Фамильное проклятье - Галина Куликова

Стас принес на кухню блокнот и написал сверху слово«Деньги». Подчеркнул. Задумался. Никаких денег в деле не просматривалось. Нинаследства, ни спрятанных драгоценностей графа Пустова, ни антикварных вещей,ни даже единичных перстней с алмазами – ничего. Центральной фигурой дела былаженщина. Красивая женщина, напомнил себе Стас. Особенная, необыкновенная.Чудесная. Стас поставил под словом «Деньги» знак вопроса и ниже написал:«Ревность». Здесь уже было над чем поразмышлять. Стас на секунду задумался.Потом в столбик выписал несколько фамилий. Сначала погибших Торопцева, Локтеваи Самсонова. Затем Фадеева. Второй столбик он отвел Воробьеву, Никоновой,Чекмареву и своей жене. Между двумя столбиками появилась стрелочка, ведущая отЛоктева к Чекмареву. В третий столбик попал и Захар Горянский, старший имладший Фокины и подруга Анастасии Светлана Прохорова. Помедлив, Стас внес тудаже ее мужа Никиту, который в свое время ухаживал за Анастасией. С этимчеловеком он до сих пор не был знаком, о чем и сделал соответствующую пометкувнизу: «Поговорить с Никитой Прохоровым». Немного поколебавшись, отдельно вывелсвою собственную фамилию – Бессонов. Соединил первой стрелочкой себя со своейженой, второй – с Анастасией. «Это честно, – решил он. – Вероника иТаганов знают, что я неравнодушен к Анастасии. Может быть, даже сама Анастасиязнает. Поэтому я, несомненно, заслуживаю места в списке». После этого Стас взялжелтый маркер и вычеркнул фамилию Торопцева. «Уже кое-что, – подумалон. – Уравнение из бредового превращается в алгебраическое. Пучковсобирается завтра утром устроить мозговой штурм. Интересно, что я скажу, когдамне дадут слово?» Догадка, пришедшая ему сегодня в голову во время визита кбабушкам Анастасии, казалась настоящим перлом, но у нее не было ни одногофактического подтверждения. Повинуясь подсознательному импульсу, Стас, сваливтарелки в раковину, отправился в комнату жены. Он собирался произвести здесьтщательный обыск, чтобы найти – что? Да просто что-нибудь. Неизвестно что.Записку, номер телефона, визитную карточку – любой намек на причастность жены кделу о нападении на Фадеева. Стасу было странно думать о ней, как об одной изучастниц дела. Вика, замешанная в преступлении, – это казалось бредом.Стас вспомнил о только что прочитанном эпизоде, где описывалось, как жена убиламужа. Ей не нравилось, что он чавкает за едой. Сопение и чавканье благоверногобесили ее до такой степени, что она не выдержала и утопила несчастного в тотмомент, когда он принимал ванну с ароматической солью. Погиб за бескультурье,так сказать. В Викиной комнате Стас первым делом полез в секретер – это былаизящная вещица, купленная в испанском салоне за бешеные деньги. В секретереимелось множество маленьких полочек и отделений, в которых лежали аккуратныекоробочки и стопки разноцветных конвертов. С огромным удивлением Стасобнаружил, что секретер выполняет функции комода. Здесь не оказалось ни книг,ни записей, ни писем и почти не было бумаг. В конверты Вика складывалапоздравительные открытки, приглашения в парикмахерскую и салон красоты, а такжеквартирные счета. В коробках и шкатулках лежали заколки, булавки, пуговицы инесметное количество украшений. Стас открывал крышки и не уставал удивляться –десятки браслетов и кулонов, кольца и броши, серьги и клипсы, цепочки разнойдлины и плетения, бусы из полудрагоценных камней, и так далее и тому подобное.Кроме того, два шкафа были под завязку набиты стильной одеждой. Стас до сих пордаже не представлял, сколько у его жены тряпок. «Интересно, – размышлялон, – что из этого куплено на мои деньги, и что – на воробьевские?» Мысльо том, что маленький податливый Воробьев тратился на костюмы, туфли и сумочкидля Вики, почему-то его не оскорбила, а позабавила. «Не только мне эта штучкапортит кровь, – подумал он. – Кстати, о сумочках. В сумочках можетзаваляться какая-нибудь интересная мелочовка».

