Сила и ярость Юга - Евгения Александрова

–Да ты ревнуешь…

–Чушь!– чуть не прорычала Ясмин, хватаясь за его руки.– Иди и любись с ней – она так давно этого жаждет! Льнёт к тебе, как та кошка, какую ты хотел из меня сделать. С первого дня ластится, как увидела тебя.

Вальдер смотрел, как она злится, а потом просто склонился и поцеловал, дразняще прикусив губу. Ясмин пыталась отстраниться, но он держал её крепко, и прижался снова, уже жадно приникая к губам. Прошёлся языком, чуть касаясь, и Ясмин ощутила, как от предчувствия того, что он хочет сделать, слабеют колени.

–А ты соскучилась ведь по мне,– прошептал он в её раскрытые губы.

–Нет! Отпусти!

Вальдер не слушал и просто поднял её за бёдра и донёс до кровати. Ясмин билась, как озверевшая, уже ничего не видя. Мерзавец! Ублюдок! Гадкий самец, который только умеет, что издеваться. Он получает удовольствие от чужих страданий!

Вальдер уложил её на спину и сам лёг сверху, прижал своим телом. Ясмин отвернула голову в сторону, но он везде настигал.

–Ты сама сказала «да» ирешила выйти за меня замуж.– Он гладил её волосы, скулы, очертил пальцами губы.

–Ты не оставил мне выбора! Как и отец!..

–Выбор всегда есть. Просто признай, что мы можем стать хорошей парой.– Вальдер держал за плечи.– У меня есть власть и сила, я могу помочь тебе управлять здесь. А ты красива, неглупа и своей непокорностью сводишь с ума…

Его дыхание стало чаще и тяжелее, а широкие ладони спустились ниже на талию.

–Ты хочешь… можешь спать с Иртой… я не против!– Ясмин с трудом выдохнула, когда Вальдер сжал бедро сквозь ткань платья и провёл, задирая его выше.

–Это слишком предсказуемо и… немного скучно.

* * *

Она чувствовала себя втоптанной в грязь. Он не только взял её силой, но и заставил… заставил почувствовать себя продажной девкой, которая поддаётся этим ласкам.

От этой мысли внутри разворачивалась бездна. Значит, Ясмин и правда такая! Считала себя гордой и свободной, а сама прогнулась под чужака и позволила ему делать с собой… всё это. Он подчинял себе, умело, уверенно, словно лучше её знает, что ей на самом деле нужно. Но это лишь унизительное опустошение.

Никогда ещё Ясмин не испытывала такого отвращения к себе… Не проходил привкус гадкости, ужасной неправильности. Только наоборот – спала пелена тумана, спасавшая до этого. В этот раз Вальдер ничего не делал, чтобы она впала в забытьё, будто нарочно хотел ей показать всю порочность её натуры.

Да, она поддавалась ему. Против своей воли или нет – уже не важно. Это было.

Ясмин лежала без движения и смотрела на пряди своих волос на простыне. На согнутые пальцы и следы от ногтей внутри ладоней. Чувствовала горящие покусанные губы. Ей никогда не отмыться от того, что произошло этой ночью.

Но как же дико захотелось вычеркнуть это воспоминание из своей жизни. Стереть, смыть, как грязь с кожи. Она осторожно двинулась – Вальдер не шевельнулся. Спит. Ясмин попробовала выпутаться из-под его тяжёлой руки, чтобы проверить степень своей свободы. Мужская ладонь безвольно скользнула по талии, но в последний момент дрогнула.

Ясмин опустилась обратно и затаилась. Взгляд скользил по тонущей в темноте комнате. Неяркий свет луны едва заметно пробивался сквозь плотные шторы и ставни, в воздухе едва заметно тянулся прохладный поток с остывшего ночного двора. Ясмин бездумно водила глазами по комнате, пока вдруг не наткнулась на тусклый блеск. На столике рядом с кроватью оставалась тарелка с ножом и вилкой – в этот вечер она ужинала до его прихода, и посуду ещё не унесли.

