Берсеркер - Фред Томас Саберхаген

– Нет, мы не возражаем, – поспешно возразил

Минобу Президент. – Давайте поговорим. – Президенту казалось, что берсеркер всей тяжестью давит ему на макушку.

– Поговорим, – сказало изображение Шута. – Но не с глазу на глаз. Публично. Это мое условие.

Шут потребовал трансляции его переговоров с Комитетом на всю планету в прямом эфире. Он заявил, что прибудет на конференцию с "соответствующим сопровождением", и заверил, что берсеркер находится под полным его личным контролем. Стрелять он не начнет.

Миноб был застигнут врасплох, но тем не менее он и его помощники принялись за составление секретных планов.

Кандидат в Президенты от либеральной партии уселся перед тривизором, как и большинство жителей планеты. Он испытывал слабый оптимизм, любое неожиданное событие всегда могло изменить положение вещей в пользу политического пасынка.

Мало кто воспринял появление берсеркера как повод для оптимизма, но массовой паники не было. Война и берсеркеры не воспринимались на давно изолированной Планете А, как реальные вещи.

– Мы готовы? – с волнением спросил Шут, осматривая механическую делегацию. Вместе с ней он должен был спуститься на шлюпке в Столицу.

– Я сделал все, что ты приказал, – проквакал берсеркер откуда-то из погруженного во мрак потолка.

– Не забудь, – предупредил Шут. – Протоплазменные единицы на этой планете испытывают сильное влияние жизни. Не обращай внимания на их слова. Старайся не причинить им вреда. В остальном – импровизируй в рамках моего общего плана.

– Все это надежно зарегистрировано в моих банках памяти, – терпеливо сообщила машина.

– Тогда вперед. – Шут развернул плечи. – Принесите мой плащ!

Ярко освещенный Зал собраний столицы был убран со своеобразной прямолинейной красотой. В центре Зала установили длинный полированный стол, на противоположных концах приготовили стулья.

Точно в назначенное время двери главного входа распахнулись на глазах миллионов тривизрителей.

В зал маршем вошли геральды, в медвежьих шапках, с роботоподобными лицами. Дюжина труб пропела сигнал.

Затем, под звуки торжественного гимна, появился Президент во всем великолепии официальной мантии.

Двигался Президент с поспешностью заключенного, идущего на собственную казнь. Комитет тем не менее убедил сам себя, что опасности нет. Настоящие берсеркеры уничтожали все живое без переговоров. Правда, Шута Комитет не мог воспринимать серьезно. И до момента, пока он не окажется снова под их контролем, они решили его не злить.

Министры с каменными лицами шли колонной по двое за Президентом. Потребовалось пять минут гимна, чтобы все они успели занять положенные места.

К этому моменту, как было замечено, шлюпка с берсеркера совершила посадку в столице, и наземный экипаж со шлюпки достиг Зала. Следовательно, Шут был уже готов. Тривикамеры плавно развернулись к зарезервированному для Шута входу.

Точно в назначенное время двери распахнулись с математически выверенной синхронностью, и в Зал вошла дюжина человекоподобных роботов. Это были геральды: на каждом была шапка из медведя, каждый нес сверкающую медную трубу.

На всех и у всех, кроме одного. На нем была шапка из скунса, в руках – тромбон. Маршировал он не в ногу.

Торжественный звук механических фанфар был почти точной копией торжественного гимна, приветствовавшего появление Президента. Почти точной. Тромбонист сфальшивил в конце, и смешная визгливая нота погасла в сиротливой тишине.

Изобразив ужас, роботы-геральды посмотрели друг на друга. Потом, один за другим, сфокусировали линзы на тромбонисте.

Робот вел себя естественно, даже забывалось, что он машина: посмотрел вокруг, постучал по тромбону, продул мундштук. Пауза.

У Президента внутри похолодело. На кассете Шута, среди прочих доказательств его преступных попыток вызвать смех у народа, имелся древний земной фильм, в котором был комик-скрипач. Этот скрипач обладал даром делать вот именно такие паузы, просто делать паузы и вызывать у зрителей приступы...

Роботы-геральды дважды поднимали фанфары к механическим ртам. И дважды визжала смешная фальшивая нота. После очередной неудачной попытки одиннадцать "правильных" роботов посмотрели друг на друга и согласно кивнули.

Потом с молниеносной быстротой боевых машин они выхватили скрытое оружие и продырявили корпус обидчика.

Огромная всепланетная плотина напряжения крошилась, в трещины пробивались струйки и ручейки смеха. Плотина начала окончательно разваливаться, когда тромбониста торжественно вынесли из Зала на плечах товарищей. Тромбон, на манер траурной лилии, покачивался на его железной груди.

В Зале собраний никто не смеялся. Миноб с помощью условных жестов посылал сигнал помощникам, приказывая отложить начало операции. Захват Шута в плен едва ли был возможен – роботы-геральды показали, что телохранители из них отменные.

Как только наказанный герольд был вынесен, вошел Шут. С некоторой задержкой грянул гимн, и с видом короля Шут занял место в центре стола, напротив Президента. Как и Президент, Шут был облачен в элегантный ниспадающий до пят плащ с застежкой. Вошедшие за ним колонной роботы так же были богато и разнообразно одеты.

Каждый из них был металлической пародией на одного из членов Комитета, как телом, так и лицом.

Когда толстенький робот-Министр образования поднял лорнет и подозрительно посмотрел в него на тривикамеру, начали смеяться даже самые мрачные зрители. Угроза превращалась в фарс.

Шут роскошным жестом сбросил плащ. Под плащом оказался купальный костюм. В ответ на сдержанно-вежливое приветствие Президента, – Президент был сам идеал невозмутимости. – Шут забавно поджал губы, потом выдул в дырочку между губами громадный розовый шар.

Президент упрямо тянул невольно выбранную роль человека серьезного, но попавшего в смешные обстоятельства. Его поддерживал весь Комитет, кроме Миноба. Миноб, показав спину всем присутствующим, замаршировал к выходу.

У дверей он обнаружил двух металлических геральдов, надежно перекрывших путь. Сверля роботов свирепым взглядом, Миноб приказал пропустить. Роботы отдали комический салют и остались на месте.

Миноб, которого злость заставила забыть о страхе, напрасно пытался пробиться силой. Позади послышались тяжелые шаги. Через Зал к Минобу шел его металлический двойник-клоун. Он был на голову выше, и бочкообразная грудь звенела под двойным слоем медалей.

Рука Миноба действовала быстрее, чем его мозги. Не успев подумать о последствиях, он потянулся за пистолетом. Но металлическая пародия была куда быстрее оригинала: в руках робота появилась небольшая смешная пушечка со стволом толщиной в кулак. Пушечка выстрелила.

– Гах!

Миноб покачнулся, мир стал ярко-красным... и он обнаружил, что вытирает с лица нечто мокрое, подозрительно похожее вкусом на помидор. Или убедительно сочную имитацию помидора.