И Стас принялся за сумочки. В одной из них он, к своемуизумлению, обнаружил пачку стодолларовых банкнот. Пересчитал, присвистнул и взадумчивости положил обратно. «Это либо накопления с моей зарплаты, либоопять-таки воробьевская стипендия, – беззлобно подумал он. – Ладно,что уж там. Такой женщине, как Вика, деньги жизненно необходимы. Без них онавысохнет от злости». В других сумочках не нашлось ничего, достойного внимания.Зато в кармане одного из «классических» клетчатых пиджаков Стас обнаружилкрошечную записную книжку с золотой застежкой. Бисерным Викиным почерком в нейбыли записаны десятки телефонов, а в специальном пластиковом отделении лежаладюжина визитных карточек, но они ни о чем не говорили Стасу. Зато на последнейстранице книжки, которую Вика содержала в необыкновенной аккуратности,обнаружился коряво написанный зеленым фломастером – наискось через весь лист –чей-то телефон. Стас выписал этот номер на отдельный лист и положил вовнутренний карман своей куртки, чтобы потом проверить. «Кстати, –спохватился он. – Я так и не показал Анастасии все материалы!» А ему оченьхотелось это сделать. Стасу все время казалось, что он может упустить нечтоважное, какую-нибудь связь между людьми или событиями – просто потому, что унего нет настоящего понимания происходящего.

Он испытывал некоторый душевный дискомфорт оттого, что егожена в этот момент развлекалась с Воробьевым. Но Стас совсем не ревновал, простоему было неловко – ведь о похождениях его жены теперь знали коллеги по работе.Таганову, впрочем, тоже, наверное, было не слишком весело, когда он выследилВику.

Стас постелил постель и погасил свет. Закинув руки заголову, он живо представил себе маленького крепенького Воробьева и Вику –пользуясь своей красотой и особым положением, она наверняка помыкала им. В туже секунду Стас осознал: жена ему ужасно надоела. Да что там – она простодостала его. А что, если она уже достала и своего любовника? Что, если Воробьевхотел порвать с Викой? Что, если у него появилась новая женщина, другаялюбовница? Та самая незнакомка в платке и очках с зеркальными стеклами, которуютак и не смогли толком описать служащие гостиницы. Стас представил, как этаженщина, сняв номер на втором этаже, где позже поселился и Воробьев, дождаласьночи и проскользнула к его двери. Тихонько постучала. Коротышка тотчас открыл.Наверняка у них был ужин или просто посиделки с шампанским, потом –развлечения. После чего уставший вице-президент «Меркурия» сладко заснул. Стаспредставил, как женщина выбирается из постели, извлекает из вещей Воробьевапистолет и выскальзывает в коридор. Прокравшись в свой собственный номер, онапрячет пистолет в сумочку и возвращается в теплую постель. Наутро любовникирасстаются, и женщина покидает гостиницу. Возможно, Воробьев действительно несразу обнаружил пропажу оружия. А когда обнаружил и понял, куда подевалсяпистолет, не стал поднимать шум. Может быть, надеялся, что женщина вернет егоили по крайней мере объяснится. На что он точно не рассчитывал, так это на то,что из этого пистолета в тот же день выстрелят в человека. Почему он не хочетее выдавать? Элементарно, Ватсон! Потому что тогда о ней может узнать не толькожена, но и постоянная любовница. То бишь Вика. Стас ничего не знал о женеВоробьева, но реакцию своей жены на измену мог предугадать вплоть до мелочей.Стас приподнялся и включил ночник. Черт побери, если картина, которую он сейчаспредставил себе, верна, то получается, что с Воробьевым вполне можно работать.Общая ошибка и оперативников, и частных детективов состояла в следующем:обнаружив одну любовницу, они не приняли в расчет возможность существованиявторой. Если бы воробьевской любовницей была кто угодно, но не его жена, Стастоже вряд ли стал бы рассматривать эту версию. Женщина. Загадочная женщина,инкогнито которой в состоянии раскрыть именно Воробьев! Может быть, прямосейчас стоит поехать в Тушино, вытащить Воробьева и вероломную Вику из постелии, воспользовавшись эффектом неожиданности, расколоть обоих? Нет, вряд лиВоробьев при Вике признается, что у него есть другая. Голубчиков надо колоть поотдельности, и завтра с утра они с Пучковым решат, кто и как должен этосделать. Стас почти всю ночь ворочался с боку на бок, так что утром был сильноне в духе: ночной азарт улетучился, и его место в душе заняло раздражение.