И Ясмин поняла, что может это сделать. Что нет ничего проще. Один удар – и она вернёт себе свободу и саму себя. Вспомнились худшие сцены: то свадебное платье, унижение в кабинете и снова вечные издёвки. Мысленно досчитав до десяти, Ясмин одним движением вывернулась из-под чужой руки, дотянулась до края стола, схватив нож, и тут же вернулась обратно. Затаила дыхание. Тишина. Вальдер остался лежать неподвижно: он явно ушёл в глубокий сон.

Пересохли губы. Бешено забилось сердце: так громко, что, казалось, сейчас своим стуком о рёбра оно разбудит чужака. Ясмин стиснула рукоять ножа. Покрутила его, выбирая, какой стороной бить. В голове не осталось ни одной мысли, только глухо пульсировало одно: избавиться от этого. Как угодно. Избавиться. И всё равно, что дальше. И всё равно, что отец написал то письмо и выбрал Вальдера ей в мужья, всё равно, что обряд был проведён по всем законам. Она ненавидит его!

Бесшумно приподнявшись на колени, Ясмин повернулась к спящему и примерилась в область шеи – туда, где едва заметно билась венка… Задрожали руки, а в горле встал ком, но яркая вспышка воспоминаний об унизительной близости придала сил. Прикусив губу до крови – во рту стало солёно,– Ясмин замахнулась и ударила.

Поздно! Проклятье!

Вальдер точно почувствовал её мысли и в последний миг успел перехватить ладонь с зажатым в ней ножом. В полумраке она увидела его взгляд: пристальный, словно он видел насквозь! И помимо силы в нём мелькнуло что-то, похожее на горечь. Но страшнее оказалась болезненная улыбка.

Преодолев её сопротивление, Вальдер молча опустил руку с зажатым ножом к своей груди, не переставая смотреть в глаза. Острое лезвие упёрлось в покрытую седыми волосками загорелую кожу. Упёрлось крепко, так, что Ясмин почувствовала: стоит нажать чуть сильнее – и потечёт кровь.

–Ну давай. Страшно?– Его чужеродный северный голос леденил сейчас кровь.– В такой момент нельзя бояться. Лучше не думать, просто бить. Никогда не убивала, не так ли?

У Ясмин задрожали не только руки, но и губы. Дурацкая предательская дрожь разошлась по всему телу, а глаза вдруг защипало так, что ничего не видать. Вальдер надавил сильнее, и под пальцами Ясмин и правда проступила тёплая кровь, но маг даже не поморщился. Он смотрел ей в лицо и будто хотел уловить всё, каждую эмоцию, которую она сейчас испытывает.

Страх от того, что происходит. Ужас от того, что она одновременно хочет убить этого человека и понимает, что никогда этого не сделает. Не осмелится воткнуть нож со всей силы, чтобы увидеть, как из его горла хлынет кровь, зальёт простыню, потечёт несмываемой рекой по комнате.

Вальдер стиснул её руку ещё сильнее – до боли в пальцах и впившейся в кожу рукояти – и провёл дальше по своей груди, углубляя порез. От металлического запаха закружилась голова, и чувствовать под руками тёплую и податливую плоть было отвратительно. Рука Ясмин, которой она упиралась, подогнулась, и она зашлась в сухих рыданиях.

Она слаба! Она так невыносимо слаба! Ведь могла получить свою свободу – нужно было просто лишить жизни одного ненавистного ей мужчину, но она не смогла.

Не захотела?!

Вальдер наконец выпустил её из хватки, нож выпал из ослабевших пальцев, скользнул кровавым пятном по белой простыне и со звоном коснулся пола.

Ясмин опустила голову, согнувшись на кровати, и судорожный плач скрутил нутро, она закрыла рот ладонью и почувствовала вкус крови. Вальдер поднялся над ней, а потом мягко развернул на спину и навис сверху. Сквозь мокрые ресницы расплывался в сумраке его силуэт, только тёмной полосой виднелся на коже свежий порез.