Особо секретное оружие - Сергей Самаров

– Надо было на метро ехать... – с сердитым смешком сетует Ангел. – В нынешних условиях объективной реальности автомобиль трансформируется из средства передвижения исключительно в предмет престижа... Сохатый, думается, с высоты своего высокого восточно-философского мышления определил бы наше положение именно так заумно.

– И он был бы прав, – соглашается Пулат. – Еще немного, и я брошу тебя на произвол этого нелепого дорожного потока, а сам пешком пойду... Даже без метро доберусь быстрее...

Пешком идти ему, впрочем, так и не приходится, потому что Ангелу каким-то невообразимым образом удается проскочить через высокий бордюр на газон, вырваться на боковую улицу, проехать пару кварталов по тротуарам и найти объездной путь.

– Я тебя поздравляю. Не будешь скучать без меня и дышать в одиночестве выхлопными газами... – милостиво моргает Пулат.

Служебная автомобильная стоянка почти пуста. Место для парковки машины находится легко. В бюро пропусков, на удивление, опять же не оказывается очереди. Посетителей и без того не слишком популярного здания жара тоже, наверное, отпугивает. Ангел с Пулатом быстро оформляют документы и так же быстро добираются до третьего управления. Незнакомый дежурный старший лейтенант смотрит на них вопросительно. Сюда редко приходят люди в гражданском, даже с заметной армейской выправкой.

– К полковнику Мочилову, – сообщает Ангел.

– Понял, – кивает старший лейтенант с легкой долей презрения. Такое отношение понятно – что такое какие-то интерполовцы перед таким бывалым спецназовцем, как он. – Вы из Интерпола... Вас просили подождать. Товарищ полковник у начальства...

А вот «товарищ полковник» звучит уважительно, с чувством.

Ждать приходится недолго. Мочилов появляется через две минуты. Лицо серьезно, шрам на лице покраснел – начальство, похоже, не в самом радужном настроении. Пожимает интерполовцам руки и жестом приглашает проследовать за собой в кабинет. И только когда дверь закрывается, полковник улыбается.

– Давно не виделись...

– Все не судьба... – философски соглашается Пулат.

– Теперь уже вместе к Басаргину перебрались... И на постоянной основе... Наша служба, значит, вам уже активно не нравится, новую нашли... – вздыхает Мочилов.

– Отчего же... – Теперь Пулат уже возражает, потому что всегда соглашаться он не любит. Виталий вообще имеет склонность чередовать согласие с несогласием, что в его понимании как-то компенсирует его небольшой рост. – Это мы в свое время собственной службе резко разонравились, потому и нашли новую...

– Можно поговорить по этому вопросу... – туманно делает Мочилов намек. – Есть возможность вернуться на службу в новое подразделение... Хотя говорить конкретно еще рано, но ставится вопрос о формировании особой спецгруппы... Ветеранов, прошедших подготовку, похожую на вашу... Пока, правда, денег не выделяют, но это, думается, вопрос времени. Необходимость возрождать старое назрела очевидная, и мы будем на своем настаивать, даже в ущерб другим направлениям.

– Гагарину я бы ответил: «Поздно, Доктор, я уж умер...» Но вы этого не поймете, поскольку вы не Доктор. Вам я отвечу иначе. В нашем возрасте несолидно носить капитанские погоны... А солидность для нас имеет великое значение, могу вас уверить...

Мочилов понимающе кивает и слегка усмехается.

– Есть в этом сермяжная правда... Конечно... Нашу зарплату, даже полковничью, с интерполовской не сравнить...

– А вот здесь вы совершенно правы, – подтверждает Ангел, не желающий вступать в спор. – И потому о возвращении речи быть, естественно, не может. А вот о сотрудничестве – пожалуйста. Как вы смотрите на более тесное сотрудничество двух серьезных организаций?

Он улыбается, разряжая слегка напряженную обстановку, вызванную упреком полковника и ответным упреком Пулата. Все трое одного возраста. И не окажись в силу посторонних условий Ангел с Пулатом на пенсии – без их вины, – сейчас оба капитана тоже носили бы, наверное, по две, а то и по три звездочки на каждом погоне. И потому они не чувствуют пиетета перед хозяином кабинета.

Полковник пар выпустил и на примирение согласен. Голос его становится более серьезным, и сам он выглядит деловитее.

– На сотрудничество я смотрю положительно. Но – именно на сотрудничество, потому что сотрудничество предполагает взаимную помощь. А в последнее время так повелось, что с нас что-то требуют, ничего не предоставляя взамен... Это уже не сотрудничество, а эксплуатация. Только не надо спецназ заносить в чернорабочие воины...

– Не согласен. – Пулат категоричен. – Это обыкновенное разделение труда. Вот нам, например, необходимо знать географическое положение некоторых точек на карте, где может появиться Талгат Абдукадыров. Вы просто сообщаете нам эти точки, а мы своими силами устраиваем ему теплый прием в дружеских объятиях. Обязанности распределены, дело будет сделано. Все идеально просто, и нет взаимных претензий. Так я понимаю существо вопроса?

– Не так... – Мочилов возражает резко и твердо. – Я понимаю, о каких точках идет речь, и не вижу оснований выдавать международной организации дислокацию российских воинских частей, выполняющих секретную работу.

– Опять то же самое... – вздыхает Ангел. – И там, и здесь...

– Что – то же самое? – не понимает полковник.

– В настоящее время в Москве находится с тем же заданием оперативная группа антитеррористического подразделения ООН «Пирамида».

– Слышал о такой... Мало теплых слов... Ребята работают за гранью закона.

– Они работают за гранью закона в том только случае, когда закон не в состоянии защитить мирных граждан любой страны от акций террористов. Кстати, группу возглавляет мой сын.

– И это слышал... Сергей Алексеевич Ангелов... По международным документам он почему-то проходит как «Сережа Алексеевич Ангелов»...

– Путаница в отделе оформления документов ООН. Они не очень дружат с русской транскрипцией греческих имен. Но дело не в том. Мы сегодня целый час объясняли пирамидовцам те же самые истины, которые вы пытаетесь втолковать сейчас нам. А до этого генерал Астахов из «Альфы» два часа занимался тем же...

Ангел рассчитывал, что выкладывает аргумент в свою пользу. Мочилов ловко переворачивает его в свою.

– Тем более, тогда вам все и без меня понятно. Осторожнее с этим стулом. Он давно обещает развалиться...

– Я устойчивый... Падучестью не страдаю... Но мы же, в отличие от «Пирамиды», не просим ознакомить нас с документами и никого не стремимся обучить методам создания зомбированных солдат. Мы просто желаем знать места, где Абдукадыров может вести поиск.

– Нет таких мест... – говорит как отмахивается Мочилов. – Лаборатории давно не работают из-за отсутствия финансирования. А увеличения финансирования в ближайшие годы не предвидится... Если раньше у нас давали деньги на армию, то сейчас покупают английские футбольные клубы...