Проклятое чудо - Мери Ли

на стенах нарисованы золотые линии, посыпанные блёстками. На окнах появились белые занавески, а на них нежные украшения из бабочек и цветов всевозможных переливающихся оттенков. Картины занимают половину стен, на полу появились ковры ручной работы, а на полках, которых тоже не было, расположились статуэтки и свечи.

Вот и сейчас, сидя на крыльце, он боится войти внутрь и убедиться, что там, за этой до боли знакомой дверью, больше нет его дома. Но даже не эти мысли оставляют Имрама на пороге. Впервые за своё существование ангел сомневается в правильности решения Герхарда. Тот спас ему жизнь в великой бойне, которая длилась три сотни лет. Он дал ему дом, которого у Имрама никогда не было. Дал смысл в жизни. И чем Имрам решил ответить своему господину? Имрам растерян. Он стоит на перепутье и не знает, какую дорогу выбрать.

Первый путь – убить Потомка Проклятой девочки. Так Имрам обезопасит всех, кто живёт на земле. Всех, кто пережил трёхсотлетнюю войну, и тех, кто родился уже после. Но так он предаст себя и уже не сможет наслаждаться видом своих белых крыльев. Этот путь навсегда перечеркнёт всё, во что Имрам верит. А его вера в правильность слишком глубоко засела в голове и в сердце.

Второй путь – довериться Герхарду. Сохранить тайну невольницы, открыть разлом и тогда, возможно, именно тогда что-то на земле изменится не в худшую сторону. Что, если после открытия разлома, демоны навсегда покинут землю? Что, если Он вернётся и пощадит своих белокрылых детей и позовёт домой? В сады. В самое чистое и прекрасное место, которое Имрам только видел.

Третий путь – бездействие. Не помогать Герхарду, забыть о знании, которым господин с ним поделился? Тогда крылья Имрама будут всё так же белы, а вот совесть не даст покоя. Какой он тогда брат, если бросает спасшего его жизнь товарища в самый важный момент?

Дилемма.

Взгляд Имрама замечает движение за окном его дома. Он откладывает мысли о Потомке и встаёт на ноги. Поднимается по ступеням, на которых сидел, и входит в дом. Аромат цветов практически сбивает ангела с ног. И никакие крылья не в силах помочь удержать равновесие от того, что Имрам видит. И причиной этому не обилие красок и цветов. Этого он сейчас вообще не замечает. Ариэлла абсолютно нагая, с распущенными волосами и поволокой зелёных глаз стоит перед ним, слегка склонив голову.

– Мой господин, – елейно произносит она и присаживается.

Имрам был бы рад отвернуться, но его глаза, будь они прокляты, медленно исследуют идеально сложенное тело Ариэллы. Он же принёс ей кучу одежды, неужели ничего не подошло?

– Где одежда? – спрашивает он и сам дивится звучанию своего голоса.

– Лежит в шкафу, – отвечает Ариэлла и, слегка изогнув губы в улыбке, делает шаг к Имраму.

Ноги ангела приросли к ковру, он даже отступить назад не в силах. Он и до этого видел нагих дев, но никогда настолько сильно они не выбивали из его головы здравые мысли. Ещё минуту назад он думал о великом, а сейчас… сейчас…

– А ты почему не в шкафу? То есть… не в одежде? – спрашивает он и чувствует, как жар приливает не только к его щекам, но и гораздо ниже.

– Вам не нравится то, что вы видите? – на лице девушки написано недоумение, но оно слишком быстро уступает место неуверенности. Ариэлла прикрывает руками грудь и, кажется, вот-вот расплачется.

Имрам не хотел её обидеть.

– Нет. Да. Мне нравится, но…

Ариэлла вскидывает на него уязвимый взгляд и переспрашивает:

– Но?

– Но не нужно себя так вести.

– Как?

Около минуты в неузнаваемом доме ангела стоит оглушительная тишина. Ариэлла действительно не понимает, чего хочет от неё господин, а новоявленный господин уже и позабыл, о чём они говорили. Он смотрит в зелёные глаза Ариэллы, но видит совсем не их.

– Что я делаю не так? – спрашивает Ариэлла.

– Ничего. Просто встречай меня в одежде.

Ариэлла кивает и развернувшись скрывается за дверью выделенной ей комнаты, и только в этот момент ангел вдыхает полной грудью.

Подарок Герхарда, это проклятие.

Ариэлла появляется, когда Имрам думает о том, что его тело рядом с подарком не принадлежит ему. Возбуждение вперемешку с неловкостью ударяют в голову, и он прекращает мыслить здраво. Ему хочется коснуться нимфы, но он боится, что тогда потеряет себя и всё, во что так свято верит.

Следующий час Ариэлла и Имрам проводят за столом. Они едят долго, слишком тщательно пережёвывая еду, которую Ариэлла готовила целый день. Она искренне хочет задобрить Имрама, но вот в Великом доме не учили готовке и из-за этого кушанья то пересолённые, то слишком сдоблены приправами и скорлупой от яиц. Жуя это, Имрам думает о том, почему продолжает давиться гадостью и не говорит Ариэлле обо всём ужасе, что происходит с его рецепторами, а Ариэлла давится и удивляется, что ангелу понравилась пища. Странный же у него вкус.

Неловкость между ними можно потрогать руками, короткие реплики, брошенные словно невзначай, так и не перетекают в полноценный разговор. Имрам в принципе не привык много говорить, да теперь и одежда на Ариэлле не имеет никакого значения, он всё равно видит её нагой. Ариэлла боится сказать что-то не то и вызвать гнев господина. Её учили, что одно из главных достоинств женщины – уметь молчать. Она умеет, но это ей не очень-то и нравится.

Покончив с гастрономическими пытками, Имрам отправляется в постель, но не смыкает глаз всю ночь. Он слышит, что Ариэлла не спит, она ворочается и вздыхает. Ангел бы рад забыться в сне, но вот незадача, Он даровал Имраму вечную бессонницу. Из-за этого Имрам даже во сне не может позволить себе посетить сады или передохнуть от навязчивых мыслей. До появления в его жизни рабыни, он ночами только и думал о былой жизни, а теперь его мысли в соседней комнате, так же ворочаются с бока на бок.

Утро не наступает слишком долго. Но как только Ариэлла засыпает, Имрам покидает дом и отправляется за важным гостем на свадьбе Герхарда и Сади.

Глава четырнадцатая

Сади плохо спала ночью, днём ей не позволили погулять, и она знает причину – знание её происхождения. Несколько часов она бродила по комнате, выглядывала в окно, сидела на стуле, лежала на кровати, но не могла перестать думать о том, что совсем скоро состоится церемония союза ангела и человека. Господина и рабыни. Как это будет