Кризис жанра - Марина Серова

Чувствуя дикую усталость и опустошение, я согласилась на чашечку кофе. Поставив передо мной чашку кофе, официантка поинтересовалась, глядя на мои поцарапанные руки:

— Извините, а вы что, в аварию попали? Если требуется…

— Не требуется, — оборвала я ее. — Дома с лестницы упала. Ничего серьезного.

Показался Александр. В туалете он успел даже умыться и причесаться.

— Помыл с мылом, — показал он мне свои руки. — Лицо тоже.

— А молодой человек не желает мороженого, пирожных? — вновь атаковала официантка.

— Нет, — буркнула я.

— Да, — не согласился со мной Александр. — Купи мне пирожных и сока. Я есть хочу.

— Ладно, — вздохнула я, — раз уж мы здесь, заодно перекусим. Меню можно?

Вскоре наш столик был так завален едой, что остальные посетители с завистью поглядывали в нашу сторону, особенно дети, потому что девяносто процентов еды составляли фрукты и сладости для Александра. Я удовольствовалась бифштексом и овощным салатом. В зале играла спокойная музыка. Напряжение, довлевшее надо мной все утро, начиная с корриды с «МАЗом», постепенно спадало. Я заказала еще чашечку кофе и подумала, что напрасно, наверное, сделала из Агеевой главную подозреваемую. Конечно, имеется много совпадений, но хвататься за эту версию как за основную все же не следует. Да, на Агееву до сих пор не было серьезных покушений, но вдруг дело даже не в наследстве? Может, кто-то хочет поквитаться именно с родственниками Ивана Глебовича и с ним самим, какая-нибудь застарелая месть или что-то похожее? На ум пришла моя первая версия с внебрачным ребенком Всеволода. Ведь внебрачный ребенок мог быть и у самого погибшего Глеба. Что, если он всю жизнь влачил жалкое существование, наблюдая, как законный ребенок, Иван, строит особняки и рвется во власть? Его переклинивает, и он начинает мстить. Чем не версия? Допив кофе, я посмотрела на Александра. Тот выдул две литровые пачки яблочного сока и схватился за третью.

— Может, хватит? — спросила я сдержанно. — У меня с собой памперсов нет.

— Я еще немножко, — плаксиво попросил Александр. Я устало махнула рукой:

— Если у тебя пузо лопнет, то я не виновата.

Мое замечание испугало Александра. Отодвинув от себя сок, он взялся уписывать эклеры. Я только покачала головой. Мое внимание сосредоточилось на посетителях, входящих и выходящих из кафе. Ничего примечательного. Пары с детьми, подростки, у которых закончились уроки. Какая-то неприметная рыжая девчушка в самом углу, постоянно болтающая по сотовому. Лицо у нее было очень озабоченное, наверное, проблемы. Сложив сотовый, девушка посмотрела на часы, затем, достав пудреницу, оценила свой вид в маленьком зеркальце. Что-то ей не понравилось. Подхватив объемный пакет с рекламой косметики «Диор», она прошла к туалетам наводить красоту. Какой-то ребенок, сидевший за соседним столиком, метнул в меня катышком хлеба. Я строго глянула на него, но сорванца моя мина не смутила.

— Извините, пожалуйста, — обратилась ко мне его мать и съездила отпрыску по затылку.

— Ничего страшного, — изобразила я безразличие и повернулась к Александру: — Что, наелся? Из ушей не лезет?

— Не лезет, — пробубнил он.

— Домой едем? — я полезла за бумажником, чтобы расплатиться по счету, принесенному официанткой.

— Можно я в туалет схожу? — спросил Александр.

— Да ради бога, — пожала я плечами, отсчитывая деньги. — Главное, чтобы ты мне машину не загадил. — Пока Александр делал свои дела, я зорко следила, чтобы никто подозрительный не проскользнул к туалетам. Прошло минут десять. Александра не было — ни слуху ни духу. Я уже хотела вломиться в мужской туалет, но в этот момент он появился со счастливой улыбкой до ушей.

— Что случилось? — поинтересовалась я, выходя из-за столика. — Встретил в туалете Деда Мороза?

— Не скажу, — с загадочным видом ухмыльнулся Александр.

«А мне вообще по барабану, — подумала я, открыв входную стеклянную дверь, — клиент жив, да и слава богу. А чем он занимался в туалете — его личное дело».

Мы отъехали от кафе. Через две минуты я поняла, что нас «ведут». Черная «Мазда» пристроилась метрах в трехстах позади. После светофора я свернула на боковую улицу, а «Мазда» проехала дальше. Я обрадовалась, решила, что ошиблась, но радость была напрасной. «Мазда» появилась в конце длинной улицы, по которой я ехала, и стала держаться впереди. Видно, ее водитель хорошо ориентировался в городе, знал, что я до перекрестка никуда не денусь. Я сделала вид, что ничего не замечаю. Чтобы доехать до квартиры матери Александра, надо было продолжать ехать прямо. Однако, как только на очередном перекрестке я остановилась у светофора, а «Мазда» замедлила ход по другую сторону от него, с правой стороны по перпендикулярной дороге выехала фура. Невзирая на красный свет, я надавила на газ, бросила «Фольксваген» наперерез потоку машин в небольшой просвет, повернула и проехала рядом с прицепом, крытым брезентом, скрытая от глаз наблюдавших за мной из «Мазды». На следующем перекрестке я развернулась и поехала в другую сторону. Еще пара несложных маневров, и я успокоилась. О «Мазде» можно было не вспоминать — оторвалась.

— Мы что, домой не едем? — спросил Александр, разглядывая незнакомые здания.

— Пока нет, — бросила я, проводя «Фольксваген» через проходной двор. — Заедем к одной доброй женщине. Ты побудешь у нее часок, потом я тебя заберу.

— Что за женщина? — сузил глаза Александр.

— Просто женщина. У нее много вкусного, — ответила я терпеливо, — не приставай ко мне со своими вопросами!

Александр замолчал. До квартиры тети Милы мы доехали в полной тишине. Подопечный смотрел в окно на проносившиеся мимо машины, а я думала, как представить его тете, что рассказать. Во всем Тарасове больше не было такого безопасного места, где я могла оставить Александра под присмотром человека, которому я полностью доверяю. Поразмыслив, я приняла решение рассказать тете Миле правду. Машину я оставила на стоянке в квартале от пункта назначения. Дальше мы пошли пешком.

Открыв ключом дверь в квартиру, я зашла и втянула за собой Александра, словно теленка.

— Разувайся. — Закрывая дверь, я услышала вскрик тети Милы за спиной.

— Это я, тетя, — бросилась я к ней, чтобы тетя Мила не рухнула в обморок от вида Александра, загородившего своей гигантской фигурой коридор. Ее выпученные от страха глаза обратились ко мне. Я успокаивающе обняла тетю: — Это я, твоя Женя.

— А эт-то к-кто? — заикаясь, спросила она, указывая на идиотски ухмыляющегося Александра.

— Сейчас объясню, — пообещала я и, взяв за локоть, вывела тетю на кухню. Там, не вдаваясь в подробности, я объяснила, в чем дело, и попросила не рассказывать Александру о нашем родстве. — Скажи ему, что ты добрая волшебница. Он поверит.

— Но зачем мне врать? — нахмурилась тетя Мила недовольно.

— Затем, чтобы через него бандиты потом не вышли на тебя. Нельзя рисковать. Дорогу сюда он не должен был запомнить. Я долго возила его по городу. «Хвоста» не было, так что, если дальше действовать правильно, угрозы для тебя не будет. — Я говорила все это полушепотом, внимательно следя за дверью.