Вселенная Ехо. Том 2 - Макс Фрай

Я снял полумаску, вывернул наизнанку Мантию Смерти – так, чтобы она стала похожа на обычный черный плащ. Немного подумав, снял и тюрбан: слишком уж экзотический головной убор. Поколебавшись, сунул тюрбан и полумаску в кусты. Авось никто не сопрет, а сопрет – и черт с ними.

Закончив нехитрую процедуру превращения своей внешности в более-менее обыденную, я решительно толкнул дверь и вошел в маленькое теплое помещение.

Здесь почти никого не было, только два старика за столиком в углу играли – судя по форме доски и перестуку костей, в нарды. Невысокая белокурая женщина за стойкой рассеянно протирала и без того чистые стаканы.

Я пересек помещение, взобрался на высокий деревянный табурет и заговорил с хозяйкой «Салона» – сам не знаю, с какой стати. Скорее всего, я просто чертовски устал молчать. Настолько, что даже не задался вопросом: а поймут ли меня? Впрочем, путешествия между Мирами тем и хороши, что знание иностранных языков тут редко требуется: всегда почему-то оказывается, что словари и переводчики без надобности. Ну или почти всегда.

– В юности я мечтал держать именно такое кафе, как у вас, – сказал я. – И твердо решил, что мое кафе будет работать всю ночь, до рассвета. А ваш «Салон» открыт до рассвета?

– Почему именно до рассвета? – спросила она. Вполне доброжелательно спросила, но, как мне показалось, равнодушно. Однако я был рад уже тому, что меня не послали к чертям собачьим.

– Потому что на самом дне долгой зимней ночи открытое кафе, окна которого гостеприимно источают леденцовый желтый свет, а из-за неплотно прикрытой двери доносится аромат свежего кофе, – это гораздо больше, чем просто кафе. Это спасательная станция, контора по мелкому ремонту разбитых сердец, пункт раздачи таблеток от одиночества…

– Забавно, что вы так говорите, – мягко перебила она. – Вы не поэт, часом?

– Был когда-то, – неохотно признался я.

– Если вы были поэтом, значит, когда-нибудь снова им станете, – вздохнула хозяйка. – Это неизлечимо. По себе сужу. И не только по себе.

– Извините, сам не понимаю, с чего это меня так развезло, – смутился я.

– Не нужно извиняться, – улыбнулась она. – Вы очень хорошо говорили. Просто здесь нет ни ночей, ни рассветов, к этому вам придется привыкнуть. Вы ведь совсем недавно в городе?

– Недавно, – кивнул я. – Всего пару часов.

И, помолчав, решительно прибавил:

– И ненадолго.

– Ненадолго? – недоверчиво повторила она. Сочувственно покачала головой и неожиданно ласково спросила: – Вам чего хотелось бы? Кофе? Чаю? Горячего шоколада? Или покрепче чего-нибудь? Не стесняйтесь, заказывайте.

– А такие деньги вы принимаете? – спросил я, извлекая из кармана корону.

– Я принимаю любые деньги, если клиент непременно желает заплатить, – отмахнулась она. – И не требую денег, если клиент платить не хочет. Здесь деньги не нужны, хотя некоторые любят набить ими карманы, перед тем как выйти из дома, – так дети берут на прогулку любимые игрушки. Знаете, как я расплачиваюсь со своими поставщиками?

– Как?

Я слегка смутился. Мне вдруг показалось, что сейчас эта милая женщина заявит, что ей приходится оказывать поставщикам интимные услуги.

– Я говорю им спасибо, – невозмутимо объяснила она. – Доброе слово – единственная валюта, которая здесь высоко котируется, – и, лукаво прищурившись, спросила: – А вы что подумали?

– То, что на моем месте подумал бы любой дурак, – улыбнулся я. – Сделайте мне горячего шоколада. Это он пахнет ванилью?

– Ванилью, скорее всего, пахну я сама, – усмехнулась она. – И еще булочки, которые я пекла перед вашим приходом. Хотите попробовать?

Я было закивал, но тут дверь кафе распахнулась и на пороге появился сэр Джуффин Халли собственной персоной.

Шеф уставился на меня, как смотрел бы школьник на живого Санта-Клауса, не в силах поверить, что он действительно существует.

Я опомнился первым.

– Уже не надо ни шоколада, ни булочек, – сказал я хозяйке. – Мне необходимо переговорить с этим господином.

– А, так вы знакомы с Чиффой? – обрадовалась она. – Ну надо же! Ничего, напробуетесь еще моих булочек, я их часто пеку.

Я не стал говорить ей, что не собираюсь задерживаться здесь до следующей партии булочек. Зачем огорчать хорошего человека? Благодарно улыбнулся, кивнул, слез с табурета и поспешил к Джуффину. Тот, кажется, только-только пришел в себя.

Радости на его лице, однако, не было. Шеф смотрел на меня с неподдельным сочувствием, как на тяжело больного, который еще не ознакомился с заключением врачебного консилиума.

– Как ты сюда попал, Макс? – наконец спросил он. – Ума не приложу, как ты мог здесь оказаться. Это Мёнин?

– Нет, – гордо ответствовал я. – Это Йонохская печать. Знаете, что это такое?

– Не припоминаю, – нахмурился шеф. – Расскажи-ка… Впрочем, нет, не здесь. Пойдем лучше ко мне. Я живу неподалеку.

– А может быть, сразу домой, в Ехо? – предложил я. – Вы ведь хотите вернуться, я правильно понимаю? Мне почему-то все время казалось, что вы хотите вернуться, но не можете. Или все это вздор, и я, дурак, зря действую вам на нервы?

– Нет, Макс, ты не дурак. Ты все очень правильно понимаешь. Я хочу вернуться в Ехо, – мягко сказал Джуффин. – Другое дело, что это не так уж просто. Ты еще не понял, куда попал? Это же Тихий Город.

– И что с того? – небрежно спросил я. – Тихий? Да, действительно вполне тихий городок. Но с какой стати…

Тут я осекся, потому что вспомнил. Когда-то давно Джуффин рассказывал мне про Тихий Город.

Из его слов следовало, что Тихий Город – это самое жадное место во Вселенной, которое обожает заманивать в свои стены усталых странников, скользящих через Хумгат.

– Попасть сюда легче легкого. Как правило, это происходит помимо нашей воли и как бы само собой, – вздохнул шеф. – А вот покинуть Тихий Город почти невозможно.

– Слово «почти» мне нравится, – я пытался быть оптимистом.

– Мне тоже. Только имей в виду, нашему с тобой приятелю Мёнину понадобилось Магистры знают сколько тысячелетий, чтобы найти дорогу домой.

– Выкрутимся как-нибудь, – упрямо сказал я. Моя вера в силу Йонохской печати была непоколебима. – А что, магия тут совсем не действует, да? Я пытался послать вам зов, но…

– Здесь не может быть никакой магии, кроме магии самого Тихого Города, – подтвердил Джуффин. – Счастье еще, что это место скорее доброе, чем злое – если забыть о том, что оно удерживает в плену всех своих обитателей. Но, по крайней мере, не мучает. Скорее наоборот, старается порадовать. Твои соотечественники вполне могли бы счесть Тихий Город раем. А вот и мой дом.

Дом, на который он указывал, ничем не отличался от других двухэтажных домов квартала. Деревянный забор был выкрашен в зеленый цвет и увит плющом; вдоль тропинки, ведущей к дому, толпились пушистые вечнозеленые кустики. В ветвях деревьев щебетали птицы. Что ж, для тюрьмы очень даже неплохо.