Золото. Пропавший - Юрий Корчевский

Водки в эти времена еще не было, как и государственной монополии на торговлю ею, а стоялый мед, так же как вино и пиво, продавать не воспрещалось. Но с торговых людей, трактирщиков брали своего рода налоги: десятину на церковь, мыто при ввозе товара в город, и еще – в княжескую казну. В каждом городе это было по-разному: где с дыма, то есть с печи, где с души. Причем население, или души, считалось только мужское, женщины и дети не учитывались. Понятно, что бабка не платила ничего.

За час, что простоял Андрей, мимо него прошмыгнуло к бабке шесть человек – поболее, чем в трактир. Туда приходили не только выпить, но и поесть. Однако и обороты у бабки!

Андрей пошел в избу.

Калитка держалась на одной кожаной петле и не закрывалась. Старый сруб наполовину врос в землю и глядел на улицу маленькими подслеповатыми оконцами.

Андрей открыл невысокую дверь и, едва не приложившись темечком о низкую притолоку, вошел.

Весь дом внутри – одна комната, посередине печь. В избе грязно, сильный специфический запах дрянного самогона, называемого переваром.

К нему тут же подошла старушка, одетая в тряпье.

– Чего будешь брать, соколик?

– Ничего. Я исправник городской, князем назначен.

Бабка изменилась в лице, глаза злобно сверкнули:

– Злодейку нашел! Шел бы ты отсель подобру-поздорову!

– Угрожаешь, старая?

– Тоже мне, испугал!

– Налоги в казну не платишь? В поруб тебя посажу.

– Так нет у меня ничего, напраслину люди возводят! – Бабка решила сменить тон на жалостливый.

– А вот я сейчас посмотрю.

В это время в избу ввалился пропитого вида мужичок.

– Ох, болею, Савельевна! Плесни кружечку перевара в долг!

У бабки от негодования чуть глаза из орбит не выскочили. Надо же так ее продать, ни за понюшку табаку!

– Изыди отсель, злыдень!

Мужик стал канючить:

– Не в первый же раз, Савельевна! Отдам должок-то!

– Уйди, сказала! Нет у меня ничего!

Мужик вздохнул и вышел.

– Ну, опять запираться будешь? – засмеялся Андрей. – Этот выпивоха тебя с потрохами продал.

Бабка злобно зыркнула на него:

– Вон в углу жбан стоит, смотри.

В углу избы, накрытый тряпьем, стоял деревянный жбан литров на тридцать. В нем поверху плавал мусор – жучки, тараканы, клочок соломы.

– Что ж ты людей травишь, старая? Это же пить нельзя, отрава!

– Я их заставляю, что ли? Сами ходят и просят, слышал же.

Андрей поднял жбан, вынес его из избы и у порога опрокинул. Его накрыл сивушный запах. Он забросил пустой жбан в избу.

– Еще есть?

– Нет, вот как на духу, – бабка перекрестилась.

– Ага, крестишься, а ни одной иконы в красном углу нет.

– Денег нет купить, – тут же нашлась с ответом старуха.

– Ну, гляди мне! Поймаю вдругорядь – так легко не отделаешься.

Андрей уже отошел на квартал, когда вдруг понял, что по неопытности своей сделал не все. У бабки должен быть самогонный аппарат, пусть хоть и примитивный, и какое-то сусло, из которого она гонит перевар. Все это надо было найти и уничтожить. Сплоховал! «Ладно, не последний день живу, – успокоил он сам себя, – впредь умнее буду».

На улице редкие прохожие здоровались, и Андрей отвечал. Странно, в его время в подъезде знакомые здоровались, сослуживцы на работе. А тут – незнакомые совсем люди.

За хлопотами и день почти прошел, солнце клонилось к закату. Андрей зашел в трактир, пообедал, а может, и поужинал – кто разберет? Уходя, попросил немного молока. Половой удивился, но небольшой кувшин с молоком вынес. Совсем Андрей про домового забыл: вчера пьяненький пришел, ничем нечисть не угостил – а стоило.

Как пришел домой, налил молочка в миску и поставил в угол, а сам, пока еще было светло, сел разглядывать подаренный князем кубок. Работа была хорошая: полированное серебро, иконка и гравировка со сценами охоты; по ножке – камни драгоценные в оправах. Должно быть, немалой стоимости! Положил его в сундук. Из такого кубка только по великим праздникам пить!

Андрей сел на постель, сунул руку под подушку и достал пистолет. Один-то он князю подарил, но остался второй, бандитский. Под подушкой лежали еще два патрона, которые он вчера вытащил из магазина. Он защелкнул их, пересчитал. Маловато, всего пять штук осталось, а дальше – хоть выброси. Полезная вещь, а без патронов – бесполезная железяка. Он снова сунул пистолет под подушку и улегся спать – в избе уже было сумрачно.

Около полуночи он проснулся от прикосновения к руке. Открыв глаза, увидел, что перед ним, сверкая в темноте глазами, стоит домовой. С непривычки стало жутковато.

– Не спи сегодня ночью, хозяин, непрошеные гости пожалуют.

И пропал, как и не было его. Андрей даже не успел поблагодарить его за позавчерашнее предупреждение.

Он улегся снова, вытащил пистолет из-под подушки и снял его с предохранителя. Дремал вполглаза, от малейшего шороха настораживался.

Часа в четыре, когда самый сон, послышался легкий стук – вроде как из сеней. Андрей поднялся, не обуваясь, вышел в переднюю комнату и встал за печь. Слегка потянуло сквозняком – это открылась дверь в избу.

Вошли двое, ступали осторожно, неслышно – наверняка на ногах поршни, как называли обувь вроде тапочек из заячьей шкурки. Мягкая, ногу не натирает, позволяет ступать бесшумно, одно плохо – подошва быстро протирается.

Один сразу шмыгнул в спальню, а второй остался у двери. Отход прикрывал или боялся?

Мужики были небольшого роста, как и большинство здесь. Андрей был выше их на голову – акселерация! И он был значительно сильнее физически.

Но Андрей не стал рисковать – неизвестно, какое оружие имеют незваные гости. Он поднял пистолет, навел в середину неясной тени и выстрелил.

По ушам ударил грохот, глаза ослепило вспышкой. Практически сразу же раздался стук упавшего тела и хрип.

На несколько секунд Андрей потерял способность видеть. Он сомкнул веки, чтобы глаза быстрее адаптировались к темноте, и тут же услышал шепелявый голос домового:

– Смотри!

На Андрея беззвучно летела тень. Второй разбойник, находясь в другой комнате, не был ослеплен вспышкой выстрела, хорошо видел, где противник, и мчался на хозяина. Только он не знал, что пистолет у Андрея в руках современный и времени для перезарядки не требует.

Андрей выстрелил почти в упор, с двух метров. Грабитель и несостоявшийся убийца упал, задев при падении Андрея чем-то острым. Больно обожгло живот. Вот сволочь, зацепил!

Андрей прижал руку к животу, отошел и уселся на сундук. Надо было дождаться рассвета, потом он разберется. В избе нет ни свечки, ни масляного фонаря, да и зажечь их нечем.