Мечты в шоколаде - Кира Буренина

Когда она вошла в зал, взгляд Игоря скользнул по ней: она? Не она? И вдруг он вздрогнул и уже больше не отрывал глаз, пока она шла к нему.

– Здравствуй, Игорь, – сказала Пэм.

– Здравствуй, Маленькая Пэм, – ответил он.

Она молча смотрела на него, удивляясь, как изменился он за эти годы. Из угловатого юноши Игорь превратился в складного, широкоплечего мужчину. Его лицо было другим, не тем, что она помнила: отпечатки неизвестных ей событий изменили взгляд и улыбку.

Наконец пауза исчерпалась, и Игорь сказал:

– Это все-таки судьба. Не могу предложить других версий. Ты случайно присылаешь мне письмо. Я привязываюсь к тебе, не зная, что это ты… Знаешь, там, за границей, я почему-то вспоминал только тебя. Не родителей, не город, не друзей. Твои глаза в тот вечер, когда мы поссорились. Потом я убедился, что сделал самую большую ошибку, оставив тебя.

Игорь путался в словах, торопился, повторялся. А Полина сидела, не вытирая слез.

– Не узнаю тебя. Нет, я просто тебя не помню, – сказала она ему. – Когда-то я готова была идти за тобой на край света. А теперь у меня есть целый мир – свой собственный. Без тебя.

– Подожди! Ничего не говори, – перебил ее Игорь. – Пэм, я готов строить с тобой мир заново. Я сегодня же сдаю билет в Лондон…

– Ничего не будет. – Полина положила ладонь на его руку.

– Да ты что?! – почти закричал он. – У тебя на лице написано, что ты помнишь все! Можешь сколько угодно делать вид, что ты меня не любишь.

– Люблю, – одними губами сказала Пэм, – того чудика с гитарой. Который кофе мне ночью приносил…

Игорь опустил голову. Молодой ученый и его преданная возлюбленная…

Куда они ушли за эти годы? Остался лишь мужчина, бегущий от собственного одиночества и цепляющийся за прошлое.

– Не можешь простить, что променял тебя на науку, – бросил он.

– Простила, Игорь. Просто теперь наша история наконец закончена. Извини, я пойду умоюсь, – улыбнулась ему Пэм.

Она смыла со щек потеки от слез, посмотрела на себя в зеркало. Легко вздохнула и вышла из кафе.

Шагая по сырому асфальту, Полина вдруг усмехнулась и набрала номер офиса. Трубку снял почему-то Стас.

– Стас, у вас там все нормально? – спросила она.

– Да, мон женераль! – радостно прокричал в ответ компьютерщик.

– А Макс там далеко?

– Он близко, но у него руки заняты: Тамаре папки подает на шкаф!

– Тогда скажи ему, что я согласна.

– Она согласна! – завопил Стас.

Послышался грохот падающих предметов.

– Это значит – да? – уточнил в трубке Макс.

– Это значит – да! – ответила Полина.

– Ура-а-а! – заорал Стас где-то в недрах офиса.

Жизнь продолжалась.

Выключив телевизор, Андрей Караульный заботливо разложил диски по коробочкам и обернулся к Кате:

– Ну как?

После многочасового просмотра фильмов у Кати уже рябило в глазах. Великолепный Кевин Костнер в роли телохранителя, отважного мореплавателя, Робина Гуда… Готовый умереть, спасая других, – все слилось в один блестящий, романтический образ героя, воина, защитника.

– Женщины мечтают о таком мужчине всю жизнь, – серьезно ответила она.

Андрей кивнул.

– Это для меня – образец для подражания.

– Кто именно?

Он нахмурил на секунду лоб:

– Скорее, Робин Гуд.

– А ты боишься смерти? – вдруг вырвалось у Кати.

– Нет, – просто ответил Андрей. – Не потому, что я такой супермен. Я один раз уже умирал. И знаю, что это.

– Шутишь? Когда?

– В армии. Как-то получилась у нас карусель с «духами» – не то мы за ними охотимся, не то они за нами. Но нас загнали. Притаились. Лежу на спине в укрытии и жду, что вот-вот появится надо мной чья-то фигура. Прикинул, куда он будет стрелять, прикрыл сердце автоматом, уже мысленно попрощался с родителями, просчитал, на сколько хватит двух магазинов…

– И что? – Голос Кати задрожал.

– Жив, как видишь, – насмешливо передернул плечами Андрей.

Катя подумала: «Если бы его убили, то мы никогда бы не встретились», – и еще крепче прижалась к сильному плечу. Как же она раньше жила без него? Каждый день безразлично скользила взглядом по неподвижным фигурам охранников у входа в банк, где она вот уже полгода работала операционисткой. Они не вызывали никаких эмоций: все одинаковые, все в камуфляже, здоровые, как шкафы. К ним привыкли и уже не замечали.

Как-то раз, опаздывая на работу, Катя ворвалась в здание банка, на бегу срывая шарф и распахивая пальто.

– Девушка, перчатки обронили! – сквозь привычные утренние звуки раздался звонкий голос.

Катя обернулась – улыбаясь, к ней подходил коренастый молодой парень, протягивая перчатки. «Его я еще не видела», – отметила про себя Катя и, пробормотав «спасибо», поспешила к лифту.

За рабочими проблемами и заботами утреннее происшествие напрочь вылетело из головы. Когда после долгого рабочего дня и вечернего дежурства Катя устало шаркала ногами по мрамору пустого гулкого вестибюля, представляя себе метель на улице и две неудобные пересадки в метро, ее спугнул задорный окрик.

– Ничего больше не забыли? – Тот самый, «утренний», охранник опять улыбался ей.

Катя смешалась.

– Вроде бы ничего, – осторожно ответила девушка и направилась к выходу. Ей не помнилось случая, чтобы охрана заговаривала с кем-то из сотрудников.

– А как вас зовут? – не унимался молодой человек.

– Катя.

– А меня – Андрей. Вы давно здесь работаете?

– Полгода, – промолвила Катя, – я сюда сразу после учебы пришла.

– Получается, первое место работы?

Она кивнула.

– А вы давно в охране работаете?

– Давно. Если учесть охрану наших рубежей на Кавказе.

Катя понимающе кивнула и взялась за ручку двери:

– Ну, я пошла?

– Подождите! – снова остановил ее возглас.

Девушка с недоумением оглянулась.

– Вы… В общем, можно вас завтра увидеть снова? Я освобожусь к семи.

Девушка пожала плечами и выскользнула за дверь. Почему-то ей захотелось, чтобы завтра наступило как можно скорее.

Ровно месяц прошел с тех пор, как Катя стала встречаться с Андреем. Камуфляжная форма больше не смущала ее. «Я – воин, моя судьба – драться и защищать», – неоднократно повторял ее друг. Действительно, он внушал удивительное чувство безопасности. Сильный, мужественный, справедливый, словно Робин Гуд. Кажется, позови его наяву, мысленно или во сне – и он обязательно придет на помощь и спасет. Впервые сильное чувство завладело ею, впервые нашелся человек, в котором она увидела опору.