Сахалинский репортаж. Вокруг острова на мотоциклах. 1957 год - Владимир Андреевич Привезенцев

class="p1">А ведь сколько сомнений было вначале! Паровозники всегда в разъезде, как, мол, тут построишь дом? Однако, решили попробовать. Шлак в депо свой, поэтому для строительства решили использовать шлакоблоки. Зимой паровозные бригады и рабочие депо изготовили в свободное время более шестидесяти тысяч шлакоблоков. Причем обошлись они почти в три раза дешевле покупных.

Каменщики тоже нашлись свои. Плотник Петр Захарович Васильев и рабочий депо Михаил Соболев охотно освоили вторую профессию. Выложили стены трех двухквартирных домов.

– Вот и результат, – говорят Евдокия Захаровна, – двенадцать семей паровозников скоро справят новоселье. Не обошлось без трудностей… Приходилось, например, помогать железнодорожникам цементом. А теперь – дело сделано! Легче становится год от года с жильем…

Несколько лет назад громадное водное пространство, ограниченное восточным побережьем острова и выдающимся далеко в море тонким мысом Терпения, называли «голубой целиной». Теперь залив Терпения освоен, он стал богатой житницей для пахарей моря. Здесь встречаются осенью рыбаки Холмска, Невельска, Горнозаводства, колхозники Яблочной, Анивской, Чеховской МРС.

После полудня рыболовные боты выстраиваются у бетонных причалов рыбокомбината и прямо в море, у рефрижераторов. Здесь же завязываются разговоры, спрашивают, какой улов, сколько сделано заметов.

Два-три раза в день на рыбокомбинат приходит мотобот с горбушей из нанайского колхоза «Новый путь». Нанайцы в больших количествах берут лосося и морского зверя.

Мы попытались разыскать у пирса бот колхозника Героя Социалистического Труда Михайлова, но кто-то из рыбаков махнул рукой в сторону моря:

– Там еще Михайлов… Придет не скоро.

Восточное побережье… Холодные волны Охотского моря разбиваются у скал, у каменных мысов. Греются на отмелях стада сивучей, подставляя солнышку темную блестящую шкуру. Здесь не встретишь привольных распадков и речных долин. Сопки громоздятся одна на другую у самой воды. Тонко вьется между ними ленточка железнодорожной насыпи.

Суровы и богаты эти места. На восточном побережье находится крупнейший на острове Лермонтовский угольный разрез. Уголь здесь добывается открытым способом.

Сопки изрыты гигантскими траншеями. Шагающие экскаваторы срывают с угольных пластов земляной покров. Непрерывным потоком к «Воронежцам» и «Кировцам» идут могучие «мазы».

Главный герой тут – человек в форме шахтера, сидящий за автомобильным рулем. Он несет вахту днем и ночью, перевозит тысячи тонн породы и угля.

Каждая секунда на учете. Даже закуривает водитель на ходу. Нельзя выбиваться из общего, ритма, задерживаться у экскаватора, который поворачивает стрелу с точностью часового механизма.

Мотор «маза» здесь заводят в понедельник, а кончает работать он в субботу вечером. Наш водитель, уверенно выкручивая баранку на крутом повороте, объясняет:

– На профилактику положен полностью один день. Машины и экскаваторы передают на ходу. Один тут много не наработаешь, да и нельзя таким, единоличникам, работать на разрезе.

У нас, например, так вышло. Пришли мы на разрез после демобилизации всем танковым экипажем. Три танкиста, так сказать, три веселых друга… Получили «маз». Дали нам четвертого водителя в смену. На первый взгляд, толкового, опытного.

Но только стала наша машина работать что-то хуже, чем у других. И что оказалось? Мы, танкисты, каждую минуту свободную используем, чтобы подтянуть машину, подмазать, «подшаманить», как у нас говорят.

А четвертый наш норовит иждивенцем прожить. Как сел в машину, так и сидит до конца смены. Посмотрели-посмотрели мы на него и сказали прямо: «Коли не справляешься, друг, или охоты нет, так иди-ка ты работать на «Победу», не порти нам экипаж». Ушел он. Слова не сказал. Сейчас то ли механиком в мастерских работает, то ли продукты на полуторке возит – точно не знаю…

Истекали последние дни путешествия. Мы были почти дома и на встрече в Долинске рассказывали молодежи о походе, как о деле уже свершенном. Трудный и долгий путь позади.

Остается тридцать километров. Пятнадцать. Пять. Вот, наконец, Южно-Сахалинск, наполненный прохладным сиянием осени. Машины, совершив круг по городу, въезжают в распахнутые ворота стадиона. Сотни людей встречают нас здесь. Друзья и знакомые машут руками, бегут навстречу…

На этом, собственно, можно было бы закончить рассказ о мотопробеге, поставить точку. Если бы… Если бы не одно чрезвычайное обстоятельство.

В далеком северном поселке Ногайки на вечере встречи в Доме культуры наш товарищ Борис Гриньков познакомился с молодой учительницей Валей.

Несколько месяцев прошло с этого события. И вот настал день, когда все участники мотопробега собрались в… загсе. Оказывается, вечер встречи для двух молодых людей не прошел бесследно. Летели письма из Южно-Сахалинска в Ноглики, летели письма из Ноглик в Южно-Сахалинск…

Борис и Валентина решили стать мужем и женой. В загсе было произнесено немало шутливых слов о пользе мотоциклетного спорта. Друзья горячо поздравили молодоженов и сделали последний снимок, который с полным нравом может войти в историю первого мотопробега вокруг Сахалина.

Наконец, собрано все. Все снимки и записи приведены в порядок. Перед тем, как начать первую страницу книжки, мы просматриваем их заново.

Словно в чудесном калейдоскопе мелькают суровые, дикие и ласковые пейзажи. Трудные дороги и перевалы. Рыбокомбинаты и шахты, нефтепромыслы и мастерские участки лесников.

Встают в памяти образы людей, с которыми довелось встретиться. Это люди разных судеб, разных возрастов, разных профессий. Но все они – сахалинцы.

И мы испытываем чувство гордости за этих замечательных людей, продолжающих упорно, а иногда и героически дело социалистического, творческого освоения острова Сахалина.

1957 г.