Золото. Пропавший - Юрий Корчевский

В каждом доме огонь хранился в глиняном горшке – в нем лежали тлеющие угли. Кроме того, перед иконами горела лампадка, и от нее можно было зажечь лучину. А у него – ничего. Не было времени обустроиться, приобрести необходимые мелочи.

Через полчаса пропели петухи у соседей. За окнами стало сереть, темень отступала, уступая место зарождающемуся дню.

Когда в избе стало немного светлее, Андрей приподнял окровавленную рубаху. Боль к тому времени уже ушла, да и раны не было видно, затянулась. Рубаху, скоты такие, только попортили, новую надо покупать.

Он встал и подошел к татю, которого убил первым. Тот уже лежал бездыханным, рядом валялся длинный – с локоть – нож.

У Андрея даже мурашки по коже пробежали. Он повернулся ко второму разбойнику. Тот был еще жив, дышал, но под его телом расплывалось кровавое пятно. Похоже – не жилец, отойдет скоро.

Андрей перевернул его. Ба! Да лицо знакомое! Точно, видел он его на торгу.

Разбойник лежал без чувств, в руке зажат нож. Хоть и без сознания был, а не выпустил оружие.

Андрей нагнулся, наступил ногой на запястье, своей рукой разжал грабителю пальцы, вытащил у него из руки нож и отбросил его в сторону. Береженого бог бережет!

Он набрал в ковш воды из ведра и плеснул в лицо разбойнику. Тот дернулся, как от удара, открыл глаза и мутным взором обвел комнату. Взгляд сфокусировался на Андрее.

– Счастлив твой бог, – с перерывами сказал он.

– Ты зачем сюда пришел? – спросил Андрей. Вроде бы врагов он не успел нажить, чтобы они его убивать пришли.

– Кубок князь тебе подарил, красоты и цены невероятной, – вздохнул грабитель.

Теперь все встало на свои места. О подарке князя знали многие – бояре и воины, бывшие вместе с ним на пиру, холопы княжеские.

– И куда бы ты его дел? Таких денег ни у кого нет, чтобы купить его.

– Много ты знаешь, пришлый! – криво усмехнулся разбойник и охнул от боли.

– А теперь и ты подыхаешь, и дружок твой уже с дьяволом общается в преисподней. Грехов, думаю, на вас немало, в рай не пустят.

– Думал – врут, небылицы бают про гром и молнию – ан нет, правда. Знал бы – не пошел, – тихо сказал разбойник.

– За что жизнь свою отдал? Ладно бы – за отчий дом!

– Тебе не понять. Недолго я пожил, твоя правда, зато меды всласть попил и девок потискал. А ты? Пес княжеский!

– Лучше бы ты молитву счел. С богом скоро встретишься, что ему скажешь?

Но раненый замолк, закатил глаза и вздохнул в последний раз.

Андрей выругался. Свои жизни потеряли, его двух патронов, которые могли для стоящего дела пригодиться, лишили. И куда теперь трупы девать? Он оделся, обулся и пошел к княжескому ключнику.

Тот, едва услышав об убитых злодеях, засмеялся:

– Ты что же, так ко мне и будешь бегать? Возьми любого возчика с подводой, он вывезет трупы за город и бросит в лесу. Чего их жалеть? Или ты им похороны устроить хочешь?

– Да нет, не знал я просто.

Андрей так и сделал. У торга приметил возчика с телегой и приказал ему ехать за ним. Однако возчик браться за убитых не хотел:

– Куда мертвяков?

– За город вывези и сбрось, где хочешь.

– Не по-людски как-то!

– Злодеи они, убийцы!

– А другое дело!

Возчик уехал, Андрей же принялся замывать пол от крови. Пришлось повозиться. Вымоет пол, он высохнет – а на досках снова кровавые пятна проступают. Все же он довел дело до конца. Рубаху свою окровавленную в печь сунул, потом сожжет. Надел камуфляжную куртку, поскольку больше надеть было нечего, и пошел на торг. Надо было купить новую рубашку и свечи.

Навстречу ему двигалась похоронная процессия.

Четверо мужиков несли гроб с телом, за ними шли немногочисленные родственники и знакомые. В женщине в черном Андрей узнал Полину. Ну да, как же он запамятовал, сегодня третий день! Он присоединился к процессии. При жизни он покойного не знал, но все события развернулись у него на глазах.

Процессия дошла до церкви, занесли гроб внутрь. Началась процедура отпевания. Потом гроб с телом усопшего понесли за городскую стену, на кладбище. Андрей периодически подменял мужиков, несших гроб.

Близкие простились с покойником, гроб опустили в могилу, засыпали землей и водрузили крест. Все направились в город.

Андрей, едва миновав городские ворота, повернул к торгу, однако его окликнули. Он обернулся: к нему подходила Полина.

– Ты что же, проводил батюшку в последний путь, а на поминки не придешь?

Андрей смутился:

– Я вроде не родственник, да и живым его не знал.

Но Полина взяла его под руку:

– Не по-христиански это, идем.

В голосе ее явно прозвучал укор. Надо идти, неудобно – женщина просит.

Дом оказался большим, одноэтажным, с прислугой. Столы были уже накрыты. Все уселись. Помянули лапшой с курицей, выпили, пирожков поели, как водится. Потом стали подходить к дочери, прощаться, выражая в словах соболезнование.

Андрей подошел последним: не родня все-таки, чего вперед вождя на броневик лезть? Он обнял Полину и поцеловал ее в щеку, как многие.

– Ты, Андрей, заходи иногда – просто так. Я ведь сирота теперь, одна-одинешенька осталась.

Выходит, мать она раньше потеряла, и сама не замужем, и деток нет. А теперь вот и отец…

– Буду, – пообещал Андрей.

– А ведь после убийства не зашел ни разу, – упрекнул его Полина.

– Прости.

Андрей пошел на торг, купил новую рубаху, восковых свечей, горшок под угли и горшок молока: надо было домовому угощение выставить, ведь, можно сказать, спас его.

Придя домой, он переоделся: в рубахе-то вольготней, да и не так жарко, как в камуфляже, – и уселся на лавку. Тяжелые думы одолевали его. Как-то служба его началась… уж очень кроваво. Третий день в Переяславле – и уже три трупа. Прямо палач кровавый, Малюта Скуратов! Хотя до Малюты ему далеко, он только через век появится; да и по убиенным им тоже не сравниться, у того руки не по локоть – по плечи в крови. А ведь у убитых родственники могут быть, дружки, как бы мстить не начали. А ну их всех к черту! Он на службе и дело свое исполнять должен ревностно, не привык он работать спустя рукава.

Солнце уже садилось, и в избе начало темнеть. Он разделся и улегся на топчан. Уже придремывать стал, как вдруг подскочил от внезапно осенившей его мысли и уселся на топчане. Грабитель раненый – что он ему про кубок сказал? Нет, не про кубок. Сначала про красоту и цену кубка. Потом Андрей спросил, кто его купит, но грабитель толком не ответил, что-то вроде того, что много ты знаешь. Стало быть, есть в городе скупщик, просто должен быть! Иначе – кому грабитель продал бы кубок, окажись он у него в руках? А Андрей с ним о боге! Надо было выпытывать, кто скупщик, куда веревочка вьется, след тянется. Ладно, будет чем заняться завтра. И еще беспокоило: как эта криминальная парочка дверь в избу открыла? Ведь она на деревянном запоре была! Тоже необходимо осмотреть с утра. Иначе он уйдет на службу, любой в дом зайдет, и кубок – тю-тю! С тем Андрей и уснул.