Знахарь - Марина Александрова

И опять рукопожатие Стаса обожгло его, словно огнем.

— Ай! Да ты и вправду кудесник! — воскликнул Станислав. — От тебя сила исходит, — засмеявшись, добавил он, и тут его взор обратился на Диану.

— Мадам, — он грациозно поклонился и поцеловал ей руку, — Диана, я решил, что с этого дня буду называть Филиппа своим братом, а вас сестрой. Их у меня нет, и я попрошу вас занять их место. Вы не против? — спросил он, поглядывая на них по очереди.

Молодые супруги, немного поколебавшись, засмеялись и ответили согласием. Губернатор был счастлив, что сын наконец здоров, выходит из депрессии и проявляет хоть какой-то интерес к жизни.

— Папа, ты не против, чтобы так и было? — спросил Стас у отца.

— Ну что ты! Конечно! Я только рад, что в нашей семье такое пополнение! — ответил он, обнимая Филиппа и Олега. Диана оказалась рядом с женой губернатора Верой Степановной и про себя благодарила судьбу и Бога за такое счастье.

— Ох уж эти мужчины! — сказала Вера Степановна, и Диана, соглашаясь с ней, покачала головой. — Пойдемте, милая, посмотрим, чем будут сегодня угощать наши повара! — она подхватила девушку под руку.

Филипп был счастлив, но какое-то неприятное волнение временами охватывало его. Смятение и тревога ни на минуту не покидали его. Он постоянно находился рядом с женой и справлялся о ее настроении и самочувствии.

— Что с тобой происходит? — тревожно спросила Диана. — Ты что-то чувствуешь? Скажи.

— Да, мне тяжело здесь, но я сам не знаю, отчего. Может, кучера домой послать?

— Ты думаешь, Емельян? — спросила она тревожно.

— Нет, не думаю, но я могу ошибаться! — он вышел и приказал кучеру съездить домой и проверить, все ли там в порядке.

Он выходил из дома и нос к носу столкнулся с… Дмитрием Богуном! Или это ему показалось? Тот сделал вид, что не заметил его, и прошел мимо.

«Не может быть! — думал Филипп. — Скорее, мне показалось! Да, наверное, это так. Этот человек не смог бы пройти мимо», — успокаивал он сам себя, но облегчения от этого не получал.

* * *

Дмитрий Богун навсегда порвал со своей общиной, как, впрочем, и многие, кому удалось спастись от охоты, которую на них устроили власти.

Он поменял имя, женился на женщине, с которой давно состоял в связи, и она растила его дочь — ей исполнилось уже три года, нашел своего единственного родственника и уехал подальше от мест своей прежней деятельности. Он поклялся, что никогда не вернется к общине, но знал, что ничем не сможет искупить свои грехи. Оставалось только молиться.

Он решил построить школу на деньги, заработанные в общине, и построил ее, а когда дядя заговорил о благотворительности, он поддержал эту идею, но, услышав имя Филиппа, который стал очень знаменит в городе, передумал. И так рьяно отказывался, что расстроил бедного родственника.

Дмитрий совершенно запутался в своих мыслях, чувствах и уже подумывал о том, чтобы свести счеты с жизнью.

«Я так больше не могу! Прости меня, дочка, простите, жена, дядя!» — думал он, и, написав предсмертное письмо, положил его под подушку дочери. Теперь он твердо решил, что достаточно пожил, и дальше продолжать свое существование не имеет для него смысла и значения.

Именно сегодня, когда дочь спросила его, кем он был раньше, Дмитрий почувствовал такое разочарование в себе и страх, что схватил пистолет и выбежал из дома. Незаметно ноги привели его к дому губернатора.

Он знал, что Филипп будет на этом вечере. А как же иначе? Из-за него это и устраивалось! Губернатор так и сказал, что вечер организован по случаю выздоровления его сына. А благодаря кому? Все и так знали. Но Дмитрий все равно пришел.

Он обещал дяде поговорить с ним о предстоящей работе и познакомиться с нужными людьми. Да, он сделает сегодня все как обещал, порадует старика, но потом…

Пусть потом его не станет, но исполнить просьбу старика он должен, и попрощаться с Никанором Петровичем стоит, и еще он расскажет ему всю правду. Никанор старик добрый, он поймет и простит. Может, и присмотрит за его женой и малюткой первое время, а там…

Дмитрий не хотел думать, что будет после. Деньги на дальнейшее безбедное существование у его семьи есть, значит, будет и все остальное! Дмитрий надеялся встретиться с Филиппом и поговорить по-мужски, начистоту. Он хотел попросить прощения у Дианы.

«Надеюсь, они поймут меня, если я попрошу их никому не рассказывать о том, что было раньше! Главное — чтобы моя дочь никогда не узнала всей правды обо мне!» Сегодня он решил покончить со всей своей прошлой жизнью и покаяться перед теми, кому принес столько горя и страданий, несбыточных надежд и разочарований.

«Каким бы ни было их решение, больше жить мне нельзя! Я погряз в грехе, и продолжать мне жить дальше — преступление!» — решил он.

— Наконец я смогу познакомиться со знаменитым племянником нашего Никанора Петровича! — воскликнул добродушный губернатор. Дмитрий и не заметил, как оказался в его доме. Он представился. Губернатор повел его знакомить с семьей и друзьями, а тут и последовало приглашение отобедать:

— Прошу к столу, — он жестом пригласил Дмитрия в огромную залу, где были накрыты столы. Ничего не оставалось, как последовать примеру прочих гостей и занять место за столом.

Не поворачивая головы, он обвел взглядом окружающих и, убедившись, что Филиппа и Дианы рядом нет, вздохнул.

— Здравствуй, Дмитрий! — незнакомец, пьяно ухмыльнувшись, сел рядом, дохнув на Дмитрия перегаром. Один глаз незнакомца был перевязан, а нос из-за ран потерял естественную форму и был похож на уродливую картофелину.

— Здравствуй, — сухо поздоровался Дмитрий, сведя брови на переносице. Он тщетно пытался вспомнить этого человека.

— Не старайся, меня не вспомнишь, так как и не знаешь обо мне ничего и прежде не видал! Я — Мишка Петров, и, как и ты, хочу уничтожить Филиппа Одинцова! — он посмотрел на Дмитрия одним глазом, и показалось ему, что этот глаз Мишки вобрал в себя столько злобы и ненависти, что хватило бы и на два!

— Я ему зла не желаю! С чего ты взял? — спросил Дмитрий и отодвинулся от Петрова.

Тот ехидно ухмыльнулся и, опрокинув стакан с водкой, проговорил:

— Коли так дело обстоит, придется мне рассказать честному народу, кто ты таков есть и чем раньше занимался! Думаю, многие захотят с тобой здесь расквитаться!

«Господи! Только не это!» — пронеслось в голове у Дмитрия. Он встал и жестом увлек Петрова на улицу.

— Откуда тебе известно обо мне? — спросил он, оттягивая ненавистный разговор.

— Долгая история, — многозначительно сказал Мишка. — Хотел я было в вашу общину попасть, но Чернопятов мне отказал. В тот раз я не убил Филиппа, с того света, гад, вернулся и как ни в чем не бывало — живет теперь! — Мишка зло сплюнул.

— Что, не выполнил миссии, и Чернопятов тебя под зад? — усмехнулся Дмитрий.