Спящая в огне - Карина де Сантис

можете отправляться ко Двору — стража пропустит вас через главные врата, а слуги помогут расположиться и дождаться начала самого Отбора, — гонец вновь выдержал небольшую паузу, обводя пристальным голубым взглядом слушающих. — О самих испытаниях вас посвятят непосредственно при Дворе. Все правила, которые будут оглашены перед началом Отбора, строго соблюдаются и их нарушение карается исключением с Отбора с серьезным выговором… Есть вопросы?

— А можно прийти посмотреть?

Граф вскинул черную густую бровь, находя говорившего, которым оказался какой-то мальчик, вперивший свои любопытные глазенки на него.

— Трик, к тебе это не относится, — Зара строго посмотрела на мальчика и тот запоздало и стыдливо отвел глаза от гонца.

— Каким образом Драмэйды дают благословление? — спросила Виола, глядя на мужчину своими голубо-серыми глазами.

— Полагаю, что смотрят на Вашу душу и определяют, чисты ли Ваши помыслы. Опережая следующий вопрос: да, бывали и те, кто пытался попасть на службу из-за корыстных и черных целей. Поэтому благословение Дев прежде всего является гарантией Ваших помыслов и гарантией безопасности для будущих королев, — ответил мужчина. Валериан, на чей вопрос явно ответил гонец, кивнул головой. — Еще вопросы?

— Сколько всего будет испытаний? — на этот раз вопрос принадлежал Этне. Но, независимо от ответа гонца, она уже прекрасно понимала, что отправится на Отбор и хотя бы попытается пройти его.

— Как правило, испытаний всего три. Но как решат на этот раз королевы и принцессы, мне не ведомо. Мое дело — передать о начале Отбора, об остальном будут сообщать непосредственно при Дворе, — получив ответ, молодая целительница чуть улыбнулась и кивнула. — Если нет вопросов, то я бы хотел отправиться к шаманам. Есть желающие показать дорогу, пока я окончательно не заблудился в Ваших лесах?

Несмотря на дождь гонец ушел спустя минуту вместе с Августой. Оказавшись на улице, все прекрасно услышали его громкое обещание жеребцу о том, что он очень скоро вернется. Конь ответил громким ржанием и окатил гонца с Августой водой, успевшей скопиться в его гриве и шерсти. Мужчина засмеялся, а вот девушка, похожая на березу, фыркнула и поторопила посланника раздраженным голосом.

В столовой было тихо, но никто не молчал. Дети громким шепотом обсуждали приход южанина и его огромного и о-о-очень красивого коня, которого им не разрешили погладить. Целители, на которых приход гонца не произвел особого впечатления, продолжили свои разговоры, но те постепенно переходили в русло про Юг, Отбор и коронацию, которая была перед самими испытаниями.

Так уж было заведено, что в период совершеннолетия, наступающего на грани между двумя десятилетиями, девятнадцатилетние наследницы (или наследники) занимали престолы своих матерей (или отцов), а те уходили на покой, когда им едва ли наступал пятый десяток. Слишком рано, да? И несправедливо, учитывая, что половину жизни они тратят на обучение искусству быть правителем, а другую половину тратят на то, чтобы найти фаворита и родить следующего правителя.

А камеристки и камергеры? Они на своем посту проводят и того меньше времени и при смене правителей вольны или остаться при Дворе, получая хорошее жалованье или вернуться на свою родину. Вот уж с кем точно поступают несправедливо, а?

Но так было не всегда. До того, как любимчики Смерти предали свою покровительницу и изгнали ее в Мертвые земли, правление монархов длилось лет эдак на двадцать дольше. И их дети начинали обучение правлению континентом значительно позже, а не с пеленок. Тогда жизнь текла размеренно и все было правильным. Но с уходом сестры Жизни порядок вынуждено изменили, подстраиваясь под созданные реалии.

Хотя, по правде говоря, те первые правители, которым довелось править при измененных правилах очень сильно боялись того, что своими изменениями разгневали брата Смерти. Ведь это именно Жизнь объяснял первым людям и самым первым монархам, как подобает править. Три одинаковых светила — три правителя одного пола. И никак иначе. Как только угасает один — остальные, подобно закатным солнцам, тоже должны покинуть горизонт и уступить дорогу наследникам. Но, вероятно, Жизнь более лояльный, чем Смерть и посему кары за изменения в его наставлениях не последовало. Поэтому остальные правители уже спокойней сидели на тронах.

Сразу после коронации, на следующий день, проводился Отбор, в котором новые королевы выбирали себе лучших из лучших. По одному человеку с каждой стороны, не считая Юга. Три выбранных и прошедших испытания человека становились новыми камеристками и камергерами правительниц. От своих привычных обязанностей они были освобождены, становясь просто близкими друзьями правителей. Называйте это глупостью, но многим такой расклад приходился по душе. Быть близким другом королеве, который хранит ее секреты и при этом есть лучшие блюда и ходить в лучших шелках? Мало кто мог противостоять такому соблазну. Особенно это касается молодых людей, однако находятся и люди в возрасте, желающие сменить вид деятельности и быть поближе к власти.

Всех старших целителей волновала не только предстоящая коронация, но и то, сколько из их учеников покинут Север, чтобы попытать счастья в Отборе. У северян в такие периоды всегда была конкуренция: на испытании выбирали не только того, кто был лучшим в своем деле, но и того, кто больше симпатизировал тому или иному правителю. И целитель, и шаман могли быть лучшими в своем деле, но если королева выбирала себе в близкие друзья шамана, то целитель выбывал из Отбора. Такая же конкуренция проходила и у горных людей. Впрочем, стоит отдать должное правителям хотя бы за то, что лучшему, но выбывшему мастеру своего дела позволяли остаться при Дворе, чтобы продолжать свою службу на Юге. Некоторые не особо гордые соглашались на такой расклад, иные уходили с гордо поднятой головой. Поэтому в такие напряженные дни многие друзья частенько забывали о том, что они друзья, стремясь выиграть гонку и получить заветный приз.

— Не знаю, как вы, а я считаю, что это бесполезная трата времени и своих знаний, — заявил Амос, водя ложкой по своей пустой миске.

— Да так и говори: Августа сама не пойдет на Отбор и тебе не даст, потому что умрет от разлуки с тобой, — фыркнула Виола, на последних словах схватившись за сердце и закатив глаза, видимо, демонстрируя возможную кончину вышеупомянутой целительницы.

— Как будто вы переживете разлуку друг с другом. Иногда у меня создается ощущение, что вы и умываетесь вместе, — в тон близнецу ответил обладатель некрасиво-серых глаз.

— А кто сказал, что мы будем в разлуке? Мы вдвоем идем на Отбор. Посмотрим, кто более умный и симпатичный, — усмехнулся Валериан, пихнув сестру в бок, мол, и без того ведь ясно, кто самый умный и красивый тут. — А