляли собой достаточно грозную силу. Левый фланг хорезмийцев тут же был смят. Монголы прошлись по обозу хорезмийцев и захватили в плен сына султана; мать и жены Джелал-ад-Дина прыгнули в реку и погибли в ее бурных волнах. Правый фланг хорезмийцев также оказался зажат в тиски, а Джелал-ад-Дин со своей отборной гвардией подвергся атаке с тыла. Круг монгольских ратников постепенно сжимался вокруг него. В Джелал-ад-Дина не было выпущено ни одной стрелы – Чингисхан хотел взять его живым.

Тем не менее начинало складываться впечатление, что монголам не удастся даже приблизиться к молодому полководцу, а тем более взять его живым. Восемьсот отборных воинов, оставшихся с султаном, представляли собой великолепную боевую единицу. Сам хорезм-шах дрался, как лев, теперь уже фактически прикрывая отход основных сил за реку. Лишь после того, как Чингисхан собрал всех своих воинов и несколько раз бросал в атаку на Джелал-ад-Дина отряд личных телохрантилей, сопротивление хорезмийской гвардии было сломлено. К полудню хорезмшах понял, что сражение проиграно окончательно. Перепрыгнув на свежую лошадь, он направил ее прямо в середину монголского строя. Следом с копьями и мечами наголо мчались уцелевшие гвардейцы. Монголы отпрянули, на что хорезмшах и рассчитывал. Развернув коня и скинув с себя кафтан, он поскакал к Инду и бросился в него с высоты семи с половиной метров – не покидая седла, со щитом на спине и знаменем в руке. Через некоторое время Джелал-ад-Дин в полном вооружении появился на другом берегу реки. Видевший это Чингисхан остановил своих воинов, собиравшихся кинуться за ним вслед. «Вот с кого надо брать пример!» – обратился он к своим сыновьям.