Вопреки приказу - Михаил Михеев

Правда, щурился он совсем по другой причине. Урал все же не Земля, и спектр его солнца пусть немного, но отличался от того, под который изначально «затачивалось» человеческое зрение. Плюс немного иной состав атмосферы. И, несмотря на отчаянную красоту здешних закатов, по глазам яркие краски били в этот момент, как молотком. Неудивительно, что у некоторых людей, особенно не так много времени проводивших на родной планете, да еще и на фоне усталости, подобное буйство света вызывало пренеприятные ощущения. Однако вдаваться в объяснения Александров не собирался.

– Что скуксился? – маршал, видимо, заметил настроение своего молодого коллеги. – Али надоело все?

– Достали вы меня. Уйду в монастырь. Женский.

Отмашка получилась на автопилоте. Для начала разговора – не худший вариант. Устинов хохотнул:

– Вот это по-нашему, по-гусарски. Ладно, плюнь на все. Дело есть.

Вот всегда так. Дело… А на то, что ему уже третий год не удается сходить в свой законный, потом и кровью заработанный отпуск, всем плевать, желчно думал Александров, шагая, тем не менее, за маршалом и пытаясь не отстать – Устинов, несмотря на возраст, ходил очень шустро. Интересно, что там у него еще.

Маршал, чтобы его встретить, воспользовался армейским планетарным ботом. Не так удобно внутри, как в напичканном кучей приятных мелочей наземном авто, зато не страшны столичные пробки. И – эта мысль пришла в голову уже после взлета – куда удобнее с точки зрения конспирации. Сейчас таких машин в воздухе моталась тьма-тьмущая, поэтому вычленить из этой толпы что-то конкретное было намного сложнее, чем один-единственный, плетущийся с черепашьей скоростью, «Мерседес» командующего. Да что такое здесь, черт побери, творится!

Столицу они перемахнули за пять минут. Новая Москва, конечно, столица, и по провинциальным меркам даже могла считаться мегаполисом, однако до уровня старых земных городов решительно не дотягивала. Чуть больше миллиона человек… Второй по величине город Урала насчитывал едва триста тысяч, остальные и того меньше. И ничего удивительного, места много, населения даже сейчас – не очень, и потому первопоселенцы, равно как и их потомки, не стремились к скученности.

Столица осталась позади, и потянулись места, где раньше Александров и помыслить не мог оказаться. Под сенью высоченных, покрытых густой зеленой листвой деревьев прятались крыши особняков. Здесь жили те, кто считался элитой планеты, и усадьбы многих размерами превосходили кое-какие государства на старой Земле. Хорошее место – и рядом со столицей, и природа вокруг. Климат Урала, как и на Земле, мог похвастаться немалым разнообразием, но конкретно эта зона для человека оказалась практически оптимальна.

М-дя… Когда-то Володька Александров и впрямь мог лишь мечтать оказаться здесь, теперь же это место не вызывало у него никаких ассоциаций, ни положительных, ни отрицательных. Все же адмирал успел повидать мир, и его интересы всерьез отличались от тех, что владели душами местечковых вершителей судеб. Однако же одна черта характера, а именно любопытство, все еще, как в детстве, подталкивала его на авантюры. И сейчас Александрову было по-настоящему интересно, за коим чертом его сюда притащили.

Бот, заложив глубокий вираж, пошел на посадку. Голова пилота, сидевшего за штурвалом, вертелась, как заведенная, похоже, он не слишком-то доверял приборам, а обзор на нижней полусфере бота был откровенно паршивым. А куда деваться? Машины этой модели уже считались порядком устаревшими и из армии Конфедерации массово списывались, оставаясь только в колониальных частях. Заводы Урала могли запросто наладить производство техники следующего поколения, причем собственной разработки, но приходилось пользоваться тем, что поставляет метрополия – еще одно дурацкое ограничение. Впрочем, судя по общей тенденции, очень скоро положение дел изменится.

Бот опустился перед утопающим в зелени домом, и маршал, не дожидаясь, пока заглохнут двигатели, распахнул широкую, предназначенную для десантирования створку и лихо выпрыгнул наружу. Получилось, для его возраста, очень и очень прилично. Александров последовал за ним, поскользнулся на не знающей стрижки траве, но сумел удержать равновесие и с интересом огляделся.

А домишко-то ничего. Одноэтажный, но размеры… Во внутреннем дворе хоть в футбол играй. Хорошее такое родовое гнездо, удобное и явно принимающее далеко не первое поколение хозяев. К каким ухищрениям ни прибегай, как ни старь искусственно облицовку, новодел отличить можно всегда. Каменные же стены этой громады буквально источали древность и мощь. А также амбиции хозяев и их немалые финансовые возможности.

– Пошли, чего зря стоять, – Устинов махнул рукой и решительно зашагал к дому по узкой, выложенной серым камнем дорожке. Александров хмыкнул мысленно – такое «единение» с природой стоило порой больше самого модернового извращения от ультрамодного дизайнера. Действительно, большие деньги. Адмирал на свое жалованье вряд ли смог бы позволить нечто подобное. Разве что в вольные пираты переквалифицироваться… Еще раз хмыкнув, он так же мысленно махнул рукой и последовал за маршалом. В конце концов, стоило наконец понять, ради чего они здесь.

Охраны Александров не заметил. Не потому, что ее не имелось в принципе, такого просто не могло быть, но кто-то, ставя службу, позаботился о том, чтобы секьюрити не путались у хозяев под ногами и не мозолили им глаза. Может, и правильно, хотя в подобных тонкостях офицер, всю жизнь прослуживший на боевых кораблях, не разбирался. Обычно ему личная охрана просто не требовалась – тех, кто сможет проломиться через огонь артиллерии боевого звездолета, она все равно не остановит. Ну а когда приходилось все же брать с собой людей, например, на варварских планетах, где само наличие вооруженных лбов вокруг тебя служило показателем статуса, он не занимался ерундой. В таких ситуациях костоломы-десантники предпочтительнее людей в аккуратных костюмах.

Дверь, через которую они вошли, поражала монументальностью, и, хотя от макушки до косяка оставалось больше полуметра, Александров с трудом поборол желание пригнуться. Это вам не на американских планетах, которых в Конфедерации было не меньше трети. В тех местах по заведенной еще на Земле традиции все какое-то декоративное, застекленное и несерьезное, зато легкое и воздушное. Здесь и сейчас властвовал стиль «мой дом – моя крепость».

Зато гостиная, до которой пришлось добираться кажущимися нескончаемыми коридорами, оказалась небольшой и на удивление уютной. Весело трещал огонь в камине – для уюта, не для тепла, благо снаружи было лето. И сидел худой человек, сморщенное лицо с ярко выраженными восточными чертами которого даже в столь приятной глазу обстановке казалось скорбным.

– Добрый день, Сурен Амаякович, – вежливо и, как показалось Александрову, с толикой подобострастности в голосе поприветствовал его маршал.

– Добрый день, Василий Викторович…

Акцент в его голосе Александрову не понравился совершенно. На планете, где единый язык на протяжении многих поколений, акцент редок. У приезжих – да, бывает, но здесь явно не приезжий. А значит, дома этот человек говорит на совсем другом языке, не считая родным общепланетный. Жить так не запрещено, конечно, однако адмиралу подобное казалось несколько противоестественным. Одна страна, один король, один язык, один бог – так, кажется, это звучало в средневековье, и, глядя на рыхлую, готовую в любой момент развалиться Конфедерацию, Александров уже не раз думал, что предки были мудры.