Три короля. Как Доктор Дре, Джей-Зи и Дидди сделали хип-хоп многомиллиардной индустрией - Зак О’Малли Гринберг

Как же так получилось, что отношения двух рэперов быстро испортились? Все свелось к убеждению Шакура, что Бигги и Дидди подставили его в Quad Studios – корни этой теории как минимум отчасти лежат в детской травме, ведь Шакура постоянно задирали в детстве, – и Шуг Найт точно не собирался его переубеждать. Он стал для Шакура современной версией джинна из восточных сказок – размахивающего пистолетом стасорокакилограммового голема, который мог исполнить его желания: дать свободу, личную охрану и безграничное богатство.

«Он был студийным гангстером… Так уж вышло, что он был здоровенным парнем. И он понял, как этим можно пользоваться, – говорит Розенблум о Найте. – Шуг продал [Шакуру] мечту и стал им манипулировать… Он как отравленный дротик. Это он испоганил целую эпоху в хип-хопе».

* * *

Найт, может, и начинал как студийный воротила, но созданный им миф постепенно начал превращаться в реальность. В этом он преуспел больше коллег, распространяясь о своих подвигах, чтобы создать все более пугающую репутацию. Он укрепил связи с печально известной бандой Bloods, открыв в Вегасе ночное заведение, куда можно было попасть только по записи, – Club 662 (на телефонной клавиатуре эти три цифры соответствуют буквам m, o, b – сокращение от «member of the Bloods», «член банды Bloods»). В Лос-Анджелесе Найт закатывал большие вечеринки для команды Death Row, арендуя для этого особняки на Голливудских холмах. Он нанимал подозрительного махинатора, известного под именем Пати-Мэн, чтобы тот устраивал нелегальные азартные игры на одном этаже, а на другом собирал полуголых женщин для сексуальных утех [315].

Однажды на вечеринку – Дре праздновал день рождения – около полуночи вломилась полиция. Найт к тому времени только приехал и, когда обнаружил, что в здании нет ни одной женщины, приказал своим бандитам запихнуть Пати-Мэна в лимузин. Впереди них на машине ехал Брюс Уильямс, одно время бывший правой рукой Дре, – он вспоминает, как лимузин дергался то вперед, то назад под силой ударов, сыпавшихся на Пати-Мэна. Когда они прибыли на следующую точку, Дре, все больше избегавший участия в делах Death Row, скрылся в номере отеля с новейшей подругой. Найт потребовал у Пати-Мэна вернуть все заплаченные деньги, но у того их оказалось недостаточно. «Они увели Пати-Мэна в ванную, – пишет Уильямс, – и отмудохали так сильно, что тот даже не стал подавать в суд».

В такой обстановке оказался Шакур, когда приехал в Лос-Анджелес. Он согласился подыграть и покрыл тело татуировками – пулеметом и фразой «THUG LIFE» («Разбойная жизнь») [316]. В 1996 году более воинственно настроенный Шакур выложил четверть миллиона долларов за собственную боевую машину – черный внедорожник Hammer H1 с тремя сиренами и алмазной пластиной на бампере [317]. Он сидел в автомобиле, когда впервые после нападения в Quad встретил Бигги – после вручения наград The Source в Лос-Анджелесе. Тупак опустил окно и увидел Бигги в компании нескольких участников Crips, которых лейбл Bad Boy, по слухам, нанял для защиты. «Вест-Сайд! Идите в жопу!» – завопил Шакур. Взметнулись стволы, но выстрелов не последовало, и члены Нации Ислама [318] вмешались в ситуацию, чтобы погасить конфликт. «Я посмотрел ему в глаза, – вспоминал позднее Бигги, – и подумал: „Йо, да этот нигга реально нарывается“» [319].

Найт решил поберечь Шакура и, возможно, усилил его паранойю, укрепив защиту офисов Death Row: ручные металлоискатели, личный досмотр и гигантская дверь, словно в банковском хранилище. Концертный промоутер Кевин Морроу вспоминает: «Чтобы пробиться туда, понадобился бы полицейский стенобитный таран» [320]. Оборонительное сооружение создавалось в том числе для внешнего эффекта – Найт позаботился о том, чтобы об устрашающем имидже лейбла стало известно и за океаном. Фэб Файв Фредди вспоминает, как в середине 1990-х прилетел в Италию на модный показ и увидел европейский журнал с главным материалом номера – о Death Row. Вначале автор в ужасе рассказывает о посещении офиса Найта: ему строго-настрого запретили ходить по ковру (кроваво-красному, разумеется, – см. Bloods), и он съеживался от страха при виде пары оскалившихся псов. «Это была часть мифотворчества, для которой Шуг подливал масло в огонь», – говорит Фэб [321].

Как и всякий правильный голливудский злодей, Найт иногда показывал и другую свою сторону. Он раздавал индейки на День благодарения и подарки на Рождество тем, кому повезло меньше, жертвовал школам необходимые вещи – даже свои старые ботинки – и устраивал вечеринки ко Дню матери. На одном из таких праздников перед сотнями собравшихся выступали Шакур и Isley Brothers; а однажды все гости получили по золотой цепочке с миниатюрным логотипом Death Row [322].

Несмотря на эпизодические робингудовские жесты, Найт не отказывался от мрачного образа – он даже установил в штаб-квартире Death Row старомодный электрический стул. Его видение в итоге отразилось в байопике N.W.A. «Голос улиц». Режиссер Ф. Гэри Грей отметил, что Дре настоял на том, чтобы в фильм включили сцены, во всех подробностях описывающие порочную атмосферу Death Row. Например, эпизод, где Дре наблюдает за дымящим сигаретой Найтом – и в то же время собака атакует человека, которого вынудили раздеться до нижнего белья. «Он сказал: „Вот так было в Death Row в те времена. Это был цирк: питбули, насилие…“ Факты иногда гораздо интереснее вымысла» [323]. Комментирует Фэб: «Мне все время казалось, что он жил в плохом гангстерском фильме» [324].