7 Чакр Земли. Уезжать, чтобы вернуться - Юлия Владиславовна Прерия

приехала получить свои уроки, – слегка улыбнулась Рия. – Поэтому я очень ценю всё, что вы мне говорите и чему можете меня научить. Только дело в том, что я не могу во всём с вами соглашаться. Подумав о сегодняшнем обеде, я поняла, что если подобная ситуация случится завтра, я все равно поступлю так же.

– Даже осознавая, что вы меняете его путь? – задал вопрос Суван, обернувшись и глядя Рие в глаза, но целясь прямо в сердце.

– Да, даже зная об этом, – настаивала на своём девушка, не задумавшись ни на минуту.

– Ну что ж, тогда пойдем дальше, тебе следует услышать одну притчу, – и Суван стал говорить, смакуя каждое слово:

Однажды два монаха прогуливались в саду. Неожиданно на своем пути один из них заметил маленькую улитку, которая медленно ползла по дорожке.

Второй монах, его духовный брат, не обратил внимания на улитку и чуть не наступил на нее. Однако первый монах вовремя остановил его.

Подняв с земли улитку, он произнес: «Посмотри, мы сейчас едва не наступили на эту улитку. А ведь она олицетворяет собой жизнь. Она должна жить и продолжать циклы реинкарнации».

С этими словами он положил улитку в стороне от дороги. «Ну и глупый же ты! – закричал второй монах. – Сегодня ты спас эту улитку. Завтра она заползет на грядки, где растет наш салат. Наш духовный брат садовник заботится об этих грядках, а ты спасаешь вредителя, уничтожающего салат. Жизнь этой крошечной улитки для тебя важнее, чем труды многих наших братьев».

Их спор с огромным вниманием слушал третий монах, который проходил рядом по дорожке. Так как монахи никак не могли решить, кто же прав, один из них предложил: «Давай спросим нашего настоятеля, он гораздо умнее нас, пусть он рассудит, кто из нас прав».

Третий монах также решил к ним присоединиться, и они все вместе направились к настоятелю.

Первый монах красочно обрисовал, как он спас священную жизнь, которая вмещает тысячи будущих или минувших существований и улучшил свою карму. Настоятель внимательно выслушал его, согласно кивая головой, потом сказал: «Да, ты прав, так и надо было поступить».

Второй монах был очень возмущен: «Как же так? Разве нужно спасать улитку, которая съедает овощи? Улитку надо было уничтожить и сберечь грядки, которые каждый день дают овощи и зелень к нашему столу!»

Настоятель слушал его, также кивая головой, и сказал: «Да, это верно. Ты совершенно прав. Ты поступил правильно».

Третий монах выслушал их и, стараясь сохранять спокойствие, всё же возмутился: «Как же так! Их точки зрения просто противоположны! Как же они оба могут быть правы?»

Настоятель долго и задумчиво смотрел на него. Потом покачал головой и сказал: «Это верно. И ты тоже прав».

Закончив историю, Суван рассмеялся так звонко и искренне, как будто рассказал свой любимый анекдот. Рия тоже улыбалась, удивляясь тому, как преображается его серьезное лицо, когда он улыбается.

– Вы хотите сказать мне, что как бы я ни поступила, я бы не ошиблась? – решила все же уточнить Рия.

– Не существует правильного или неправильного пути, Рия. Существует твой или не твой, – произнес Суван.

Его слова напомнили девушке слова Френка. Тот же задумчивый взгляд, та же суть. Как же ей не хватало разговоров с ним в «ОБЛАКЕ», которые помогали ей разобраться со своими сомнениями. Она продолжала звонить ему каждый день, но Френк не брал трубку. Рие лишь оставалось надеяться, что у учителя были на то веские причины.

Они продолжили шагать в сторону Бота, и старший монах предложил девушке зайти на несколько минут в здание, чтобы сказать спасибо Будде за прошедший день. Рия следовала за мужчинами и любовалась белым зданием с красной черепичной крышей, окруженным необычгыми колоннами. Несколько Будд встречали ее на входе. Девушка сняла обувь и ступила на крыльцо, задумчиво рассматривая череду каменных статуй. У неё немного кружилась голова.

«Это всё усталость и ранний подъем», – думала Рия, проходя в храм вслед за мужчинами.

Они зажгли благовония, затем свечи и вошли в зал, в котором впервые увиделись. Огромная статуя Будды была самым красивым элементом зала. В первый день Рия нервничала так сильно, что даже не успела как следует рассмотреть ее. Все сели, подогнув под себя ноги. Мужчины, как всегда, немного впереди.

– Буддизм – это образ жизни, Рия, – прервал тишину старший монах. – Ты не должна бояться приходить сюда. Это не религия, которая не поймет тебя или осудит, для тебя всегда здесь есть место, в какого бы Бога ты не верила.

Он сел рядом со статуей Будды на небольшом помосте, постелив перед собой белый платок, который таец вынул из своей тивары темно-оранжевого цвета.

– Я хочу тебе кое-что дать сегодня, – загадочно изрек таец и положил маленький бумажный сверток на платок.

Девушка осторожно развернула сверток и обнаружила внутри небольшой золотой шарик.

– Это сусальное золото, – подсказал старший монах. – Каждый человек должен немного подумать и прикрепить его к статуе Будды. А место прикрепления золота соответствует тому, о чем молится человек. Возьми его, подумай о его предназначении. Не торопись, мы подождём тебя на улице.

Рия поклонилась, присела на колени и взяла мягкий золотой кусочек с платка, мысленно благодаря Нари за разговор, прояснивший мужские странности, с которыми ей пришлось здесь столкнуться.

Суван и его сопровождающий вышли, оставив девушку одну. Рия закрыла глаза и стала думать обо всех произошедших событиях и тех, что еще придется пережить, мысли напоминали спокойные волны, накатывающиеся на песочный берег. Она открыла глаза и приблизилась к статуе Будды, тихо шепча: «Подари мне мудрости на моём пути и в моем выборе». А затем прикрепила золотую шарик к голове статуи.

Голова Будды смотрела в сторону, но девушка ощущала проникновенный взгляд, направленный прямо ей в лицо. И тело пронизало необыкновенное спокойствие, которое ощущаешь рядом с его фигурой! Он не говорил, не учил, не наставлял, не сыпал покрытыми глазурью словами. Эта статуя несла в себе только жизнь, такую, как она есть.

Благодаря Нари Рия все больше и больше узнавала об окружающем её совершенно новом мире. Совсем недавно тайка рассказала ей об особой улыбке, которая носит название «sita», слегка расцветающей, практически незримой. И только в случае, если ты очень внимателен, тебе удастся рассмотреть ее утонченную неприметность и чистоту. Следует оставаться очень внимательным, иначе она сбежит от тебя, потому что во время «ситы» не двигаются даже губы. На самом деле, по словам Нари, нет ничего видимого, но именно так улыбается Будда – самой изысканной улыбкой, которую только можно найти.

Еще вчера ей представлялось совершенно невозможным оказаться в другой точке земного шара и чувствовать себя там на своем месте, словно бы ей предназначалось быть именно там, именно в этот самый момент. Это чувство спускалось от кончиков волос к ее сердцу. Подобная синхронизация, произошедшая с Рией впервые за долгое время, весьма порадовала ее, она поблагодарила тишину, в которой прочитала себя настоящую, впервые осознав, что она именно там, где ей следует быть.

Девушка поклонилась Будде и вышла на порог Бота. Что произошло дальше, она точно не помнила. В глазах потемнело, по всему телу пробежали искры, вонзаясь в мышцы миллионом маленьких игл. Ноги подкосились, и девушка рухнула на крыльцо Бота без чувств. Сколько она так пролежала, она не могла сказать. Но когда Рия раскрыла глаза, то поняла, что лежит на крыльце и на нее смотрят несколько лиц, среди которых и лицо старшего монаха, он вновь и вновь повторял ее имя. Издалека бежали женщины и несколько взрослых монахов. Суван попросил отвести учительницу в ее комнату, позаботиться о ней и обращаться к нему при любой надобности. Рия все еще пребывала в легком беспамятстве, ее довели в до комнаты и уложили на кровать.

Спустя какое-то время тонкий детский голос произнес ее